Изъян (СИ) - Инк Анна (бесплатные полные книги .txt) 📗
У фонтана я быстро различаю знакомого мне человека.
- Это вы её забрали? – прямо спрашиваю я, подстраиваясь под её чёткий и быстрый шаг.
- С каких это пор «мы» превратилось в «вы» и «я».
- Нельзя было забирать Элеонору. Я не знаю, кто придумал всё это с исчезновением женщин: вы – не вы. Но то, чего вы больше всего боялись, неизбежно. Теперь, когда Элеонора пропала, горожане устроят переворот. Нужно было позволить ей стать Зозо.
Альбина долго выдыхает и размеренно произносит:
- Ты же сама понимаешь, что размывать границу между нами и цэрперами пока неприемлемо. Мы ещё не готовы к тому, чтобы сократить количество ячеек в нашей стратификационной структуре.
- Перестань цитировать Джулию.
- Ладно. Я считаю, что современные цэрперки примитивны, недальновидны и безвольны, и это они не готовы – равноправие их изничтожит. Женщина всегда сопротивляется. Она всегда должна решать какие-то проблемы, и если мы перестанем придумывать для них эти проблемы, они начнут придумывать их себе сами. Они будут распылять свою аффективную энергию на кого попало. Купол попросту перестанет работать – на что тогда будет жить Город? Снова станет содержанкой мира, где правит мужчина. Нет, нет, нет. Неравенство всегда на чьей-то стороне, и пусть оно будет за нами. А тебе надо больше общаться с людьми, а не придумывать их.
Я смотрю на часы:
- Я так и не поняла, зачем ты позвала меня сюда, но мне уже пора возвращаться. У Полины завершающая презентация. Она обидится, если я опоздаю. И может перестать со мной разговаривать. А мне же нужно больше общаться с людьми.
- Презентации не будет. Открой свою почту, - Альбина что-то печатает в своём эргосуме.
- Что? Зачем?
- Открывай быстрее. Послезавтра, в 15.30, ты должна будешь подойти к зданию городского крематория. Скажешь, что на стажировку. Будешь выполнять, что тебе скажут.
Мне на почту приходит видеофайл. Я загружаю его. Альбина продолжает:
- Далее, в 21.44 к зданию крематория прибудет труп. Его вещи примешь ты, и в рабочем эргосуме, который тебе выдадут, должна будешь напечатать следующую информацию…
- Ничего не понимаю, - бормочу я, вглядываясь в присланное видео: там я, в своём кабинете, редактирую видеофайл ритуала примирения с естеством. – Какая стажировка? У меня есть работа…
- Ты больше не работаешь в «Итере». Через неделю у тебя состоится завершающая презентация.
- На основе чего? Я не достигла пика карьерной лестницы.
- Достигла. Ещё неделю назад. На этом видео отчётливо видно как ты, а не Полина, делаешь фильм о примирении с естеством – тот самый, который за пару часов побил все рейтинги. Ты сейчас возвращаешься в «Итер», прерываешь её презентацию, и во всеуслышание объявляешь, что она украла у тебя твою работу.
- Подожди-подожди, я не буду этого делать.
- Почему? Это же правда.
- Я сама отказалась от этого видео. Убеждала Полину забрать его себе…
- Значит, ты передумала.
- Так…так нельзя делать.
- Почему? Это абсолютно законно.
- Я не могу так поступить с Полиной.
- Что, ещё раз?
- Вы говорили, что я должна поддерживать отношения с Полиной. Она нужна для того, чтобы…
- Твои подсчёты уже не актуальны. Сейчас ты должна помочь нам помочь тебе, ясно? Ты ведь ещё хочешь забрать Себастьяна? Это твой аполло. И ты должна вытащить его из всего этого.
- Как? Объясни, как я смогу это сделать, поступив на работу в крематорий? Что за бред?
- Кира, у нас очень мало времени. Ты всё узнаешь из новостей, совсем скоро. А сейчас смотри внимательно на экран моего эргосума и запоминай, я не могу отправить это тебе через сеть. ЗОП за всем следит. Читай и запоминай.
Читаю. Спрашиваю:
- Что это за вещи?
- Её личные вещи, которые находились при ней в момент смерти.
- Чьи? Элеоноры? Вряд ли она носила серёжки тонкими кольцами и помещалась в боди сорокового размера.
Альбина смотрит на меня серьёзно, потом вдруг ухмыляется и тянет:
- Мда, либо Город тебя так сильно деформировал, либо я всегда была права насчёт твоих умственных способностей. Твоя цель – заменить одни вещи другими. Нужна будет характеристика, которую ты сейчас читаешь, и фотографии к ней.
- Где же я возьму фотографии?
- У тебя есть «Персона» на нелегальном эргосуме. Ты можешь создать их в ней. И сфотографировать с его экрана уже когда будешь в крематории. Ну, включи голову.
- Не может быть всё так просто. Там же есть камеры, другие сотрудники, всё это быстро выяснится.
- Ни камер, ни других сотрудников крематория, ни зоповцев рядом с тобой не будет. Отдельная комнатка, фотоаппарат и коробка вещей, которую ты даже не должна распечатывать. Просто заранее, в квартире, создай на «Персоне» эти вещи (фон должен быть вот такого цвета, у них там все столы стандартные), - Альбина показывает мне фотографию металлических столов из крематория, - в «Персоне» цвет 118,5 идеально соответствует. Возьмёшь нелегальный эргосум с собой, с него на фотоаппарат сделаешь снимки. Впечатаешь описание и характеристику вещей в рабочий эргосум, который тебе выдадут. И отдашь всё это другому сотруднику, который бросит коробку в печь – он не будет ничего за тобой проверять.
- Хорошо, я поняла. Вы придумали новую персону для этого трупа, да? Как со мной?
- Ты не труп – с тобой было сложнее. Уже 22.30, Кира. Ты должна идти и прекратить всё это.
Открываю дверь в аудиторию. Я не опоздала. Полина ещё не выступает, она разговаривает с нашими коллегами, среди которых Лариса и Алина, и в перерывах между поверхностной болтовнёй о будущем и глотками сока через сиреневый дринкстик, смеётся.
- Ну где же ты была?! – Полина хватает меня за руку и тянет за собой. – Девушки, девушки! Она, наконец, пришла! Та, без которой я не могла начать свою первую завершающую презентацию! Кира! Моя инсоба, без которой я никогда бы… - я набираю побольше воздуха в грудь и выдёргиваю свою руку из её руки. Это получилось так театрально, что заметили все. Полина поняла, что что-то не так, но ещё рефлекторно продолжала, понижая голос в неестественной тишине: - …не смогла достичь пика в карьерной лестнице.
Голова моя опущена, и глаза тоже смотрят в пол. Но я говорю твёрдо:
- В обществе цэрпер каждая женщина имеет право сама добиваться успеха. Я – женщина – самодостаточна и полноценна без родителя, без особи второго пола, без ребёнка, без инсобы. Но когда я позволяю себе вмешательство в чужую жизнь – я нарушаю свою независимость. Я допустила ошибку, и хочу исправить её. Я хочу избавиться от всех огрехов, мешающих мне достичь Акме. И сегодня, прямо сейчас, я избавляюсь от огреха привязанности. Мне больше не жалко тебя, Полина. И больше я не буду тебе помогать, - я перенаправляю видео, которое мне прислала Альбина, на большой экран. Теперь вся аудитория видит, как и кем создавался видеофайл, превративший Полину в начинающую успешную цэрперу.
Тогда, на краю Города, она нашла в себе силы встать и уйти. Но сейчас она не могла сдвинуться с места. Её лицо…я никогда не забуду то её выражение лица.
20. Инстинкты
Не нужна мне больше хорошая память на лица. Все, что были запомнены в последние сорок семь дней – неприятны, ассиметричны, искажены аффектами. Пока я наворачиваю круги у здания «Аутолиз», и иногда от усталости мои глаза закрываются на дольше, чем обычно, я каждый раз вижу перед собой Полину, преданную мной. Настоящие эмоции не ярче, чем я обычно представляю их на экране – они сдержаннее, и их умеренность задаёт совсем иное напряжение и тяжесть; это похоже на разницу между истерикой напоказ и горем, переживаемым в молчании. Почему в этом случае предельные характеристики цепляют не так, как нечто близкое к норме?
- Потому что когда есть свобода для фантазии, ты сам продумываешь эту эмоцию – а значит, переживаешь её тоже.
- Что? – я смотрю на Инга.
- Вы спросили…
