Семеро Тайных - Никитин Юрий Александрович (книги полностью TXT) 📗
Едва Олег вышел на поле – дорожки, странно, нет, – как от дворца понеслись всадники. В руках блеснули узкие длинные клинки. Олег не остановился, хотя сердце екнуло, а ноги стали ватными. Ни один не станет рубить безоружного одинокого человека раньше, чем узнает, кто он и зачем идет. А в его случае, как еще и попал в сад, куда комар не мог пролететь незамеченным… но все-таки ноги с каждым шагом тяжелее, а спина сама начинает горбиться, будто так нарастает черепаший панцирь.
Всадники, их пятеро, взяли его в кольцо. Двое держали в руках луки. Один вскричал гневно:
– Что за невежа осмелился…
Второй толкнул его под локоть, что-то горячо зашептал. Всадник смотрел вытаращенными глазами, потом поспешно спрыгнул и уже на земле поклонился:
– Прости, не признали друга нашего правителя… будущего правителя… князя Колоксая!
Олег сдержанно кивнул, не признаваться же, какое неслыханное облегчение ощутил, когда мечи опустились обратно в ножны. Похоже, Колоксай все еще не заменил местную стражу своими людьми, что удивительно.
– Ведите, – велел он коротко. И добавил: – Надеюсь, он в добром здравии.
Он чувствовал неслыханное облегчение. Оставляя Колоксая одного, шел на риск, ибо Миш явно не смирится с участью, захочет избавиться от непрошеного жениха и мужа. Будь он рядом, уберег бы, но оставив Колоксая одного…
И только смутное предчувствие, что Колоксай выживет, что свадьбе быть, заставило его пойти на сделку с царицей.
Старший дружинник сам подал своего коня, сам повел в поводу. Остальные почтительно держались по бокам и чуточку позади. Кони фыркали, настороженно прядали ушами, чувствуя некоторое напряжение. Даже стук копыт по дороге показался Олегу недобрым. Старший сказал услужливо:
– Князь велел, что буде ты, великий герой, объявишься в его краях, немедленно просить к нему, соскучился, дескать!
– Я пришел, – сообщил Олег. – Почему зовете царя князем?
Старший опасливо посмотрел на всадников, те смотрели вдаль и делали вид, что родились глухими.
– Он царь в своей стране, – ответил старший, приглушив голос. – Но здесь… пока что князь, да и то по милости нашей хозяйки. Подготовка к свадьбе закончена, завтра все свершится, вот тогда-то… возможно, он и будет зваться царем.
У Олега вырвалось невольно:
– Подготовка к свадьбе! Сколько же времени прошло?
Старший долго считал, смотрел в небо, морщил лоб, загибал пальцы, наконец сообщил с глубоким удовлетворением:
– Да уже неделя почти!
– Неделя, – повторил Олег потрясенно. Его тряхнуло, ибо за эти дни прожил целую жизнь. – Всего-то неделя?
Старший взглянул с недоумением:
– Неделя… Что-то стряслось?
Олег погладил встревоженного коня по шее, пробормотал:
– Да нет. Ничего особенного.
Если не считать, добавил про себя, что исколесил… правда, не на колесах, весь белый свет, двигал горами на севере, разрывал земную плоть на юге, был в сердце западных лесов, замерзал в краю вечных льдов! Если исколесил… э-э-э… искрылил, искрыластил гряду горных хребтов и бескрайнюю степь.
На стене блестели железные шапки двух стражей. Один крикнул хриплым от пьянства голосом, ворота без скрипа медленно и величаво растворились.
Прямоугольник входа показался темным на фоне яркого света там, во дворе, и когда кони проехали под аркой, всадники попали в сверкающее великолепие, ибо все пространство двора было вымощено плитами из белого мрамора. Солнце дробилось в изгибах стен дворца, надстройках, переходах на уровне второго и третьего поверха, отблески падали вниз, здесь вспыхивали с новой силой.
Старший посматривал на Олега с усмешкой, неделю назад плиты были из простого гранита, но человек в звериной шкуре лишь сдвинул тяжелыми глыбами плеч:
– Слишком слепит. Отвыкнете видеть дичь в лесу.
Старший сказал разочарованно:
– Так эти ж в лес не ходють… Да и где тут лес?
Олег соскочил с коня, в голосе было презрение:
– Вот-вот, что за страна, даже леса нет!
Он пошел вперед, а за спиной старший тихонько бурчал, что леса вообще-то есть, но далеко, у них не какая-то там дикая земля, у них царство, до которого всем остальным как до Края Земли, здесь даже по ночам не всегда слышно, как в лесу голодные волки воють…
Колоксай, все такой же красавец великан с золотыми волосами до плеч, бросился навстречу, распахивая огромные руки:
– Наставник!.. Учитель!
На них смотрели с недоумением. Красноголовый не выглядел умудренным старцем, да и вообще на старца не тянул, а с виду оба по возрасту близки. Конечно, Колоксай так много пролил крови за свой короткий срок, что захмелел, и в душе проснулась жажда к тому, что достигается не мечом, чего железом вообще не добыть.
Олег вытерпел бурные объятия, красавец витязь скачет и прыгает вокруг, как щенок, сдавил в ответ, отстранился:
– Ладно, всего обслюнявил. Так ты все еще в женихах?
– Все еще, – ответил Колоксай со вздохом.
Теперь Олег видел глубокие линии на лице, складки на лбу, даже морщинки, что мужчины привыкли не замечать друг у друга. Глаза слегка запали, нос заострился, а скулы обозленно выдвинулись вперед, вызывающе натягивая кожу.
Не сумев вывернуться от вопрошающего взора Олега, он сказал неохотно:
– Это у нас, простых… тяп-ляп и вся свадьба. А то еще если умыкнешь, то и вовсе… Здесь же пока все не освятят, не побрызгают, не сошьют особые платья, не созовут родню со всех концов света… Видишь, к свадьбе даже двор перепахали!
Он говорил быстро, оправдываясь, обоим же ясно, что невеста идет под венец по принуждению, нехорошо, только Колоксай все еще уверен, что стерпится – слюбится, что она еще не почувствовала, как он смел, отважен, нежен, добр, как умеет развеселить, как он будет любить и на руках носить, терпеть любые ее капризы!
– А когда свадьба?
– Да завтра уже, завтра, – почти выкрикнул Колоксай. – Как я ждал этого дня!
Олег кивнул:
– Тогда я вовремя.
– Еще как вовремя, – просиял Колоксай. – Ты будешь по мою праву руку! Главным боярином. Хоть один из моих краев!
– Да-да, – согласился Олег, хотя насчет одних краев – это если понимать как от Края и до Края, но странное недоброе чувство билось в груди и холодило кровь, что в самом деле в день свадьбы побыть бы вблизи отважного влюбленного дурака. – Интересно, какие здесь свадебные ритуалы… Гм, я видел и весьма… весьма необычные.
Колоксай отмахнулся:
– Да зачем мне необычные? Мне бы сгрести ее и… Свадьба – это множество оберток, а мне бы добраться до жемчужинки внутри! Пойдем, я сам отведу тебя в палаты близ моих, а по дороге… а потом и за пирком в твою честь поведаешь, где был, о чем мыслил!
– А ты, – спросил Олег с недоверием, – так и сидел здесь, свадьбу ждал?
– Точно, – согласился Колоксай. – Пару раз только отлучился.
– Куда?
– Да так, – отмахнулся Колоксай. – Тюринцев смирил, багнюков примучил, воеводу Гнилозуба из полона освободил… Да это было просто! Ну, еще отыскал в пещере чудище трехголовое, прибил, сокровища достал, народу раздал в возмещение убытков… Это все рядом! Тут хоть и сад с этими золотыми, но за оградой Змей на Змее, кощеи стаями, нежить, навьи… Кто хочет славы, только за ворота выйди!
Олег прикусил язык. С героем что-то происходило. Неделю тому он еще доказывал, что Змея прибить – подвиг из подвигов, а сейчас в глазах странное ожидание чего-то еще ярче, что ждет в той, другой жизни, что ждет его за свадьбой.
– Да, – согласился он с неловкостью, – пустячки… Но что ж тогда, по-твоему, народ называет жизнью, полной подвигов?
Колоксай в затруднении пожал плечами. Он сам чувствовал, что с ним что-то происходит… начинает происходить, но чтобы это осмыслить сразу и полно, надо в пещеры, а какая свадьба в пещере?
– Это хорошо, – сказал Олег с великим облегчением, – что ты это… освобождал, завоевывал… э-э… примучивал к дани. Это хорошо.
Колоксай смотрел с удивлением. Темны движения души мудреца, а мысль их непонятна вовсе. Во всяком случае, он говорит о чем-то другом, а не о завоеваниях или подвигах.
