Белый Паяц - Угрюмова Виктория (серии книг читать бесплатно .txt) 📗

– Кто, простите?

– Бакор, говорю, плотоядный демон, отличающийся тонким и изысканным вкусом. Разумеется, ни один человек не сравнится с ним в высоком искусстве приготовления еды. Правда, далеко не всякий человек долго проживет, имея под боком подобного соседа. Всегда есть риск стать центральным блюдом на роскошном столе этого гурмана.

Гус Хиттинг не донес до рта очередную порцию кушанья и внимательно взглянул на Монтекассино.

– Вы меня разыгрываете?

– Отнюдь.

– То есть вы при свидетелях признаете, что слухи о ваших… м-м-м… отношениях с некоторыми тварями Абарбанеля соответствуют действительности?

– Смотри, Риардон, мальчик мой, как он сразу заговорил обвиняющим тоном. Оставьте ваши привычки, Гус. Тут вы не во дворце Альгаррода и не в своем Адском Угольке, где ваши огненные взгляды и ледяные интонации производят впечатление на неокрепшие умы. Подумаешь, один-единственный бакор в поварском колпаке, а вы уже делаете далеко идущие выводы. Вы что – не желаете десерта?

Гус с тоской посмотрел на рыбу, затем на поднос с пестрыми ароматными салатами, причудливой формы серебряные чашечки с соусами и поджаристыми золотистыми сухариками, блюдо с жареными овощами, облизнулся, представил себе десерт и капитулировал.

– Абарбанель с ним, – махнул он рукой. – Бакор так бакор. В конце концов, вы платите ему жалованье, а не я.

Фрагг хохотнул. Своей прижимистостью чегодаец вполне мог поспорить с гениями скупости – массилийцами. Любой демон охотно притравит такого господина, когда оценит размеры вознаграждения.

– Итак, – сказал он, понимая, что язвительные комментарии, вертевшиеся у него на языке, не настроят гостя на лирический лад, – что привело вас в нашу скромную обитель? Разумеется, кроме гастрономических талантов моего бакора.

– Я пришел поговорить с вами о судьбе дюка Субейрана… – Хиттинг не успел договорить, так как его гостеприимный хозяин отчего-то довольно хлопнул себя по коленям.

– Вот видишь, мальчик мой, – произнес он, весело сверкая глазами и обращаясь отчего-то к рукуйену Хорну. – Бот видишь, я всегда прав.

– А я даже не спорил, – усмехнулся Риардон.

– Правильно делал.

– Просто я чересчур долго вас знаю.

– Вот так и не заработаешь лишней пары золотых ноблей на старость, – пожаловался магистр удивленному Гусу и, сжалившись, пояснил: – Когда вы ушли, я сказал Риардону, что вы непременно вернетесь поговорить со мной о хварлинге.

– Разумеется, вернусь, – ответил на это чегодаец. – Куда же я денусь, как точно подметил наш доблестный полемарх. Я не вижу смысла оставлять у нас в тылу такую угрозу, какую представляет собой Гай Субейран. И если его величество имеет право страдать милосердием, то нам негоже проявлять подобные качества в разгар кризиса, охватившего страну. Не будем же мы сидеть сложа руки и ждать, пока он поднимет мятеж в Хваре и прочих северных провинциях, поставит под свои знамена тысяч двадцать воинов и въедет в Оганна-Ванк на копьях и мечах этих… манга-ди-хайя, будь они неладны.

– Вы абсолютно правы, – кивнул Монтекассино. – Я согласен с вами целиком и полностью. Правда, существует одна маленькая деталь, которая нарушает наши планы. И с этой трудностью мне пока что не удалось справиться, хотя, видит бог, я прилагал все усилия. Но что я все болтаю и болтаю? Идемте со мной, вы сами все увидите.

На сей раз Монтекассино не стал спускаться в подземелья, а провел Хиттинга и Риардона Хорна в боковой коридор потайного хода, в небольшое помещение без окон, в котором он хранил те предметы, которым не знал назначения либо не придумал применения. Тут стояли открытые сундуки с разбитыми и поломанными амулетами; какие-то сложные инструменты из драгоценных металлов и бронзы; тончайшие сосуды, запечатанные окаменевшей от старости смолой; шкатулки с потайными механизмами, впрыскивающими яд под кожу неудачливого владельца; портреты неведомых вельмож и рисунки неизвестных существ; зеркала, не отображавшие ничего; серебряные кинжалы и стрелы; исполинские либо, напротив, совершенно крохотные луки, мечи и секиры, которыми не мог воспользоваться обычный человек; забальзамированные в белом прозрачном меду разнообразные уродцы; сушеные лапы и хвосты болотных демонов; склянки с толчеными рогами марбасов и прочая необычная чепуха.

– Прошу, – сказал великий магистр, широким жестом снимая легкую шелковую ткань темно-коричневого цвета с каких-то предметов. – Любуйтесь.

Гус Хиттинг не изменился в лице и не проронил ни звука, но все же непроизвольно подался назад, к стене, увешанной разрозненными доспехами и оружием диковинного вида.

На него удивленно таращилась голова дюка Субейрана, насаженная на бронзовый колышек. Рядом – еще одна, но с выражением ужаса, застывшим в глазах. Третья смотрела обиженно и высокомерно…

– Разрешите представить, – скрипел Фрагг Монтекассино, – это дюк Субейран, убитый на охоте два года тому назад. Это – его преемник, которому не повезло столкнуться в своей опочивальне с упырем. Этого бедолагу подстерег оборотень. А этот не пережил встречи с наемным убийцей. Что примечательно – они похожи как две капли воды, до родинки, до пятнышка, до мельчайшей волосинки.

И поскольку Хиттинг по-прежнему молчал, великий магистр подытожил:

– Мне просто надоело организовывать эти убийства. В них нет ни малейшего смысла, пока мы не разберемся, какого он себе нашел покровителя, и не доберемся до последнего. В какой-то мере помог бы арест хварлинга, на котором вы настаивали с присущей вам мудростью и дальновидностью. Ведь слух о его заключении мгновенно разнесся бы по столице, и неведомый противник был бы лишен возможности подсунуть нам очередного двойника. Я тоже не раз пытался убедить короля, чтобы он подписал приказ. Я клялся всеми святыми и приводил в свидетели Пантократора, что волосок не упадет с головы вельможного мерзавца в тюремной камере, но его величество остался глух к моим мольбам.

– Порой мне кажется, что король немного ревнует вас, – сказал чегодаец сиплым голосом. – Ему хочется доказать всем, и прежде всего самому себе, что он тоже обладает реальной властью. Возможно, он даже не подозревает о том, какие бури носятся в его душе. Если бы он знал причину…

– Увы, я не могу открыть ему правду.

– Я понимаю.

– Вот так и мучимся.

– Пойдемте отсюда, – попросил Хиттинг. – Мне неприятно это молчаливое соседство, даже не стану скрывать. Давайте вернемся в зал и продолжим беседу там. И должен предупредить вас, что для восстановления моего поколебленного душевного равновесия потребуется не одна, а несколько порций десерта от вашего замечательного бакора.

– Мне нравится, как быстро мой повар приобрел статус замечательного, – ухмыльнулся мавайен.

– Если я еще пять минут буду вынужден находиться в обществе сушеных голов дюков Субейранов, то не исключено, что потом я отправлюсь объясняться вашему бакору в любви.

Если искусный воин не видел собственного будущего в регулярной армии, по каким-либо причинам не желал вступать в гильдию охотников на монстров и не горел желанием навсегда застрять за черными стенами Эрдабайхе, осваивая логику, мистику, языки и сложную науку управления тварями Абарбанеля, ему оставался один путь – в братство Вольных Клинков.

Оно было основано в начале Третьей эпохи десятью наиболее известными и удачливыми наемниками того времени, чтобы помочь братьям по оружию выжить в таком неприветливом и переменчивом мире. Устав Вольных Клинков был короток, как их жизнь, и ясен, как последний удар меча, правила – просты, закон – справедлив, а кара за отступничество сурова, беспощадна и неотвратима. Последнее было делом чести, и еще ни одному преступнику не удалось спастись от преследования и сохранить свою шкуру. Тех, кто предал своих Братьев, настигали и на краю света.

По мере накопления опыта и роста их славы в определенных кругах воины делились на Бронзовых, Серебряных и Золотых. Первых было большинство, последних – единицы. Редко кому удавалось одержать сотую победу и заслужить уважение братьев, особое положение среди Вольных Клинков, высокое жалованье и репутацию искусного бойца.