Властелин колец - Толкин Джон Рональд Руэл (читать книги бесплатно .txt) 📗

Затем он поименовал Фродо тех, кого тот прежде не видел. Рядом с Глоином сидел молодой гном – Гимли, сын Глоина. Глорфиндэла сопровождали эльфы из числа приближенных Элронда, во главе с Эрестором; прибыл на Совет и посланец Кирдана Корабела [199] – Галдор [200], эльф из Серой Гавани. Присутствовал здесь и еще один эльф, явно нездешний, – Леголас, сын Трандуила, короля эльфов Северного Чернолесья. Чуть в стороне сидел высокий темноволосый человек с открытым и благородным лицом, державшийся гордо и настороженно; взгляд его серых глаз показался Фродо жестким и суровым. Незнакомец был одет и обут по–дорожному; одежды его были богато украшены, а плащ оторочен мехом, но по всему видно было, что гость проделал неблизкий путь. На шее у него блестело серебряное ожерелье с одним–единственным белым камнем; пряди вьющихся темных волос ниспадали на плечи. В глаза сразу бросался висевший у незнакомца на перевязи большой рог, окованный серебром; сейчас этот рог лежал у него на коленях, и неизвестный то брал его в руки, то клал обратно. Гость глядел на Фродо и Бильбо во все глаза, явно пораженный появлением хоббитов до глубины души.

– Это Боромир [201], гость с юга, – произнес Элронд, обращаясь к Гэндальфу. – Он прибыл сегодня на заре и просит помочь ему в разрешении одной загадки. Я пригласил его на Совет, поскольку здесь он найдет ответ на свой вопрос.

Не стоит пересказывать всего, о чем шла речь на Совете. Немало говорилось о событиях, тревоживших большой мир; особенно неспокойно было на юге и к востоку от Гор. Фродо кое–что уже слышал обо всем этом, однако то, что поведал на Совете Глоин, было для него новостью. Когда тот заговорил, Фродо навострил уши и постарался не пропустить ни слова. Выходило, что гномам из Одинокой Горы, несмотря на богатство и баснословную удачу, было о чем тревожиться.

– Тень добралась до нас уже давно, много лет назад, – говорил Глоин. – Трудно сказать доподлинно, когда именно это произошло; скажу только, что мы заметили это не сразу. Среди гномов пробежал шепоток: жить, мол, стало тесно, пора бы выйти в мир на поиски большей славы и большего богатства. Все чаще стали мы вспоминать Морию, созданную трудами наших легендарных пращуров, – на гномьем языке Мория именуется Казад–дум. Наконец некоторые стали открыто заявлять, что, дескать, теперь нас много и мы достаточно сильны, чтобы вернуться туда. – Глоин вздохнул. – Мория! Мория! Диво северного края! Слишком глубоко мы копали, слишком упорно долбили камень – и пробудили безымянный страх. Долго пустовали подземные залы: дети Дьюрина покинули их и обратились в бегство. Теперь мы заговорили о них снова, заговорили с тоской и любовью, но и со страхом, ибо за все истекшие века ни один гном не дерзал переступить порог Казад–дума, кроме Трора. Но Трор погиб. И вот Балин, склонив ухо к нашептываниям, решился идти. Даин не хотел пускать его, но Балин был непреклонен – он взял с собой Ори, Оина и многих других, и они пошли на юг.

Это случилось почти тридцать лет тому назад. Сначала к нам доходили вести от Балина, и вести эти казались добрыми: нам стало известно, что Балин проник в Морию и что там начались большие работы по ее восстановлению. Потом наступило молчание, которое длится и по сю пору.

Около года назад к Даину явился посланец, но не из Мории – из Мордора; посланец был конный – он прискакал ночью и потребовал, чтобы Даин вышел к воротам для переговоров. «Саурон Великий, – сказал он, – ищет твоей дружбы. А за дружбу он, как и встарь, отплатит кольцами». Посланец потребовал, чтобы мы немедленно рассказали ему все, что знаем о хоббитах: каковы–де они, и кто такие, и где обитают. «Ибо Саурону известно, – заявил он, – что в свое время одного из них вы привечали у себя как гостя».

Эта просьба крайне встревожила нас, и мы не дали ответа. Посланец понизил голос – а голос у него был такой, что у нас мурашки пробежали по коже, – и попытался усластить свою речь лестью и посулами. «В залог дружбы Саурон просит у вас только одного, – произнес он. – Помогите Саурону отыскать некоего вора, – я не ошибся, он так и сказал: «вора»! – и отберите у него, добром или силой, маленькое колечко, которое он когда–то украл, самое маленькое и нестоящее из всех Великих Колец. Для Саурона это всего лишь прихоть, а для вас – хороший предлог доказать свою добрую волю. Найдите это колечко – только–то! – и Три Кольца, которыми владели некогда гномьи Короли [202], вновь будут вашими, и Мория вернется к вам на вечные времена. Узнайте только, где искать вора, и даже за такую малость Саурон щедро вознаградит вас и осчастливит вечной дружбой. Если же ответом будет отказ, как бы вам об этом не пожалеть! Ну?»

Он зашипел, как змея, и мы, все, кто стоял рядом, вздрогнули, но Даин молвил: «Я не скажу ни да, ни нет. Мне нужно время, чтобы обдумать твое предложение и понять, что стоит за красивыми словами». – «Думай, но побыстрее», – сказал посланец. «Я сам распоряжаюсь своим временем», – последовал ответ. «До некоторых пор», – молвил тот – и ускакал во тьму.

С той ночи на сердца наших властителей легла тяжесть. Не только по голосу посланца догадались мы о том, что за его предложениями кроются обман и угроза: мы уже знали, что Сила, вернувшаяся в Мордор, ничуть не изменилась, а в прошлом мы не раз бывали обмануты и преданы ею. Дважды возвращался посланец, но уходил ни с чем. Третий раз, по его словам, будет последним. Мы ждем его посещения не позже конца года.

Поэтому Даин решил послать меня сюда, чтобы предупредить Бильбо о том, что его ищет Враг, и, быть может, узнать, зачем Врагу понадобилось это Кольцо, если это и вправду самое нестоящее из всех Великих Колец. Мы ищем у Элронда совета. Тень разрастается и подползает все ближе. Нам стало известно, что посланцы навещали не только нас, но и короля Бранда, и тот испуган. Мы опасаемся, что он не устоит. На восточных границах его страны вот–вот разразится война. Если мы не дадим ответа, Враг может натравить на короля Бранда своих людей, – а тогда не миновать войны и Даину.

– Ты поступил мудро, явившись сюда, – кивнул Элронд. – Сегодня ты услышишь все, что требуется, и замыслы Врага откроются тебе во всей полноте. Гномам остается только стоять насмерть и надеяться на лучшее, хотя надежда эта будет слабой. Правда, вы не одиноки. Ты скоро поймешь, что ваша беда – лишь часть общей беды, беды, которая нависла над всем Западом. Итак, Кольцо! Что же мы будем делать с этим Кольцом, «самым нестоящим» из всех Великих Колец, с этой прихотью Саурона? Вот о чем сегодня все наши думы. Ради этого вы и званы сюда. Я говорю – «званы», хотя я не звал вас, о чужеземцы из дальних стран. Волею случая вы пришли сюда, пришли сами и встретились в нужный час. По крайней мере, это может показаться случайностью – но на самом деле это далеко не случайность и не совпадение. Похоже скорее, что вас призвали – призвали для того, чтобы мы с вами – мы и никто другой – отыскали путь к спасению Средьземелья. Поэтому я открою вам то, что до сих пор было ведомо лишь немногим. И прежде всего – дабы все могли уразуметь, в чем опасность – досточтимым гостям будет изложена история Кольца от начала ее до нынешнего времени. Я начну рассказ, другие его закончат.

И Элронд, чеканя слова, поведал слушавшим о Сауроне, о Кольцах Власти и о том, как они были выкованы, – а случилось это в давние времена, когда над миром текла Вторая Эпоха. Некоторые из собравшихся отчасти уже знали эту историю, но целиком она не была известна никому, и все взгляды были неотрывно прикованы к Элронду, а на лицах попеременно отражались то страх, то изумление. Владыка Ривенделла рассказал об эльфийских кузнецах Эрегиона, об их дружбе с Морией, об их страсти к знаниям, через которую Саурон и уловил их в свои сети. Тогда он не был еще так уродлив и страшен, как ныне, говорил Элронд, и эльфы приняли его помощь, благодаря чему стали воистину великими умельцами, а Саурон сумел проникнуть во все тайны кузнецов, и предал эльфов, и тайно выковал на Огненной Горе Единое Кольцо, с помощью которого надеялся поработить их. Эльфов спасло лишь то, что Кэлебримбор [203] на расстоянии почувствовал появление Единого Кольца и вовремя скрыл те Три, что сделал сам. Тогда разразилась война [204], страна подверглась опустошению, и врата Мории закрылись.