Исследователи Гора - Норман Джон (полные книги txt) 📗
— Освободите нас! — зарыдала блондинка.
— Это всего-навсего наручники, — сказал я. — Снимите их сами.
— Мы не сможем! Нам не хватит сил. Мы всего лишь женщины.
Я равнодушно пожал плечами.
— Умоляю! — всхлипнула она.
— Послушай, гордая свободная женщина, — сказал я, — уж не собиралась ли ты всю жизнь безнаказанно творить, что тебе вздумается?
— Вы не можете оставить нас здесь! — Она в страхе обернулась на лес.
Мы с Тургусом запрыгнули в каноэ.
— Пожалуйста! Не бросайте нас! — отчаянно вскрикнула блондинка.
Я повернулся и посмотрел ей в глаза:
— Ты проиграла.
— Но ведь вы можете наказать нас по-другому!
— Даже не думай об этом! — притворно ужаснулся я. — Как ты можешь! Это так унизительно! Смерть в тысячу раз лучше.
— Но я молю тебя о таком наказании! — Она упала на колени в прибрежный ил.
— И я! — последовала ее примеру брюнетка.
— Говорите ясней. Я что-то плохо понимаю.
— Мы умоляем тебя взять нас в рабство! — воскликнула блондинка. — Мы хотим стать твоими рабынями!
— Так станьте ими.
— Я объявляю себя рабыней, — сказала блондинка, — и всецело подчиняюсь тебе, моему господину. — Она опустила голову в ил.
— Я объявляю себя рабыней, — сказала брюнетка, обращаясь к Тургусу, — и всецело подчиняюсь тебе, моему господину. — Она тоже низко склонила голову.
— Подними голову, — приказал я блондинке.
— Подними голову, — приказал Тургус брюнетке. Девушки в страхе посмотрели на нас.
— Теперь вы всего-навсего рабыни, — сообщил им я.
— Да, господин, — сказала блондинка.
— Да, господин, — сказала брюнетка.
С этого момента они стали рабынями. Женщина, объявившая себя рабыней, уже не может освободить себя сама. Отпустить ее на волю имеет право только тот, кому она принадлежит, — господин или, в редких случаях, госпожа. С точки зрения закона здесь имеется немало любопытных моментов. Например, в городе, взятом штурмом, рабыни автоматически получают свободу. Фактически, в соответствии с законом о торговле, который регулирует подобные вопросы, эти девушки на какое-то время становятся собственностью победителей. При этом тот же закон гласит, что освободитель не обязан давать девушке свободу, особенно если она хороша собой, — как говорят гориане: «слишком красива, чтобы быть свободной». Зачастую решение этих вопросов замешано на тщеславии. Завоеватели устраивают на улицах города процессию из обнаженных, закованных в ошейники рабынь, среди которых попадаются и женщины побежденного города, еще вчера бывшие свободными, и рабыни.
Кису и Айари тоже забрались в каноэ.
— Господа! — взмолились девушки, стоя на коленях на берегу. — Подождите!
— Вы — рабыни, — ухмыльнулся я. — Почему бы нам не бросить вас здесь?
Каноэ медленно разворачивалось.
— Не бросайте нас! — крикнула блондинка. Она вскочила на ноги и, увязая в иле, побежала за лодкой. За ней поспешила брюнетка.
Блондинка бросилась на борт каноэ. Вода доходила ей до пояса.
— Пожалуйста! Мы будем делать самую тяжелую работу!
— Клянемся, господа! — вторила брюнетка. Каноэ продолжало двигаться. Девушки все глубже погружались в воду.
— Мы будем делать все, что вы прикажете! Мы будем ублажать вас!
— А ты сумеешь? — усмехнулся я и за ошейник из лозы подтянул блондинку к себе.
— Да, господин!
Я втащил ее в лодку и поставил на колени, спиной к себе. Тургус поступил так же с брюнеткой.
— Откуда ты? — спросил я бывшую предводительницу талун.
— Мы обе из Турии, я и Фина. — Она указала на брюнетку. — Остальные девушки — тоже с юга, из разных городов.
— Это вы шпионили за нами ниже по течению?
— Да, — всхлипнула она. — Мы хотели захватить вас в рабство.
Я вспомнил, как Айари померещилось, будто он видел в лесу Дженис. Значит, это была талуна.
— Как вы оказались в джунглях?
— Мы ушли от своих мужчин — Фина, я и все остальные.
— А теперь превратились в рабынь.
— Да, господин.
— Для вашей шайки это лучшая участь, о которой только можно мечтать.
— Да, господин. — Она вздрогнула. — Теперь мы все принадлежим мужчинам.
— Да, — кивнул я.
— Вы оставили на нас ошейники. Выходит, вы знали, что мы будем молить о порабощении?
— Конечно, — улыбнулся я.
— За это тебя ждет суровое наказание.
— Да, господин, — пролепетала она.
— Или смерть, — добавил я.
— Да, господин.
Мы были уже на середине реки. Внезапно предводительница талун разрыдалась.
— Я не знаю, что значит быть рабыней! Я не умею…
— Для начала ты научишься покорности и смирению. — Я отвесил ей подзатыльник, затем резко дернул за волосы, затолкал в рот кляп и снова властно пригнул ее голову. — И еще тебе предстоит научиться понимать, хочет ли твой господин в данный момент слышать твой голос. А пока ты должна спрашивать разрешения открыть рот. Господин может позволить тебе это или запретить, как пожелает.
Она жалобно закивала.
Мы продолжали путь на восток.
Девушку вдруг начала бить крупная дрожь; из глаз ее градом хлынули слезы. Я бережно уложил ее на живот. Вскоре она уснула, измученная выпавшими на ее долю испытаниями.
Мы дали новым рабыням немного поспать. Примерно через ан мы растолкали их и, держа за волосы и скованные запястья, окунули в реку, чтобы как следует разбудить. Затем привязали их за лодыжки к стойкам каноэ, сняли кандалы и сунули в руки по веслу.
Дженис, Элис и Тенде без сил повалились на дно лодки и мгновенно уснули. Свежеиспеченные рабыни налегли на весла.
49. НА РЕКЕ ВОТ-ВОТ РАЗРАЗИТСЯ ВОЙНА. ТЕНДЕ НЕ СВЯЗЫВАЮТ НА НОЧЬ
— Айари! Кису! Вы понимаете язык барабанов?
— Нет, — ответил Айари.
— Нет, — ответил Кису.
— Эти барабаны бьют совсем не так, как в Ушинди и Укунгу, — добавил Айари.
Два дня назад мы покинули страну пигмеев, где познакомились с Тургусом и приобрели двух рабынь.
Прошел ан, а мы все еще слышали барабанный бой. Он доносился и спереди и сзади.
— Греби как следует, — прикрикнул я на Дженис.
— Хорошо, господин.
За эти дни мы вырезали из дерева новые весла. Теперь у каждого было свое весло — на случай, если вдруг придется сильно ускорить ход нашего каноэ. Обычно же на веслах одновременно сидело не более пяти человек — двое мужчин и две-три женщины. Остальные в это время отдыхали. Таким образом мы могли двигаться без перерывов. Кису подогнал новые весла по весу и по руке для Тургуса и бывших талун. Вдобавок мы смастерили еще одно запасное весло. Я уже говорил, что в речных путешествиях запасные весла никогда не бывают лишними.
Айари огляделся, вслушиваясь в бой барабанов.
— Лес оживился, — заметил он.
— Смотрите! — воскликнула Элис. На дереве прямо над водой раскачивалось тело висельника. Остатки синего платья выдавали в нем писца.
— Да.
Галера сильно обгорела; на бортах виднелись следы от мечей и копий, днище было изрезано пангами и изрублено топорами. Рядом валялись расколотые в щепки весла.
— Вряд ли Шаба продолжил путь по реке, — сказал Тургус.
Две новые рабыни оставались в каноэ; их лодыжки были привязаны к стойкам. Девушки бросили весла на дно и согнулись в изнеможении.
— Но у Шабы было три галеры, — напомнил я.
— Не нравятся мне эти барабаны, — покачал головой Айари.
— Верно, — задумчиво проговорил Тургус. — У него было три галеры.
— Обломки первой мы видели раньше, — сказал я. — Это — вторая…
— Наверняка Шаба не пошел дальше, — повторил Тургус. — Слышите барабаны?
— Остается третья галера, — прищурился я.
— Да, — нехотя согласился Тургус.
— Ты полагаешь, что Шаба повернул назад?
— Он был болен, — уклончиво ответил Тургус. — И потерял почти всех людей. Что ему оставалось делать?
— Ты считаешь, он повернул назад? — настаивал я.
— Нет, — признался Тургус.
