Яцхен: Три глаза и шесть рук. Шестирукий резидент. Демоны в Ватикане. Сын архидемона - Рудазов Александр
– А-а-а-а-а-а-а-а-а-а!!! – старательно выводила жрица, видимо, решив оглушить нежданного гостя.
Я наклонился к ней и прошептал в самое ухо:
– Заткнись, дура! Я тебе бог, или кто?
Жрица недоуменно замолкла, усиленно моргая. Верующие тоже молчали и внимательно следили за нами, ожидая, что еще интересного им покажут.
– Го… господин? – неуверенно предположила она.
– Ой, ви меня не узнали! – голосом дяди Изи из Одессы пропищал я. – Точно богатым буду. Да, это я – ваш господин. Панг’адолг, если не забыли. Или не рады?
– Возложи ей руки на голову и скажи – «будь благословенна, Альвела», – подсказал Рабан.
Я послушно переложил кота в нижнюю пару рук, а верхние положил на макушку моей жрицы.
– Будь благословенна, Альвела! – как можно торжественнее провозгласил я. – Это мне жертва?
– Те… тебе, – все еще ошарашенная, кивнула Альвела.
Я деловито выпустил когти и живо располосовал барашка на кусочки. Я недавно ел, но мне уже снова хотелось, а мясо выглядело свежим (еще бы – всего пять минут назад еще блеяло!).
– Изыдьте, месса закончена! – прочавкал я, глядя на свою паству. – Чего уставились?
А народец здесь низковат – самый высокий едва доставал мне до плеча. Неудивительно, что они такие мелкие, если лучших баранов богам скармливают. Сейчас они зачарованно наблюдали, как их бог впервые за долгие годы (а может быть, и вообще впервые) лично явился сожрать свою жертву.
Похоже, мой аппетит их радовал.
– Олег, это что? – растерянно обратился ко мне Сигизмунд. На него верующие не обращали большого внимания – рядом со мной он совершенно терялся.
– Дай мне немного времени, – сквозь зубы процедил я. – Делай вид, что все идет, как надо.
Жрица, похоже, наконец-то оправилась от шока и решила воспользоваться этой неожиданной возможностью. Она взмахнула руками, как дирижер, и вся толпа, словно только того и дожидалась, единогласно грянула что-то вроде молитвенного гимна.
Они пели очень громко. Вкладывали всю душу. Они старались. Старались изо всех сил.
Но все равно ужасно фальшивили.
Какое-то время я терпел, но потом уши подняли бунт.
– Ма-а-алча-а-а-а-а-ать!!! – хрипло заорал я.
Моментально установилась гробовая тишина. Люди испуганно глядели на меня, не понимая, чем так разгневали своего бога.
Жрица похоже, сообразила, в чем дело. Она подала знак другой группе человек – трем или четырем десяткам жрецов и жриц в одинаковых синих плащах. Те послушно распахнули пасти и запели все то же самое, но гораздо благозвучнее.
На этот раз я никого не прерывал. Мне даже понравилось – похоже на хор имени Пятницкого. Отдельные слова удалось разобрать – что-то вроде того, какой я славный и добрый, но одновременно суровый и грозный. Мелодия напоминала небезызвестный хит «Боже, царя храни!».
– Мне нравится, – снисходительно попытался кивнуть я, когда они закончили. Блин, никак не могу запомнить, что без шеи кивать невозможно! – Намного лучше, чем в первый раз.
– Мне тоже понравилось, – сообщил Сигизмунд.
– А вот твое мнение здесь никого не интересует, – тихонько хмыкнул себе под нос я. – Рабан, ты готов?
– Так точно, патрон, можем стартовать в любую минуту!
– Тогда стартуй, что мне – до старости здесь бога из себя разыгрывать?!
– Ллиасса аллиасса алла и сссаа алла асссалла! Алиии! Эсе! Энке илиалассаа оссса асса эллеасса оссо иииииии! Эссеееаааааааа! Алаасса! Эй, патрон, это уже седьмой прыжок! Еще четыре раза, и Дотембрия!
Мы стояли в самом обыкновенном месте – в небольшой зеленой долинке, со всех сторон окруженной холмами. Время года – лето. Птички поют, кузнечики стрекочут… Время суток – раннее утро, солнце еще только показалось на горизонте. Все очень мирно и пасторально. И ни души вокруг…
– Седьмой, говоришь… – задумчиво прохрипел я, осматриваясь вокруг. – Знаешь, твое высочество, давай больше не будем нигде задерживаться, а то мне уже надоело. Если встретим злых людей или чудовищ – не будем их обижать, ладно?
– На того слона с щупальцами ты сам напал! – обиделся Сигизмунд.
– Признаю свою ошибку. Давай, снимай тут все вокруг, пока Раба… то есть, пока я отдыхаю. Вискаса пусти попастись на пять минуточек…
Златошерстный кот уже рвался на свободу – ему здесь явно понравилось.
– Надо тебе шлейку сделать, – погладил его я. – Вискас, а Вискас, доставь мне сюда шлейку?
Котик фукнул, отодвинулся в сторону, но… под ним ничего не оказалось.
– Эй, ты что это, испортился, что ли? – удивился я. – Вискас, золото!
Кот послушно сделал мне небольшой золотой браслетик.
– Вискас, серебро!
Появилась крупная серебряная монета.
– Вискас, шлейка!
Кот фукнул и… снова ничего не появилось.
– Олег, а ты бы стал для самого себя кандалы ковать? – хохотнул Сигизмунд, вдыхая полной грудью свежий воздух. – Хорошо здесь…
– Еще как хорошо… – подтвердил я, рассеянно глядя на принца. В нем явно что-то изменилось, только вот что?
– Патрон, а где его испаритель? – первым заметил Рабан.
– Точно! – сообразил я. – Твое высочество, ты куда казенное оружие подевал?
Принц растерянно хлопнул себя по бедру – испаритель Пеегро действительно отсутствовал. Он разинул рот и оглядел траву вокруг себя – оружия нигде не было.
– Я… я, похоже, его в корчме оставил… – жалобно посмотрел на меня Сигизмунд. – А что же теперь делать, Олег?
– Что делать, что делать… Снимать штаны и бегать! – раздраженно буркнул я. – Все вы одинаковые, голубая кровь – абсолютно ни к чему не приспособлены… Как что, так яцхен… Олег за вас отдувайся…
Сигизмунд по-прежнему смотрел на меня взглядом побитого щенка.
– Ладно, не расстраивайся, – смилостивился я. – Не возвращаться же теперь за этой пукалкой? Вон, кот у нас есть, может, он ее доставит? Вискас!
– По-моему, он голодный, – заботливо взял котейку на руки принц. – Вискас, хочешь кушать? Хочешь кошачьего корму?
Вискас с готовностью фукнул и под его пузичком оказался пакетик с нарисованной кошачьей рожицей и какими-то непонятными значками.
– Это на каком языке? – не понял Сигизмунд, надрывая пакетик.
– Кошки водятся не только в твоем мире, и не только у вас производят для них корма, – философски объяснил я. – Ладно, Рабан, мы и так здесь задержались лишнего, стартуй.
– Ллиасса аллиасса алла и сссаа алла асссалла! Алиии! Эсе! Энке илиалассаа оссса асса эллеасса оссо иииииии! Эссеееаааааааа! Алаасса!
Следующий мир был очень похож на предыдущий. Только здесь стояло не утро, а поздний вечер – солнце явно клонилось к закату. Холмы повыше и каменистые, а в нескольких шагах от нас начиналось небольшое озеро. Населенное озеро – в нем плавали странные существа, похожие на трехметровых улиток без раковин.
– Это слайеры, – тут же сообщил Рабан. – Человеку они легко голову откусят, но ползают очень-очень медленно – даже пешего не догонят. Питаются в основном раками и прочей придонной живностью.
Я прошелся взад-вперед, ожидая, пока керанке отдохнет. Мне уже снова хотелось есть, хотя всего полчаса назад я очень плотно перекусил. Сигизмунд уселся на корточки, поднял забрало шлема и начал методично гладить Вискаса. Тот с готовностью мурлыкал.
– Я готов, патрон, – сообщил Рабан минут через десять.
– Твое высочество, мы готовы, – озвучил его я, беря принца за руку.
– Ллиасса аллиасса алла и сссаа алла асссалла! Алиии! Эсе! Энке илиалассаа оссса асса эллеасса оссо иииииии! Эссеееаааааааа! Алаасса!
А вот то место, куда нас забросило теперь, не имело с предыдущими ничего общего. Мы стояли в длинном коридоре из металла и пластика, освещенном крохотными пипочками, натыканными и в потолке, и в стенах, и в полу. С одной стороны через равные промежутки шли одинаковые круглые иллюминаторы с толстенными стеклами. А за иллюминаторами виднелся…
– Вау, мы в космосе! – восхитился Сигизмунд. – Вот это ничего себе!
За стеклом открывался шикарный вид – все черным-черно и миллионы крохотных светящихся огоньков. Звездное небо, вид из космоса.
