Зубы настежь - Никитин Юрий Александрович (онлайн книга без .txt) 📗
Торнан насупился, бросил взгляд искоса в мою сторону, прорычал с угрозой:
– Сейчас военное время! Не до споров.
– Ты передал власть над своим войском, – отпарировал голос. – Но не над нашим!
Я ощутил, что начинаю ненавидеть этот чистый аристократический голос. Воображение уже нарисовало вытянутое лицо, вздернутые скулы, холодные надменные глаза, плотно сжатые губы.
Торнан медленно повернулся, подмигнул мне и так же неспешно побрел обратно. Голос из листвы крикнул вслед раздраженно:
– К тому же этот… он запятнан!
Торнан, не отвечая, брел обратно к лагерю. Я пошел следом, чувствуя какую-то игру. Над головой каркнуло, черная тень сделала круг и тоже пошла, опережая нас, к воинскому лагерю. Волк поднял лобастую умную морду, глаза щурились, в глубине зрачков блеснули хитрые искорки.
В лагере я спросил негромко:
– Стоило ли? Нет никакой необходимости передавать мне руководство.
– Нет, – признался Торнан, – но уж так хотелось их ущучить.
– Кого?
Он понизил голос:
– Тихо, вон они показались… Деваться им некуда, прижало сильнее нас. Понимаешь, война войной, сражение со Злом, конечно же, дело самое важное… но так приятно прижать соседа, чтобы запищал!.. что и борьбу со Злом отложишь на пару дней…
С той стороны поляны из-за деревьев показались, как я понял с некоторым трепетом, лесные эльфы. Самые рослые мне до середины груди, узкоплечие, удивительно стройные, даже широкие зеленые плащи с капюшонами не скрывают тонких, артистически вылепленных фигур, большеглазые и с красивыми удлиненными лицами.
Впереди шел эльф, при взгляде на которого у меня застучало сердце чаще. В таком же плаще салатного цвета, как и другие, но с заметными выпуклостями в нужных местах, плащ сколот драгоценной брошкой только у горла, а дальше красиво расходится, ноги начинаются от челюсти…
Когда она взглянула мне в лицо, из меня вышибло дух. Огромные глаза, ясные и чистые, слегка раскосые, смотрели строго и требовательно. Скулы, как я и ожидал, высокомерно вздернутые, аристократические, как и зеленоватая бледность утонченных лиц.
– Мы пришли уточнить некоторые наши позиции, – заявила она высокомерно.
Торнан хмыкнул, давал понять, кто хозяин положения, а я, не желая добивать лежачих, да еще таких лежачих, быстро вмешался:
– Вам не надо ничего уточнять. Все остается по-прежнему. Воевода – Торнан. А я всего лишь союзник.
Торнан нахмурился, эльфиня вздернула зеленые брови. Ее глаза внимательно обшаривали мое лицо, суровое и мужественное – надеюсь! – я чувствовал ощупывающий взгляд, но мою кожу не всяким шилом проткнешь, в ее взгляде отразилось неудовольствие:
– Союзник? На каких условиях?
– На своих, – буркнул я. Женщины все красивые до момента, как начинают спорить или выкобениваться. – У нас общий враг, чего еще?
Она с сомнением оглядела меня с головы до ног. Я снова ощутил ощупывающий взгляд, незаметно поднапряг мышцы, даже чуточку втянул живот, пусть щупает, пусть все щупает, я чувствую ее легкие щекочущие пальцы…
Она фыркнула, словно прочитав мои мысли, сказала мимо меня Торнану:
– Есть слух, что это… ну, этот… он однажды водил войска орков!
Я напрягся, а Торнан почесал в затылке, сплюнул под ноги, вдавил плевок носком сапога в жижу:
– На нас орки вроде бы не нападали.
Второй воин, с перевязанной головой, бросил раздраженно:
– Мы с ними не пьем, но пока без драк обходилось. А один наш… не назову, иначе за него ни одна не пойдет, к ихним девкам шастал. Правда, летом. Говорит, в жару с зелеными особенно…
Эльфиня сказала негодующе:
– У нас орки разорили половину края! Сожгли девяносто деревень!.. Прекрасная земля Кунигундии в руинах с тех пор, как этот… провел там свои зеленомордые войска!.. Цвет нашей молодежи полег, защищая…
Торнан поморщился:
– Но не защитил. Оставим старые счеты, ладно? У нас есть враг. Будем радоваться, что этот герой хочет встать на эту сторону, а не на ту. Ведь герои теперь еще те пошли!.. А что орки зеленомордые, так и ваше племя… гм…
Она вспыхнула, голубая кровь бросилась в лицо, зеленоватый цвет кожи принял странноватый и восхитительный оттенок.
– У нас зеленые лица, а у них – морды! Рылы. Ладно, с паршивого дерева хоть щепку… Все остается в силе. Но я настаиваю на одном условии. Двое из моих преданных эльфов будут приставлены к этому… Нет, не стражами! Пусть помощниками. Не нужны помощники – слугами. Но я ему не доверяю. И хочу, чтобы никаких неожиданностей с его стороны не было.
Торнан побагровел, раскрыл рот для резкого ответа, я снова вмешался:
– Почему нет? Пусть заносят мне хвост на поворотах. Не возражаю. А теперь, раз уж мы пришли к соглашению, давайте обсудим план, как сбить рога Самому Главному.
Ночь тянулась спокойно, через завесу дымных костров прорывались совсем редкие отряды комаров, да и те вскоре гибли, ибо мы и в самом лагере сидели у костров. Ко мне приставили двух эльфов, одинаковых, как китайцы, заносчивых и утонченных. Правда, когда оба показали, с какой скоростью и точностью выпускают стрелы, я раскрыл рот и невольно зауважал все это худое племя. Жалел только, что приставили именно этих. Померещилось, что эта эльфиня сама возьмется следить за таким подозрительным типом, причем следить будет всюду, даже в постели не оставит без оч-ч-чень пристального внимания. Увы, оказалась если не самой королевой, то чем-то вроде верховной волхвини, а у них, как у весталок, с этим напряг, и хотя я уже готовился рассказать, как из промаха одной весталки выросла могучая Римская империя, случай все не подворачивался.
Волк и ворон грелись у костра рядом со мной, друзья, а эльфам я велел настрелять птицы, приготовить ужин. Настреляли на диво быстро, но не пускать же их к костру рядом с благородным волком или мудрым вороном, которые прошли со мной уже две трети этого мира: велел всю дичь, за исключением двух гусей, отнести нашим лохматым союзникам, людям Торнана, а их послал собирать яблоки.
Один заколебался:
– Наша владычица велела охранять вас. Мы ваши телохранители.
– Еще далеко до битвы, – напомнил я, а сам удивился, так ли их эльфиня сказала, – вы успеете обнести всю яблочную рощу. А гусь, запеченный в глине с яблоками…
Эльф глотнул слюну, кадык задергался, несколько мгновений смотрел вытаращенными глазами, повернулся и растворился в зеленой чаще так, словно рассеялся в воздухе.
Ворон злорадно каркнул вдогонку:
– А с виду такие одухотворенные!
Волк прорычал:
– Откуда знаешь, чего он так помчался? А если от твоего карканья дурно стало?
– Наше пение, – провозгласил ворон, – самое мелодичное на свете! Просто надо уметь слушать. Аксиома! Наш лорд, поднаторевший в мудрых спорах, привел аргумент, супротив которого не то что зачуханный эльф – сам Сатана не вякнет. Гусь, запеченный с яблоками! Это – все. Это козырный туз. Это нокаут. Это ж брехня, наглая пропаганда, что пьют росу, а питаются солнечным светом. Знаю, что они пьют! И на солнечном свете такие морды не разъешь.
Волк что-то возражал, соглашался изредка, но я слушал краем уха. Странное беспокойство охватило с новой силой, однако, как ни пытался понять причину, все ускользало, как мокрая рыба из рук. Теперь чудилось, что и волк с вороном что-то недоговаривают, хотя пару раз проболтались в чем-то важном, что верховный маг Тертуллиус не все сказал, что даже орк или маг-еретик Куцелий пытался робко намекнуть на опасность… совсем не ту, что лежит по ту сторону темной реки, а какую-то неясную, неназванную…
Один из эльфов вернулся с корзиной, полной яблок. Второго дожидаться не стал, гусь уже ощипан, я видел, как он изящным кинжальчиком начал аккуратно снимать яблочную кожуру, эстет, неженка, она повисла тонкой спиралью, сцепляясь кольцами, как лента Мебиуса.
Я отвернулся, углубившись в думы, из которых выдернул тонкий жалобный вскрик. Эльф изящно тряс в воздухе кистью. С указательного пальца мельчайшими бисеринками срывались крошечные капельки голубой крови. Лицо эльфа было перекошено неимоверным страданием. В широко распахнутых глазах одухотворенного музыканта стоял ужас.
