Пасьянс в четыре руки - Граузс Елена (лучшие книги без регистрации txt) 📗
Никогда и ничто не заставляло Влада Ястребова… краснеть. Эксклюзивное зрелище могли наблюдать пассажиры рейса. Вот только вряд ли кто-то, кроме Киры, знал, что это самое зрелище и впрямь достойно того, чтобы его отметить.
— Кира… как бы так сказать… понимаешь, мне нравилось то, как ты забираешь у меня силу. Что касается Ильи… Ну, да, головную боль он снимать мастер, но мне этот способ применительно к нему как-то не очень нравится, — Влад вздохнул, пряча… смущение, а потом осторожно приобнял девушку. — Это называется эгоизмом? Наверное, да. Тогда просто возвращайся, хорошо?
— Дурачок ты мой, — Кира нежно провела ладонью по его макушке. — Если силы немного, достаточно одного прикосновения. Или ты думаешь, что Марк у Артура энергию забирал так же, как я у тебя? — она мягко улыбнулась. — Просто это нравилось нам обоим и другого способа мы не знали. А я уверена, что он есть. Ты больше не пуст, Влад. Ты не «слепой» и не ищейка. У тебя есть эмоции и теперь тебе есть чем заняться — учиться узнавать их и различать. А я вернусь, хороший мой. Обязательно. Береги «мелких» и на подначки Ильи не поддавайся.
— Слушаюсь и повинуюсь, моя королева, — тихонько шепнул ей на ушко Влад и мимолетно коснулся щеки губами. — Наверное, я мог бы в тебя влюбиться, если бы не знал какое это нервное дело, — он улыбнулся и шагнул назад, отпуская девушку. — Но я знаю совершенно точно, что буду по тебе скучать.
— И это все? После всего, что было, я заслуживаю только целомудренный поцелуй в щечку? — в потемневших глазах бесились черти. Совсем, как раньше. — Не говори Илье, где я, ладно? Хотя он вряд ли спросит, — на дне черных зрачков затаилась грусть.
— Даже если пытать станет, не скажу, — Влад бросил свой пустой стаканчик в урну у стойки и, заключив ее лицо в ладони, прижался губами к губам. Страсть полыхнула внутри, растекаясь по венам огненным валом. Его тянуло к ней ничуть не меньше, чем раньше. — После всего, что было, ты заслуживаешь того, чтобы тебя на руках носили. Но героем твоего романа буду не я.
— Герой моего романа меня не поймет, — грусть Киры была физически ощутима. — И, кажется, он больше не хочет им быть. У всего есть предел. Даже у терпения Короля Пик. Я хотела бы взять тебя с собой, но это будет не правильно. Я сама должна со всем справиться.
— Он поймет, — убежденно сказал Влад. — Он любит тебя. Ты любишь его. Ты сейчас как герой «Унесенных ветром». Рэт Батлер уходит прочь, а Скарлетт остается. Она много думает о происходящем. Но все равно они в итоге вместе. Так что думаю, он тебя и на Дальнем Востоке найдет. Ну, или дождется. Может, я тебя тут сейчас заболтаю, твой самолет улетит, и Илья в лучших традициях романтических фильмов ворвется в зал, чтобы быть с тобою вечно?
— Это не кино, — Кира улыбнулась, прислушиваясь к тому, как объявляют регистрацию. — Мне пора. Присмотри за ним, ладно? И за младшими. Видишь, я оставляю тебя нянькой, — она тихо рассмеялась, легко и как-то осторожно коснулась его губ. — И звони, если что. Я не навсегда уезжаю и не в тайгу собираюсь.
— А можно звонить просто так? Мне будет не хватать твоего голоса, Кииирааа, — он протянул ее имя, наслаждаясь звуком. Отпускать ее не хотелось. Казалось — отойди на шаг и все. Конец. Она растает как русалочка на рассвете, превратится в морскую пену.
Если тебя не будет ждать Илья — тебя дождусь я.
Он не сказал этого. Просто улыбнулся и пожал ее руку.
И каждый раз навек прощайтесь, когда уходите на час.
— До встречи, — она улыбнулась, легко погладила костяшки его пальцев и исчезла в толпе. Сердце сжалось, завыло, но она велела ему заткн уться. Но расслабиться она смогла только когда позади остались досмотр, долгие минуты ожидания посадки, автобус и трап. Кира пристегнулась и отвернулась к иллюминатору. За огромными панорамными окнами аэровокзала кипела жизнь. Кто-то кого-то ждал, кто-то волновался перед полетом, кто-то злился из-за задержки рейса. Но она чувствовала, что где-то там, внутри этого монстра из стекла и бетона есть человек, который не уйдет, пока не взлетит ее самолет. Он будет стоять и смотреть на информационное табло, искренне желая ей удачи. Он непонятный, странный, но такой теплый. Нелюбимый.
— …в твоем возрасте это просто смешно. По статистике в автомобильных авариях гибнет в день больше сотни человек, — голос женщины, донесшийся откуда-то из-за спины, был усталым и раздраженным.
Кира вздохнула и закрыла глаза, прислушиваясь к себе, своим ощущениям. Комок страха и нервов… Тот, кто сидел в кресле позади нее действительно боялся летать. Хотя «боялся» — это слабо сказано. Его буквально трясло от ужаса. Жаль, что она больше не способна подарить радость от полета, безоблачного неба и чувства свободы. Боже, как же жаль…
Гул начавших работать двигателей самолета заглушил гомон устраивающихся пассажиров, рассказывающую о правилах безопасности стюардессу, и Кире показалось, что салон словно начало наполнять… нечто. Черное, уродливое. Паника. Липкий ужас. Вот он коснулся маленького ребенка, терпеливо стоящего у кресла и ждущего, пока мама устроится и возьмет его на руки, и тот захныкал. Большие глазенки заискрились от слез, тонкие пальчики вцепились в мамину юбку. Кира зарычала про себя и вдруг то, что она ощущала, видела, как черный сгусток негативной энергии отхлынул, словно окутал ее и… влился в нее. На короткий миг у нее перехватило дыхание от шока и невольного ожидания боли, но вместо этого по телу прокатилась волна легкой эйфории и исчезла. Пару мгновений Кира сидела неподвижно, пытаясь осознать то, что произошло и даже не почувствовала, как самолет выруливает на взлетную полосу и набирает скорость.
— Я не боюсь… — почти потрясенный шепот, донесшийся сзади, показался вдруг почему-то слишком громким и вырвал ее из забытья. — Я не боюсь! — ликование в голосе было таким искренним, что Кира тихо рассмеялась, облегченно выдыхая. Поймала недоуменный взгляд своей соседки, состроила наивную мордашку и отвернулась к иллюминатору. Тяжесть, лежавшая на сердце с того момента, как она почувствовала себя Пиковой «картой» стала чуть меньше. Пусть она больше не способна показывать детям сказки, больше не может помирить двух поссорившихся влюбленных. Зато теперь она может забирать страх, боль, ненависть. И снова видеть, как улыбаются с облегчением люди, как радуются тому, что в них больше нет этой темноты. Пики — это черные червы. Как она могла об этом забыть…
Световое табло погасло, и Кира откинула кресло, закрывая глаза и улыбаясь.
Я вернусь, Илюша. Вернусь. Только дождись меня, любимый.
