Обыденный Дозор - Лукьяненко Сергей Васильевич (книги полностью бесплатно txt) 📗
И ничего!
Денис стал стряхивать с лица огонь (хороший файербол липнет к коже, как напалм) вперемешку с кровью. Ран он словно и не заметил. А Темный начал плести какое-то свое заклинание.
Меня подвела логика.
То, что я видел, могло происходить в одном-единственном случае – если и Денис, и Темный маг были уже мертвы. Обращены в вампиров или подняты из мертвых.
Тогда им было бы плевать на огонь и раны.
И я выложил все силы, что сейчас были мне доступны, в «сером молебне», самом простом, надежном и безотказном заклинании против нежити.
Единственное, от чего зависит, сработает ли «серый молебен», – сила заклинания.
Я ударил так, что развоплотил бы всех вампиров километров на десять-двадцать в направлении заклинания. Так сильно я бил только однажды, давным-давно, в Саратове, пытаясь уничтожить своего друга-врага Костю… нет, если честно, там я бил еще сильнее, меня накачали силой Гесер и Завулон, кажется, в тот раз я действительно развоплотил несколько вполне законопослушных вампиров.
Но тогда я был куда менее опытен. Сейчас я не расплескивал «серый молебен» во все стороны, я сжал его в пучок, направленный на дозорных, и еще немного задрал вверх – так что заклинание должно было пройти над землей вверх, в небо.
Если кто-то из вампиров в этот момент пролетает мимо на самолете – я не виноват…
Когда используешь «серый молебен», мир будто выцветает – это проглядывает в нашу реальность Сумрак. Нежить этого не выносит, как мне однажды рассказали – вся она существует за счет разности магических потенциалов нашего мира и Сумрака.
Вот и сейчас мир выцвел, как старая кинопленка, по дозорным мазнуло серой волной. Они, похоже, это заметили – переглянулись.
Но даже не подумали рассыпаться в прах.
Они стояли окровавленные, пробитые, в огне. Они не могли быть живыми. Но и мертвыми они быть не могли.
Да что же они такое!
И тут совершила свою ошибку Светлана. Ошибку вполне простительную. Как говорил Шерлок Холмс, «отбросьте невозможное – и самое невероятное окажется истиной». Она увидела все то же, что и я. И пришла к логичному выводу – дозорные живые, но они находятся под «доминантой», заклинанием безусловного подчинения. Потому и убили Инквизитора. Потому и нападают на нас. Потому и не обращают внимания на раны и боль.
Светлана наложила на них три заклинания подряд, причем это были заклинания, не заготовленные заранее. «Реморализация» – дозорные должны были освободиться от любой навязанной парадигмы поведения, вернуться к своей базовой морали. «Барьер воли» – если ими управляли напрямую, как куклами-марионетками, то связь должна была быть разрушена. И «сфера спокойствия» – надежная защита разума.
Если бы дозорные подчинялись какому-то могучему Иному, то сейчас они пришли бы в себя.
Но они засмеялись! Самое обидное было в том, что они поняли тактику Светланы, и она вызвала у них веселый смех! Они стояли, истекая кровью, на них уже загорелась одежда – а они смеялись, причем искренне, даже с какой-то доброжелательностью – будто взрослые, оценившие усилия детей, читавших стишки и плясавших на утреннике в детском саду.
И в этот миг мне стало страшно. Похоже было на то, что мы, Высшие, этих ребят ничуть не пугаем.
А в следующий миг они стали нас ломать.
Дозорные не мудрствовали – они использовали «пресс», давили чистой силой. Зная Светлану, я был уверен, что ее «щит» заряжен на совесть, но выдержал он секунды три, не больше. За это время Светлана успела поднять новый «щит», я влил в него все, что у меня еще оставалось, но и этой защиты хватило секунды на две-три.
Потом нас швырнуло через класс, через сожженную и вымороженную дверь – в коридор. В очень неудачно подвернувшуюся батарею центрального отопления под окном. Хорошо, что это был не старый ребристый чугун, но и современная дюраль мягкой не показалась. От удара у меня перехватило дыхание, на миг потемнело в глазах. Через секунду я пришел в себя и поймал взгляд Светланы.
Давно она на меня так не смотрела – растерянно, жалко.
– Извини, – прошептала она. – Я что-то не рассчитала…
Дозорные шли к нам, на время оставив Надю во «фризе».
Шли без спешки, но и не медля. Огонь на них погас, Темный маг на ходу стряхивал с пальто хлопья сажи.
– Денис… – сказал я, с трудом вставая. – Денис, опомнись. Я Антон Городецкий. Мы работаем в одном Дозоре. Мы… приятели.
– Какие мы приятели, мы виделись-то раза три, – ответил Денис с улыбкой.
И это опять было так ненормально, так дико, что захотелось кричать. Он вел себя как обычно!
Я отступил, прижавшись к стене, уткнувшись спиной в идущую снизу вверх горячую трубу отопления. Потянулся к тем резервам Силы, которые, став Высшим, привык считать неисчерпаемыми. Увы! Все было истрачено начисто. Минута-другая, и Сила снова стечется ко мне – но у меня не было этих минут.
Дозорные снова взялись за руки. Было ли это им необходимо или просто облегчало магию?
В отчаянье я потянулся, пытаясь достать Силу из Надькиных одноклассников, но они были в зачарованном сне, в таком состоянии люди очень плохие доноры. Рядом была Надя – на самом деле неисчерпаемый источник Силы, но она была запечатана «фризом».
– Держи… – прошептала Светлана, и я поймал посланный ею сгусток энергии. Совсем крошечный. Жалкий. Достойный Иного седьмого уровня, а не Высшей Светлой волшебницы. Светлана беспомощно улыбнулась, словно извиняясь передо мной.
Горячая труба центрального отопления больно жгла меня от лодыжки и до лопатки. Толстая, крепкая труба.
Я развернулся, и последняя капля Силы, которую влила в меня Светлана, рассекла трубу у пола и потолка. Я вырвал трубу – две струи горячей воды ударили вверх и вниз из обрезков, обдавая меня кипятком, и оставалось лишь радоваться, что в школах запрещены системы парового отопления.
И этой трехметровой трубой, размахнувшись через весь коридор, я огрел Светлого мага Дениса по шее. Что-то хрустнуло, он издал сдавленный вякающий звук, голова его наклонилась под таким углом, какого у живых не бывает – люди они или Иные, не важно.
Но умирать Денис не собирался. Он закружился по коридору, удерживая голову руками и будто пытаясь вправить ее. Словно череп слетел с какого-то шарнира на позвоночнике и его можно просто поставить обратно…
Темный все-таки ударил, но прицел у него сбился. Горячая вода, хлещущая из обрезков трубы, мгновенно застыла ледяным сталактитом и ледяным сталагмитом. Но любоваться этим было некогда – я ткнул Темного в живот, навалился, издав яростный вопль, толкнул вперед – и впечатал в стену коридора. Труба скользнула по животу Темного и воткнулась в дыру, оставленную «белым копьем». Я даже слышал звук, с которым труба ударила в стену…
Наступила короткая нелепая пауза – за моей спиной похрустывал лед и неуверенно пыталась встать Светлана, Светлый Денис кругами носился по коридору, пытаясь водрузить голову на место, Темный смотрел на меня округлившимися глазами, насаженный на трубу, будто жук на булавку.
Потом все опять стало плохо.
Светлана упала – видимо, ей очень сильно досталось. Темный схватился за трубу и начал идти ко мне, перебирая руками и пропихивая трубу сквозь себя. А у Дениса голова с хрустом встала на место. Я скосил на него взгляд – Светлый дозорный смотрел на меня очень нехорошо. С обидой смотрел.
– Света, беги! – крикнул я, понимая, что она никуда не убежит, раз и подняться-то не может. Я бы крикнул «Прыгай в окно!», но это слишком напоминало неудачную попытку Нади убежать…
– Тебе конец! – сказал Денис. Голосу него изменил тональность, похоже, мой удар повредил голосовые связки. – Я тебя выверну наизнанку…
Кажется, это была не фигура речи. Я и сам мог бы придумать два-три заклинания, дающих такой неаппетитный эффект.
Но в эту секунду все опять поменялось.
Откуда-то из пустоты, из теней и бликов света, вырвалась стремительная тень. Я не мог различить ни лица, ни даже фигуры – с такой скоростью двигался вампир. Я видел лишь темную ауру нежити.
