Дневной дозор - Лукьяненко Сергей Васильевич (книга бесплатный формат txt) 📗
Но придется терпеть.
Жалко лишь, если такой симпатичный человеческий экземпляр проявит себя очередным безголосым и бесталанным певцом.
Ой, а если он еще будет петь собственные песни?
Это ведь настоящий кошмар, когда автор плохих стихов, выучив три аккорда, решает, что минус на минус непременно даст плюс, и превращается в «автора-исполнителя». Сколько я таких повидала! Как начинают петь — глаза стекленеют, в голосе — нездешняя мужественность и романтизм, остановить их вообще невозможно. Глухари на току, одним словом! А единственная альтернатива — известные песни, перевранные в меру сил. Что-нибудь из Цоя или «Алисы»… ну, или что там нравится нынешней молодежи?
Да что угодно — мне это не понравится!
Увидев нас, Игорь поднялся навстречу. У меня сразу вылетели из головы дурные предчувствия. Нет, насколько красивый мужик!
— Здравствуй, — он перешел на «ты» очень легко. — Мы не начинали, ждали вас.
— Спасибо, — я почувствовала, что теряюсь. Мои девчонки уже рассаживались, распихивали мальчишек — девчонок постарше они немножко сторонились, а я все стояла, словно дура, невольно притягивая понимающие взгляды.
— Ты здорово плаваешь, — Игорь улыбнулся.
Ага!
Все-таки находил он время на пляже смотреть по сторонам!
— Спасибо, — опять повторила я. Да что со мной, окаменела, как наивная неопытная девочка, даже притворяться не надо!
Злость на саму себя сразу придала сил. Я уселась на траву, между Олечкой и Наташей. Моя маленькая гвардия, шпионка и советчица… Впрочем, сейчас им было не до меня — они были возбуждены предстоящим костром.
— Алешка, начинай! — весело сказал Игорь. Бросил крепенькому белобрысому пареньку коробок спичек. Тот ловко поймал его на лету, на четвереньках подобрался к костру, уселся по-турецки. Похоже, готовилось некое священнодействие.
Очень придирчиво мальчик выбрал из коробка спичку, сложил руки ковшиком, будто завзятый курильщик, зажег огонек. Склонился к костру. Бумаги для растопки там, похоже, не было, одна хвоя и мелкие щепки. Все затаили дыхание.
Цирк, одно слово.
И все-таки мне тоже было интересно, получится у маленького пиротехника разжечь костер с одной спички, или нет.
У него получилось. В сгущающейся темноте задрожал первый огонек пламени. Его приветствовали таким дружным воплем и визгом, будто вокруг костра собралось племя первобытных людей, замерзающих от непогоды.
— Молодчина! — Игорь протянул мальчику руку, крепко пожал, и тут же с улыбкой взъерошил ему волосы. — Будешь у нас костровым!
Лицо Алешки выражало безмерную гордость.
Минут через пять костер разгорелся вовсю, а дети немного успокоились. Вокруг болтали, смеялись, шептались, отбегали от огня в сторону и возвращались, подбрасывали какие-то веточки и шишки, пытались поджарить нанизанные на палочки кусочки колбасы. В общем — веселье шло вовсю. Игорь восседал среди детей, то вставляя в разговор какие-то фразы, от которых все заходились хохотом, то дегустируя полуобгоревшие продукты, то одергивая слишком уж лезущих к огню. Душа компании… И Галина была облеплена своими подопечными. Одна лишь я сидела среди веселящейся толпы дура дурой, что-то невпопад отвечая девчонкам, запоздало смеясь вслед за всеми, и отводя взгляд от Игоря, едва он смотрел в мою сторону.
Дура! Ну и дура же я! Не хватало по-настоящему влюбиться в человека!
Когда я в очередной раз не успела отвести глаза, Игорь улыбнулся мне. Протянул руку, поднял с травы гитару. От него сразу волной покатилась тишина — дети толкали друг друга, и затихали, с каким-то, немного наигранным вниманием готовясь слушать.
Я вдруг отчаянно захотела, чтобы он спел что-нибудь глупое и бездарное. Может быть — что-нибудь древнее, пионерское, про испеченную в огне картошку, море, пионерлагерь, крепкую дружбу и готовность к отдыху и учебе. Лишь бы прервалось это дурацкое очарование, лишь бы я перестала придумывать невесть что, и видеть под красивой телесной оболочкой несуществующие достоинства!
Игорь заиграл, и я поняла, что пропала. Он умел играть. Мелодия была не слишком сложной, но красивой, и он не фальшивил.
Потом он начал петь:
Эта песня была не для детей. Нет, они слушали, в меру внимательно, хотя, наверное, им сейчас можно было спеть положенный на гитару учебник математики — все бы проскочило. Вечер, костер, гитара, любимый вожатый — в такой ситуации все понравится.
Но я понимала, что Игорь поет для меня. Пусть и смотрит лишь в огонь, пусть песня не о любви, пусть мы едва обменялись парой слов. Словно он почувствовал мои ожидания — и решил их опровергнуть. Может быть, так оно и было — многие люди обладают сильной интуицией, хотя и не принадлежат к Иным.
Он посмотрел на меня и улыбнулся. Его пальцы вновь пробежали по струнам, и он тихо повторил:
Дети загалдели.
Песня им вроде бы даже понравилось, хотя что они могли в ней понять — ума не приложу. Может быть их развеселила фраза про слово «нельзя», а может быть они своим маленьким умишком представили настоящее приключение — забраться на чердак, куда ангел прилетел… А я думала про то, что эта песня подходит Иным. Причем и Темным, и Светлым.
Хорошая песня. Только чуть-чуть неправильная. Тот из мальчиков, что придет к нам, надел бы крылья. Или, хотя бы, примерил.
Потому что для нас не существует слова «нельзя».
— Хорошая песня. Только очень серьезная, — сказала Галина. — Игорек, а можно что-нибудь наше?
— Можно! — легко согласился Игорь.
И ударил по струнам, с ходу задав бодрый ритм и запев незатейливые слова про «самый-самый лучший в мире лагерь песен и друзей».
Во, это то, что им надо! Уже со второго куплета все стали подтягивать, потому что угадать следующее слово труда не составляло. Припев про море, куда надо бегать купаться непременно с вожатым, потому что он тоже «любит брызги и песок» вопили с особым воодушевлением. Все были довольны, даже Галина и ее девочки-подростки. В какой-то момент Игорь пропел про найденный на берегу «камень с дырочкой внутри»… как будто можно представить камень с дырочкой снаружи. Я заметила, что многие потянулись к болтающимся на шее камешкам.
Это же надо! Верноподданные куриного бога! Может быть в «Артеке» есть специальная должность — производитель камешков с дырочками? Сидит небритый пьяный мужик в мастерской, с утра до ночи сверлит в камнях дырочки, а вечером разбрасывает их по пляжу — на радость детворе?
