Шаг невидимки - Онойко Ольга (чтение книг txt) 📗
«Гесер, скажите, когда они погибли, то были в обычном мире или в Сумраке?»
«В Сумраке. Все трое. Почему бы Иным не быть в Сумраке?»
«А тот, что курил? Он что, курил в Сумраке?!»
«Знаешь что, Антон, поднимись-ка ко мне».
Галочка только рот открыла, когда я влетел в приемную.
Шеф пристально смотрел на меня. Древний веер лежал перед ним на столе, среди звездно бликующих хрустальных шариков и незажженных свечей.
— Полагаю, нет, — наконец сказал он. — Должно быть, вошел с сигаретой в руке.
— Зачем? Может, увидел кого-то?
Гесер потер лоб.
— Стоит Иной, курит, — развивал мысль я, — и вдруг входит в Сумрак с горящей сигаретой. Я бы так сделал, если бы почувствовал чье-то приближение, ненужное. Приближение человека…
— То есть, — медленно начал шеф, — ты думаешь…
— Я только предлагаю гипотезу.
— …один из погибших с большой вероятностью видел убийцу, — столь же медленно докончил Гесер.
— Кстати, это говорит против стихийной версии, — заметила Ольга от дверей. — Ничего, что я так ворвалась?
— Мы оба знали, что ты войдешь, — благодушно сказал шеф. — Что?
— Сообщение от Темных. Они проверили всех своих по России. Обнаружился еще один случай. Ведьма шестого уровня, не работавшая в Дозоре. Она жила в Сиглане, это поселок возле… — Ольга секунду помялась, — возле Магадана. Там не было Иных, кроме нее. Она умерла около месяца назад.
— Это ведь там же, на Севере… — вслух подумал я.
— Итак, невидимка путешествует, — подытожил шеф.
— Он не невидимка, — сказал я. — Он же не Иной! Его наверняка можно найти, как обычного человека.
Гесер и Ольга уставились на меня так, словно на мне вырос гриб или по крайней мере воронка диаметром метров сорок.
— Его нельзя искать в Сумраке, — осторожно сказала Ольга, — а в Москву каждый день въезжает и выезжает сотня тысяч человек. Мы не знаем, как он выглядит…
— Да при чем здесь Москва? — удивился я. — Певек! Сколько там народу, пять тысяч, семь? Там часто видят новые лица?
— Надо связаться с Семеном, — сказал шеф. Помолчал и очень мягко спросил: — Антон, почему ты решил, что невидимка — не Иной?
Я опешил.
— Тебе что-то подсказало? — с напором спросила Ольга, подходя. — Ты пытался прорицать?
— Нет…
Я действительно не мог понять, почему ляпнул такое. Разве что отчего-то твердо решил — певекский маг-курильщик прятался в Сумрак от человека. Да, от Иного прятаться было бы бессмысленно, но он вполне мог войти в Сумрак и по другой надобности. Смотреть будущее я не пытался, мне это не пришло в голову…
— А ты попытайся, — с непроницаемым лицом посоветовал шеф. — Предсказать, что будет делать невидимка.
Я повиновался.
И не поверил себе.
Его не было. Его просто не было в природе. Никаких невидимок.
Я возвращался домой, словно инферно увенчанный напутствием Гесера. Шеф не приказывал, но настоятельно просил меня поразмыслить над этим делом. Выполнять просьбу получалось не слишком хорошо, непонятный «кто-то», который еще запросто мог оказаться «чем-то», не лез в голову, поэтому я думал о разных близких предметах. О бляхе, плоде Гесерова резчицкого мастерства: интересно, сколько ей лет и что это был за узор, без знаков силы, узнаваемых фигур — и надписей, ведь в Сумраке я прочел бы любую надпись. О том, что шеф выглядел скорее устрашенным, чем озадаченным.
Последнее заставило меня много чего припомнить шефу.
Вскоре я был уверен, что Пресветлый отлично знает, что собой представляет невидимка. Это не радовало. Кто предупрежден, тот вооружен. Чего он добивается, скрывая информацию? Всеобщей паники? Лишних смертей Иных?
Я покривился, вспомнив последний инцидент. Патруль Дневного Дозора — как они погибли? Они тоже были в Сумраке? Судя по всему — да; хотя следовало проверить. Я обругал себя: хорош оперативный работник, пусть и бывший, который забывает о таких вещах…
Можно было в очередной раз связаться с шефом, но — не хотелось.
Неловко подозревать Великого Светлого в такой мелкой и низкой интриге, но если это один из кирпичиков очередного Великого Светлого Плана, ради которого так легко положить несколько рядовых Темных… Кем они были? Как обычно, должно быть, работали парой: волшебница невысокого уровня и оборотень… или вампир…
Я остановился на последней ступеньке пролета. Стояло сырое подвальное молчание.
Жди меня дома жена и дочка, я, должно быть, и не посмотрел бы на эту дверь. Но впереди у меня были немытые тарелки с присохшими макаронинами, повсеместная пыль и ночь в компании странствующих тараканов вперемешку с мыслями о неприятном. Видимо, по этой причине я и торчал на лестнице, вспоминая, как работал в аналитическом отделе и жил один.
…звонили долго и на редкость настырно, точно хулиганистые ребятишки.
Я открыл.
На пороге стоял и, вывалив язык, с хитрецой взирал на меня громадный черный пес. Пес нахально понюхал воздух, движением заправской фотомодели повернул лобастую башку в профиль и оказался вороным волком.
Мне даже не понадобилось смотреть сквозь Сумрак.
«Привет, Костя, — сказал я, пытаясь сохранить каменное лицо. — Заходи. Чай будешь?»
Волк бесцеремонно потопал в квартиру, отодвинув меня теплым плечом. Я машинально погладил мохнатую шею, и вампир осклабился, бросив на меня фосфоресцирующий взгляд.
Удивительное чувство — когда гроб на колесиках въезжает к тебе домой, а ты дружелюбно стучишь по крышке и спрашиваешь насчет чая. Выглядел он — хоть сейчас в фильм ужасов. Не с пустого места же взят весь этот ряд: золисто-сивые летучие мыши, беспокойные вороны — как обрывки горелой бумаги, взметенные ветром, — и одинокие черные собаки с человеческими глазами…
«Хорош, хорош! — Я улыбался, ставя чайник. — Волчище хоть куда…»
Волк с наслаждением вертелся, позволяя себя рассматривать, и по-собачьи помахивал хвостом.
«Ты трансформируешься, — уточнил я, — или в мисочку наливать?»
Через пару минут на полу кухни сидел голый Костя в остатках угольной шерсти и икал от смеха.
«У тебя такое лицо было! — выдавил он, утирая слезы. — В мисочку… ик!.. Антон… дай воды».
Я плеснул в чашку, но передумал и вылил ее ему на голову.
«Охолонись», — сказал я.
«Я страшный бессмертный вампир! — замогильным голосом объявил Костя, ничуть не обидевшись. — Я умею превращаться в волков!»
«Надо тебя в ванну макнуть», — задумчиво сказал я и сгреб его в охапку.
Бредовое желание — попросить фотографию.
Я представил, как жму на кнопку, дедовскую, оплавленную, траченную подъездной мразью. Как Костин отец открывает дверь и смотрит — не глазами, а всем серым, опустившимся в морщины лицом. У меня заледенело в горле от этого воображаемого взгляда, которого никогда не случится.
Потому что я никогда не позвоню.
— У вас, Пресветлый, много недостатков, но паникерствуете вы впервые, — заметил глава Дневного Дозора, в свою очередь нервно барабаня пальцами в старинных кольцах, из которых лишь половина были амулетами, по обитому истершейся кожей подлокотнику.
— Вероятно, ты знаешь, от чего погибли твои сотрудники, — скучно сказал Гесер.
— Не знаю, — не стал отпираться Завулон. — Но факт незнания не побуждает меня совершать очаровательные безумства. Ты направил в Инквизицию запрос о распечатке монгольских схронов?
— Отправил.
— И?..
— Сегодня должен прибыть курьер с Зарукавьем Джамшида.
Завулон поперхнулся кофе, и даже, кажется, не напоказ.
— А что тебя так потрясло? — осведомился шеф. — Всего лишь амулет, усиливающий способности к ясновидению.
— Я должен прочитать лекцию для твоих сотрудников? — съязвил Темный. — Оформляй меня на полставки. Природа и история Зарукавья Джамшида, а также что именно подразумевается в этом случае под ясновидением. Ночной Дозор не знает, что хранится в монгольских схронах?.. Нет уж, уволь.
— То оформить, то уволить, — сказал Гесер. — На тебя бумаги не напасешься.
