Эринеры Гипноса - Пехов Алексей (книги онлайн бесплатно txt) 📗
– Нет, но… Я не боюсь… – Хэл постукивала ложкой о края чашки, вылавливая сахар. – То есть, я ненавижу чувство страха. Когда я боюсь чего-то, иду и делаю это, чтобы изжить его. Всегда. Но сейчас… Феникс говорил, ты не должен выходить в мир снов.
Она вопросительно приподняла брови.
– Я не могу не делать этого. Я не могу пойти против своей сути. Это моя работа, мое призвание, моя жизнь. Так же как и твои.
– А если нас опять попытаются убить, или захватить в плен, или еще что-нибудь…
– Нас всегда будут пытаться убить. Какая разница когда – сегодня или завтра.
Она помолчала, глядя в чашку, затем начала решительно выбираться из-под пледа.
– Ладно, идем, сделаем это.
Открывая нижний ящик шкафа, чтобы забрать трофей, найденный в сейфе, я слышал, как она бормочет, удаляясь: «И что будет на этот раз? Пустыня? Океан? Древние руины? А может дикий лес..?»
Небрежный сверток лежал на листе бумаги, где я зарисовал послание, которое передали через сон. Еще одна загадка.
Когда я вошел в спальню, Хэл уже лежала, вытянувшись на кровати, и смотрела в потолок.
– Если это опять будет Баннгок… – произнесла ученица со вполне понятным ожесточением.
– Было бы неплохо, – отозвался я, укладываясь рядом с ней. – Я хотя бы ориентируюсь в этом городе.
Она усмехнулась невесело, удобнее устраиваясь на покрывале.
Я разорвал серую от времени бумагу, и мне на ладонь лег обрывок человеческой плоти. Мужское ухо, отрезанное давным-давно, было похоже на иссохший комок пергамента.
Я сомкнул пальцы вокруг трофея и откинулся на подушку. Хэл прижалась ко мне, потянула плед, укрывая нас обоих.
Волшебное слово «вокруг» почти одновременно погрузило нас в темноту.
Длинный переход. Падение. Медленное, долгое. Затем краткий миг беспамятства, без чувств, желаний, мыслей. И наконец полное осознание себя. Ошеломительное и оглушающее.
Я лежал на чем-то твердом, холодном… гладком. В один бок упиралась такая же жесткая преграда. К другому прижималось горячее, упругое тело в плотном коконе одежды. Хэл… Ее дыхание звучало тяжело и громко. Рука закинута мне на плечо, колено на бедре.
Я открыл глаза и ничего не увидел. Чернота окружала меня со всех сторон. Плотная, вязкая, без единого проблеска. Я вглядывался в нее, напрягая зрение, но не мог уловить ни далекого холодного сияния звезд, ни теплого подрагивания огоньков человеческого жилья, ни бликов на стекле. Ничего. Меня окружало черное безмолвие.
Хэл пошевелилась. К привычному запаху свежести ее духов примешивалось еще что-то знакомое, тревожащее, тягостное.
– Где мы? – произнесла она слегка невнятно. – Так темно…
Я протянул руку, и ладонь уперлась в прочную преграду над головой. Грубое, плохо обработанное дерево. Мир сузился. Сомкнулся вокруг меня. Острый, холодный, едкий запах, который ни с чем не спутаешь. Тьма, пропитанная им, легла на грудь многотонной глыбой.
«Дыши, – приказал я себе. – Просто дыши».
– Мэтт, – прозвучал над ухом голос Хэл. – Ты меня слышишь?
«Помнишь, ты хотела знать, чего я боюсь?»
Она завозилась рядом, шелестя одеждой, попыталась приподняться. Последовал гулкий удар и недовольный возглас.
– Так тесно…
«Вот этого. Узкое, тесное, замкнутое пространство. Быть похороненным заживо».
– Коробка… Нет, ящик. Закрыто. Но если постараться…
Она повернулась, прижалась ко мне спиной, я почувствовал, как напряглись все ее мышцы – видимо, уперлась обеими руками, надавила.
– Бесполезно. – Мой голос прозвучал глухо и сдавленно.
– Что? – Хэл перевела дыхание, сбившееся после физического усилия. – Почему?
– Ищи меня шестью футами ниже, – прошептал я очень тихо, и, конечно, ученица услышала.
– О чем ты?
– Мы в гробу, Хэл. А над нами шесть футов земли.
Она замерла, застыла, окаменела. Даже перестала дышать. Я ожидал крика, ужаса, смятения. И был готов сжать изо всех сил это тело, когда оно начнет биться о доски в слепой панике, но моя гурия резко выдохнула и произнесла сквозь зубы:
– Почему мы здесь?.. Океан, пустыня, развалины древних храмов… – Она усмехнулась. Или всхлипнула. – Почему нас похоронили?
– Не знаю.
– Может быть, он мертв? Тот, в чей сон мы попали. – Частое дыхание срывалось с ее губ вместе с торопливыми словами, обжигая мою кожу.
– Нет.
Она молчала мгновение, собираясь с силами, затем произнесла решительно:
– Ладно. Не бывает снов без выхода. Нужен свет.
Мне в бок уперся острый локоть. Лоб задели жесткие кружева, скользкая ткань по щеке, прядь волос зацепили грани пуговиц, и в темноте появился тонкий зеленоватый круг с рядом цифр по внешнему краю. Он осветил сосредоточенное лицо Хэл с закушенной губой, пышные волосы, уложенные в странную, сложную прическу, были совсем светлыми, словно присыпанными мукой, тугой воротник сжимал горло. Ее глаза казались черными из-за расширенных зрачков, кожа бледной, и только на скулах лихорадочно алели два пятна.
– Мэтт, но ты ведь вытащишь нас? Ты можешь нас вытащить?
Дышать становилось труднее. Тело покрывалось потом. Тугой обруч сжимал голову. Запах сырой земли забивал ноздри.
– Мы должны что-то сделать. Иначе задохнемся… Мэтт… Ты слышишь меня?!.. Аметист!
Звук моего истинного имени уколол, выводя из удушающей пустоты, а вместе с ним я уловил еще что-то.
– Тише, Хэл.
Я мог ошибиться, но знал, что не ошибаюсь.
Спустя еще одну невыносимо долгую секунду в густой тишине прозвучал скрежет… шуршание… стук.
– Слышишь?
Она снова застыла, крепко стиснув мое запястье.
– Да. Слышу. Что это?
– Нас откапывают. Лежи тихо. И не шевелись, что бы ни происходило.
Хэл погасила свет. Вновь прильнула ко мне. Что-то жесткое в ее волосах царапало мне подбородок и отдавало пылью при каждом вдохе.
Звук сверху повторился. Теперь стало ясно различимо – две лопаты вгрызались в землю, скребли по камням, ссыпали песок.
Ожидание становилось терпимым, когда появился смысл ждать. Сердце Хэл, прижимающейся ко мне, стучало часто и тревожно.
Наконец железо ударилось о дерево, послышались резкие мужские голоса. Невнятная перебранка.
Я сжал плечо Хэл, и ее вновь напрягшееся было тело расслабилось.
Заскрежетали гвозди, с трудом выходящие из пазов. Повеяло упоительным ночным воздухом, в котором смешивался запах жирной, разрытой земли, перегара и далекой зеленой листвы. В лицо ударил свет.
– Гляди, двое, – прозвучало над нами хрипло, сменяясь надсадным кашлем.
– Ну, видно, зарезал обоих, – отозвался лениво второй гробокопатель. – И уложил вместе.
– У девки браслет. Золото. И камни. Дай фонарь.
Белый свет ударил мне в лицо. Минимальное, едва ощутимое воздействие, и рука выкопавшего нас дернулась. Послышалось ругательство, звон разбитого о камень стекла, потянуло горячим запахом разлитого масла.
– Дуй за запасным! – рявкнул второй голос. – Я здесь в темноте шариться не собираюсь.
– Да как ты потом это место найдешь?
– Тут и других полно. Ну, пошевеливайся!
Тяжелые шаги протопали по краю ямы, тонкой струйкой посыпалась земля, забарабанив по нашей одежде. И через несколько секунд все стихло.
– Вставай. – Я открыл глаза и подтолкнул Хэл.
Она проворно вскочила и тут же пошатнулась, хватаясь за меня. Тусклый свет узкого серпа луны облил ее с головы до ног. Мне хватило одного беглого взгляда, чтобы понять – более нелепого одеяния я в жизни не видел. Многослойная черная юбка топорщилась кружевными оборками, туго стянутая талия, пышные рукава пузырятся на плечах, а от локтя до кисти плотно обхватывают руки, воротник широким ошейником подпирал подбородок. Но при этом в откровенном вырезе видна полуобнаженная грудь в ореоле мелких кружев – ослепительно-белая кожа в контрасте с темной тканью.
– На себя посмотри, – фыркнула Хэл в ответ на мой насмешливый взгляд, оперлась обеими руками о край ямы и, ловко подпрыгнув, уселась боком. Перед моими глазами мелькнули две стройные ноги в тонких кружевных чулках с тряпичными розами на резинках. Затем ученица выпрямилась во весь рост, оглядываясь.
