Школа боевой магии. Том 1 (СИ) - Кун Антон (книга жизни .TXT, .FB2) 📗

Я остановился и с удивлением уставился на лапоть. Что это было, блин?..

Мишка потихоньку вдоль стеночки обошёл меня и выскочил из учебной комнаты.

Но мне он был не интересен. Меня интересовало совсем другое.

Я обессиленно сел на пол и потёр лоб.

— Что это было? — спросил я у пустой комнаты. — Что это, чёрт побери, такое было?

Я хорошо помнил, как чувствовал запах крови, как… Кстати, а где дощечка?

Я огляделся и увидел берёзовый брусок. Взял его и развернул, посмотреть, что там вырезал Мишка? И едва не застонал. Трилистник в круге! Этот чёртов триглав!

Я хотел встать и почувствовал что-то мягкое. Полотенце. Почему полотенце?

Вспомнил, как прихватил его, чтобы вытереться. Облился из таза я всё-таки не слабо. Это что, помутнение из-за воды что ли? Да ну! Агафья Ефимовна сказала, что если вода попадёт на тело, то заболеем, как Григорий Ефимович. Но у меня таких проявлений, как у Григория Ефимовича не было!

Или это из-за того, что я в подвале открыл дверь? Не может же быть, что я всегда был такой, но до сих пор не проявлялось?

Чёрт! Дело приобретало нехороший оборот! Что же теперь делать? Что со мной будет? Как я теперь буду жить? Я ж теперь опасен для людей! Меня ж изолировать надо…

Сиди не сиди, а мыться идти нужно. И я, прихватив лапоть и недовырезанный трилистник, подняв оброненное полотенце, отправился за одеждой. Сунул лапоть и трилистник под подушку и сразу в баню. В холодную баню. Ну и пофиг. Мне хотелось поскорее смыть с себя тот ужас, который я испытал, когда осознал, что чуть не загрыз Мишку. Я ведь вполне мог его загрызть. Если бы не лапоть…

Девчонки, к счастью, уже вышли и теперь развешивали на верёвке свою одежду. Они были в халатах не по размеру, но мне было не до того. Я только спросил, куда складывать грязную одежду. Потом бросил в бак, который стоял в предбаннике, и полотенце, и трусы. Залил водой и отваром, который уже стоял рядом в кастрюльке.

Мылся я тщательно. Шипел от холодной воды, но тщательно тёр намыленной губкой тело. А в глазах стояли слёзы — я чуть не загрыз человека! Господи, я чуть не загрыз человека!

Агафья Ефимовна отправила меня досыпать, хотя я убеждал её, что должен помогать девчонкам на кухне, так сказал Григорий Ефимович. Но она слушать ничего не хотела. Сказала, что мужиков на её кухне не будет никогда!

В другое время я погордился бы, что меня назвали мужиком, но сейчас я просто боялся идти в спальню. Я боялся, что снова проснётся зверь и я загрызу кого-нибудь. А потом меня охранники пристрелят как бешеное животное.

На самом деле я не боялся охранников, и даже желал, чтобы, как только я стану зверем, меня сразу же пристрелили б. Пока я никого не загрыз. Для меня это было страшнее всего — что я кого-то вот так…

Я наносил на кухню воды из колодца, несмотря на то что в кране вода была, достал из погреба овощей, но потом Агафья Ефимовна всё же вытолкала меня.

— Иди, иди! — проворчала она. — Нечего тут путаться под ногами и отвлекать девушек.

Я усмехнулся. Она думает, что я из-за девушек рвусь помогать… А я на девушек и не смотрел — меня держал страх. Мне хотелось находиться поближе к ней, к Агафье Ефимовне. Из нас четверых только она могла знать, что делать с такой хренью, я в этом уверен.

Но и рассказать ей о Мишке я не смог. Я правда хотел, но не смог. Как будто что-то запечатало мне рот. Про другое говорить — пожалуйста, а про то, что случилось в учебной комнате — нельзя.

— Ты о котёнке своём беспокоишься? — предположила, наконец, Агафья Ефимовна, заметив, что я всё ещё торчу посреди кухни. — С ним всё в порядке.

— Можно к нему? — попросил я.

Я вдруг понял, что могу поделиться бедой с Дёмой. И он меня поймёт.

— Можно, — ответила Агафья Ефимовна.

Мы прошли в комнату Агафьи Ефимовны. Там, недалеко от её кровати на полу было сделано место для Дёмы — невысокая коробка и внутри постелено полотенце.

Дёма лежал, было видно, как поднимался и опускался его бок — меня это порадовало — жив, бродяга!

Едва я подошёл к нему, Дёма приподнял голову, посмотрел на меня и постарался встать.

Я сел и аккуратно, одним пальчиком, погладил его по голове. В глазах защипало.

Я повернулся к Агафье Ефимовне и попросил:

— Можно мне остаться тут, с Дёмой?

Агафья Ефимовна вздохнула и разрешила. А сама ушла готовить завтрак.

— Дёмыч, — прошептал я, — Дёма…

А слёзы уже лились из глаз.

Дёма смотрел на меня, и я чувствовал, что он всё понимает. Такой маленький, такой смелый и такой беззащитный, и всё понимает.

— Дёмыч… — шептал я. — Что мне теперь делать? Как мне теперь жить?

И тогда Дёма заурчал, затарахтел. Негромко, но так по-человечески!

Я хотел взять его на руки, но побоялся причинить боль, поэтому просто лёг прямо на пол рядом с коробкой и протянул к нему руку. Я свернулся вокруг коробки калачиком, продолжая гладить Дёму.

Котёнок благодарно мурчал. Он был рядом. Значит, теперь всё будет хорошо.

Глава 19

Когда я открыл глаза, то обнаружил, что коробка пуста, Дёмы там нет.

Я подскочил, и увидел, что укрыт одеялом, лежу на полу рядом с коробкой в комнате Агафьи Ефимовны.

Котёнка не было ни в коробке, ни в комнате. Нигде!

— Дёма! — позвал я его сначала негромко, а потом громче: — Дёма!..

Котёнок не отзывался.

Я пометался по углам — нигде нет. И тогда, обезумевший от страха, что Дёма умер, пока я спал, и Агафья Ефимовна унесла его тело, я выскочил в коридор и сразу же уткнулся в незнакомого мужчину. Хотя он и был одет в гражданское, стало сразу понятно, что это человек военный. Более того, это человек, который привык отдавать распоряжения и привык, чтобы их беспрекословно выполняли.

Мужчина разговаривал с Агафьей Ефимовной и, увидев меня, очень удивился.

— Стоять! — приказал он.

Собственно, я и так уже стоял — опешил от неожиданности.

— Имя! Фамилия!

Я не привык к такому обращению. Кто он, чтобы командовать мной? Поэтому недолго думая ответил в своей обычной манере:

— Влад. Джеймс Влад.

Мужчина как будто запнулся. Помолчал немного и, усмехнувшись, уже другим тоном спросил:

— Почему здесь, а не на занятиях?

Я растерялся — совершенно не знал, что ответить. Как объяснить, что произошло, да и надо ли всё это объяснять незнакомому человеку?

Пока я хлопал глазами, вмешалась Агафья Ефимовна:

— Он сегодня дежурный, помогает мне по кухне.

Мужик стоял и сверлил меня глазами.

— Насколько я понимаю, здесь не кухня, — предельно вежливо возразил он.

— Я, Александр Александрович… — В голосе Агафьи Ефимовны скользнули нотки праведного гнева. — попросила Владислава прибрать за котёнком. Поменять ему подстилку. Я не успеваю! Приготовь-ка на столько ртов! Света белого не вижу! — И обратившись ко мне Агафья Ефимовна строго спросила: — Ты всё сделал?

У меня в голове был хаос. Мысли летали, как вороны над свалкой! Что с Дёмой? Александр Алекс… Так это и есть Сан Саныч? Сколько я проспал? Куда делся Дёма? Зачем Сан Саныч здесь? С Дёмой всё в порядке? Почему Агафья Ефимовна меня защищает? Как там Григорий Ефимович? Сан Саныч прибыл по его душу? Сколько сейчас времени? А где Дёма?

— А где Дёма? — спросил я у Агафьи Ефимовны.

— На кухне, — недовольно ответила она. — Ест. Ты подготовил ему место?

— Почти! — радостно ответил я и потянулся к ручке двери, чтобы быстренько сделать всё для моего котёнка, для моего друга.

— Стоять!

Я отпустил дверную ручку и повернулся к мужику. Дёма был жив, и это самое главное.

Сан Саныч смотрел на меня с интересом.

Я не знал, что делать и стоял перед ним, вытянувшись, как столб. Только глянул на Агафью Ефимовну за его спиной, а она растеряно пожала плечами.

Молчание затягивалось. Наконец Сан Саныч проговорил:

— Владислав Грачёв… Владислав Грачёв… Так вот ты какой, талантливый маг Владислав Грачёв.