Обычная магия 2 (СИ) - Волковский Андрей (читаем книги онлайн бесплатно полностью без сокращений .TXT, .FB2) 📗

Бьёрн бросил рюкзак на пол, свистнул, и тварь обернулась к нему. Наставник запустил ножом в существо, метя повыше головы Подольского. Инсания увернулась, дёрнула крыльями и завизжала так, что у Руслана тут же заложило уши. Толик вздрогнул, но устоял, Марго задрожала и, кажется, заплакала.

— Знаки! — крикнул Бьёрн, когда тварь прыгнула на него.

Руслан развернулся к ближайшей стене и принялся торопливо чертить базовые защитные знаки. Самые простые. Б — для Бьёрна, М — для Марго, Т — для Толика, Р — для себя. Ещё. Ещё. И ещё.

На стене, на полу, на спинке подвернувшегося стула.

Позади него Бьёрн дрался с монстром: что-то громыхало, раскалывалось, гремело.

Руслан чертил как сумасшедший, пока мел не раскрошился. Потом вытряхнул ещё кусочек — и снова принялся рисовать знаки.

За спиной послышался многоголосый шёпот. Голоса перебивали друг друга, нарастали, ввинчивались в уши, в мозг, в тело. Голову сдавило так, что Руслану показалось: сейчас череп лопнет. Он застонал и сжал виски руками.

Нет, надо чертить!

Бормотание сложилось в отчётливые слова: «Не сможешь!», «Уходи», «Страшно», «Ты один», «Хватит», «Будет больно». Слова начали множиться, появляться на стене перед Русланом поверх знаков, всплывать в воздухе, расти и опутывать его. «Не надо!» обвилось вокруг руки. «Уходи» бросилось под ноги. «Страшно» трещинами расползлось во всю стену. Остальные, хлопая буквами, ринулись ему в лицо.

Он вскинул руки, прикрывая лицо. Браслет на левой руке обжёг запястье и разлетелся мелкими кусочками по полу. Стало легче. Руслан встряхнулся. Подарок от родителей — как жалко!

На лице какая-то сырость: под носом, вокруг рта. А ещё возле уха. Он поднял руку — кровь.

С трудом встряхнулся, огляделся по сторонам.

Бьёрн повалил инсанию на бильярдный стол, и та неистово дёргалась, пытаясь вывернуться. Лицо у Бьёрна в крови, но не похоже, что ему больно. Скорее наставник зол.

— Знаки! — рявкнул он.

Руслан нашарил упавший кусок мела и снова начал выводить защитные символы.

Краем глаза он заметил, что инсания вдруг обмякла, и комната тут же наполнилась шёпотом и бормотанием.

— Хороший мальчик. Слушайся. Хороший мальчик. Служи. Подчинись. Знай своё место.

Руслан успел удивиться смене репертуара, но понял, что это не к нему. Толик застыл на месте: взгляд пустой, из уха тянется струйка крови.

— Сюда. Сюда. Хороший мальчик. Ко мне. Помогай. Служи. Хороший мальчик.

Если этот парень вмешается — плохо дело. Что же делать? Рисовать дальше? Или попытаться помешать Анатолию.

— Сюда. Помогай. Хороший мальчик! Служи! Ко мне!

Руслан посмотрел на Толика. Тот медленно, через силу, повернул голову и посмотрел на Марго. Та плакала, глядя на отца.

Толик, чеканя шаг, пошёл к Подольскому и Бьёрну.

— Молодец. Хороший мальчик. Ко мне. Молодец!

— Простите, Виктор Семёнович, — сказал он, подойдя, ухватил хозяина за руки и прижимал к столу.

Инсания завизжала на грани ультразвука.

— Держи крепко, — велел Бьёрн.

Закрыл глаза, припечатал ладонь к груди Подольского и начал что-то говорить на незнакомом Руслану гортанном языке.

Инсания раскинула крылья — во все стороны полетели буквы и обрывки слов. Но Бьёрн и Толик стояли как горы. До Марго буквы не долетали — её надёжно прикрывала широкая спина Толика. Руслан, стиснув зубы, продолжал чертить знаки.

Бьёрн, продолжая говорить, отошёл от стола, нашёл рюкзак и вынул спицы. По одной вонзил в крылья, не переставая читать неведомое Руслану заклинание. Потом вынул колья и фляжку, положил её на грудь Подольского. Размахнулся колом и ударил плашмя по фляжке.

Вспыхнуло белым — и бесконечная тишина поглотила комнату. Руслан потерял возможность видеть, слышать, говорить, чувствовать своё тело.

А потом из тишины вышел довольно усмехающийся Бьёрн и сказал:

— Сделали!

…Подольский, заботливо уложенный на диван, очнулся примерно через час.

За это время Марго успела выплакаться, умыться и снова накраситься. Толик с чувством выругался, пока девушка ходила приводить себя в порядок, и спросил, что это было. Не у Бьёрна с Русланом, нет. Скорее у Вселенной.

Видящие стёрли кровь, собрали спицы, колья, зачистили знаки. Наставник проверил всех присутствующих на предмет остатков инсании — всё чисто.

— Ох, неужели упился так с непривычки, а? — Подольский оглядел разгромленную бильярдную. — Да-а-а, «белочка» пришла… вот ведь…

Его взгляд упал на испуганную Марго, и он попытался вскочить:

— Доча, ты как? Я тебя не обидел?

Она помотала головой и спряталась за Толика.

Подольский беспомощно покачал головой и посмотрел на Бьёрна с Русланом:

— Вы уж простите, ребята. Сам не знаю, что на меня нашло! Зачем-то вас сюда притащил. Да ещё и напугал. Ох, старею, видимо…

Марго подскочила к отцу, обняла его и в который раз за вечер заплакала, бормоча «папа, папа». Он нежно обнял дочку и прижал к груди.

Бьёрн повернулся к Толику и спросил:

— Отвезёшь нас в город?

— Если Виктор Семёнович не возражает.

— Не возражаю. Счас только кое-что уладим. Доча, милая, погоди-ка.

Подольский встал, пошатнулся. Толик тут же подхватил его под руку.

— Ох, точно, старость. Езжайте, ребята, а мне тут доча расскажет, каких дров я наломал. Компенсацию я вам выплачу. Не спорьте даже. Нет и нет. Ваше время потратил, так хоть деньгами верну.

Они попрощались с Подольским, и Толик повёл их на улицу, к машинам.

У гаража их догнала Марго.

— Бьёрн, ты прости, но я, наверное, больше к вам не приеду…

— Никаких проблем, Марго. Будь счастлива.

— Буду, — она улыбнулась и посмотрела на Толика, выводящего «мерседес» из гаража.

Ритуал

к30 января

Перед Бьёрном сидел парень-гот, которого Руслан точно видел на Лысой горе, а вот имя посетителя напрочь вылетело из головы.

— Я видел следы ритуала на старом кладбище. Кажется, того самого, — парень выделил голосом «кажется». — Как будто кто-то распечатал там… ну, сам знаешь что.

— Так, а в спецотдел звонил? — настороженно поинтересовался наставник.

— Нет, я же говорю: мне кажется… Я ночью в Сады ездил на заказ, а там чуть дальше старое кладбище, знаешь?

Бьёрн кивнул.

— Так вот, я после ритуала люблю прогуляться. Всю ночь провозился и на рассвете решил туда сходить: люблю, знаешь, бродить среди могил… так вот, а там знаки, свечи, плита расколота… и кровью пахнет. Я сразу к тебе. Ты же лучше меня видишь, Бьёрн, и знаешь больше — съезди, посмотри. Не хочу панику на пустом месте разводить — вдруг просто придурки балуются? Я, знаешь, не люблю смешно выглядеть.

— Ладно, Дэмьен, съезжу.

Точно, Дэмьен!

Бьёрн поднялся и велел ученику собираться. Посетитель явно повеселел, скинув ответственность, попрощался с обоими видящими и удалился.

— Бьёрн, а кого распечатали?

— Надеюсь, что никого, — хмуро отозвался наставник. — Счас такси вызову и проверим.

По дороге к Садам Руслан думал о завтрашнем дне — дне своего рождения. Самый-самый конец января. День, в который он всегда чувствовал своё одиночество. В раннем детстве праздник для него организовывали родители, позже его поздравляли немногочисленные родственники, Славик и его мама, иногда одноклассники. Но друзей у него никогда не было.

А теперь друзья появились, и Руслан не знал, как их позвать на свой праздник. Он хотел собрать самых близких: Бьёрна, Регину и Славика, заказать на всех пиццы и рассказать каждому из них, как много они сделали для него. Поблагодарить за то, что следующий год его жизни начинается так правильно.

Но почему-то не решался. Руслан откладывал и откладывал разговор, а теперь уже не до того. Придётся прямо завтра и сказать. И будь что будет.

Незнакомый таксист довёз их до окраины Садов. По дороге Руслан невольно искал глазами коттедж, рядом с которым синявка осенью случайно убила двенадцать человек, но машина ехала по другой улице.