Средневековая история. Интриги королевского двора - Гончарова Галина Дмитриевна (читаем книги онлайн бесплатно полностью .txt) 📗

Галина Гончарова

Средневековая история. Интриги королевского двора

Но чтобы не забыть итога наших странствий:

От пальмовой лозы до ледяного мха,

Везде – везде – везде – на всем земном пространстве

Мы видели все ту ж комедию греха:

<…>

Мучителя в цветах и мученика в ранах,

Обжорство на крови и пляску на костях,

Безропотностью толп разнузданных тиранов, —

Владык, несущих страх, рабов, метущих прах…

Ш. Бодлер. Плавание (Перевод М. Цветаевой)

Глава 1

Варево закипает

– Марс, ваше сиятельство.

Лиля сверкнула глазами, но деваться было некуда. Сама подставилась.

Ганц Тримейн вообще отлично научился играть в нарды. И выигрывал у бедной-несчастной графини примерно три партии из пяти. Хорошо хоть не на деньги.

– Пропуск хода.

Лиля задумчиво посмотрела на доску из простого некрашеного дерева.

Вот так вот. А кто бы мог подумать еще год назад?

Жила-была девочка. Училась, радовалась жизни, может, даже замуж собралась бы в скором времени. Ан нет. Ничего этого судьба студентке меда Але Скороленок не отмерила.

А вместо этого подсунула автомобильную аварию, бред, боль, беспамятство – и в результате чужое тело и другой мир.

И они девушке сразу не понравились. Мир был натурально средневековым. Ни теплого туалета, ни водопровода, ни даже приличного стекла в окнах – слюдой стеклили. Грязь в три слоя, и даже оброк еще не изобрели, так барщиной и обходились. Интернет? Телефон? Телевизор?

Это чаво это вы демонов-то призываете, ась?

К телу тоже были претензии.

Воспитанная СМИ двадцатого и двадцать первого века, Аля привыкла к тому, что стройность и красота – синонимы. А тут – тушка весом поболее центнера. Куча болячек и проблем.

Кубики простучали по доске. Лиля бросила взгляд и покачала головой. Еще бы. Даст ей Ганц так просто из ловушки вырваться, жди…

Одно хорошо – что графиня. Ее сиятельство Лилиан Элизабетта Мариэла Иртон, вот даже как. Но и графиня – одно название. Замок – развалюха. Мужу на графинюшку наплевать, управляющий ворует, родные далеко… короче, все печально. Хотя сейчас уже и не настолько.

Замок ремонтируется, управляющий был выкинут за ворота, а что до мужа… ну Лиля и сама не рвалась его видеть. Хватило ребенка. Любимицы мужа, единственной дочурки от второго брака.

С точки зрения Лили, девочке не помешала бы крепкая порка. Но – вовремя вспомнился дедушка Дуров. И принялась графиня воспитывать падчерицу теплом и лаской.

Вроде бы пока получалось. А что будет дальше – бог весть.

Но к чему тут муж?

А к тому, что под его чутким руководством малявка выросла капризным избалованным чудовищем. То есть детей товарищу доверять уже нельзя. А если человеку не доверишь ребенка – как самой ему довериться?

Что-то Лиля сомневалась в своем взаимопонимании с невесть где (в посольстве) шляющимся супругом. Тем более что ее уже пару раз пытались убить – и кто бы?! Любовница мужа нанимала киллеров для избавления оного от законной жены. Вот казалось дамочке, что она лучше будет выглядеть в графских изумрудах. А Лиля почему-то умирать не собиралась. И всячески старалась обустроиться.

А вы бы что сделали на ее месте?

Как-то женщину не тянуло на ритуальное самоубийство. Или на громкие признания.

Вместо этого Аля (то есть теперь уже Лилиан Иртон) занималась хозяйством, лихорадочно записывала все, что помнила по медицине, и прикидывала, какие из новинок ее мира можно принести в этот мир. Отпало одно – но сразу.

Военная техника. Даже порох тут пока не изобрели. И Лиля понимала – никогда!

Она никогда не упомянет о порохе в своих записях! Хотя и помнит состав (кто в детстве не баловался дымовухами и «поджигами», особенно если ты ребенок и живешь в гарнизонном городке). Но нельзя. Техническое развитие человека не должно опережать морально-этическое. Или первое надо притормаживать.

Так что пока все попроще. Стекло. Кружево. Кое-какие женские мелочи.

И работать, работать, работать…

Багаж знаний?

Если кто-то рядом с вами станет ныть, что ничего не знает, – дайте товарищу в лоб. Ибо – лентяй. В век, когда в Интернете можно найти любые курсы – от кролиководства до кружевоплетения, – и ничего не знать? Даже как-то непонятно. Берешь газету, берешь ноги в руки – и вперед. Что до Лили…

Отца мотало по гарнизонам, семья моталась вместе с ним, и первым делом на новом месте Алю тащили в школу, а вторым – во дворец пионеров. Справедливо рассудив, что в России надо знать как можно больше и уметь как можно больше, Татьяна Викторовна загружала в дочкину голову все. От бальных танцев до хирургии, от консервирования овощей до вышивания гладью. И радовалась, что ребенок пошел в медицину – с такой профессией нигде не пропадешь.

Вот оно и пригодилось. И сейчас Лиля с благодарностью вспоминала мать.

Бдуммм!

– Твою селедку!

Графиня Иртон подскочила и бросилась к окну.

Так и есть. Дети шалят.

– Лэйр Ганц, признаю свое поражение. Пойду-ка я посмотрю, что там наши озорники делают, – подхватилась Лиля.

Ганц Тримейн поклонился:

– Как скажете, ваше сиятельство.

Лиля кивнула мужчине на прощанье и вышла за дверь, оставляя Ганца собирать фишки в коробку. И подумала, что если с эпохой ей не очень повезло, то вот с правителями – вполне.

Эдоард Восьмой казался вполне вменяемым товарищем и хозяйственным мужиком. Чего только стоил его представитель, прибывший, чтобы разобраться с проблемами в Иртоне. Ганц Тримейн был умницей и профессионалом в своем деле. Лиля даже его немного побаивалась иногда. Слишком острый взгляд, слишком серьезное выражение лица… но что тут сделаешь?

За этими мыслями графиня достигла двора и чудом увернулась от камушка из пращи.

Дети тренировались вовсю.

– Лиля!!! Смотри, как я могу!!!

– Ну-ка?

Камешек вырвался из пращи и впечатался точно в мишень. Дерево загудело. Миранда торжествующе поглядела на мачеху.

Лиля рассмеялась и кивнула.

– Так держать! Ты у меня вообще умница! И красавица!

Миранда Кэтрин Иртон гордо подбоченилась. И улыбнулась, показывая щербинку на месте недавно выпавшего зуба. Тоже та еще беда. Ну до всех Лиле дела не было, а они с Мири зубы чистили каждый день. Крапива, плюс кора березы, плюс мел, то есть известняк с берега, все тщательно измельчается, просеивается – и извольте. Мири сначала спорила, но потом послушала Лилины рассказы о кариесе, посмотрела на щербатые улыбки окружающих и, впечатлившись, стала драить зубы мягкой тряпочкой два раза в день.

Да и то сказать – Лиля же делала! А своей мачехе девочка теперь подражала и в большом и в малом. Это же так здорово, что есть Лиля! Добрая и веселая, которая всегда готова выслушать, посоветовать, просто поговорить. А иногда – и поругаться. Но Миранда впервые ощутила, что у нее есть… мать?

Этого девочка пока не знала. Но то, что есть человек, которому она не безразлична, – это факт. Девочка подбежала, на минуту повисла у Лили на шее, чмокнула ее в щеку и унеслась с друзьями.

Лиля с улыбкой смотрела ей вслед.

И куда что девалось?

От высокомерной, бледной и одутловатой аристократочки и памяти не осталось. Веселый, загорелый на позднем солнышке чертенок, из которого веселье так и брызжет во все стороны. В вечной юбке-брюках и жилете поверх рубашки, с широкой улыбкой, с вечной пращой…

Да, по результатам размышлений рогатка таки отпала. А вот пращу Лиля дала детям в руки без раздумий. И не пожалела. Да, пока они не научились, – страдало многое. Но местные дети были как-то взрослее. И старались думать о последствиях. Наверное, потому, что рисковали, в случае чего, не лишением компьютера на неделю, а жестокой поркой. Своей или родительской.

Так что обошлось без жертв. И даже все стекла (в окна замка вставляли откровенный брак, с пузырями, а иногда и разных цветов, но и это было лучше слюды) остались целы…