Римская карусель (СИ) - Дельта Марк (книги бесплатно без онлайн txt) 📗
Кассия колебалась: могло оказаться, что в обществе не принято говорить о таких интимных вещах, как изменение прошлого. Ведь неслучайно родные до сих пор ей об этом не рассказывали. Но все выжидающе смотрели на нее, и девушка решилась.
- Я сейчас нахожусь в своем прошлом, - сказала Кассия, полагая, что эта простая фраза все им объяснит. - Не знаю, почему никто из вас до сих пор не говорил мне, что люди могут менять свое прошлое, но сегодня я додумалась до этого сама. Надеюсь, вы объясните мне причины своей скрытности.
Отец, мать и брат уставились на нее во все глаза. Наконец Секст Младший, несмотря на то, что памятование недавней смертельной опасности все еще висело в воздухе атрия, не выдержал и прыснул.
- Кассия Луцилла! - строго произнесла мать. Она, как и отец, успела одеться к выезду. В расшитой серебром бирюзовой накидке-палле поверх изящной туники с орнаментом из четырехлистников, с диадемой на шее и браслетами на узких запястьях, с темно рыжими вразлет бровями, она выглядела бы красивой, если бы не застывшая неулыбчивость белого лица. - Отец задал тебе вопрос. Изволь ответить на него без иносказаний, - ты не на уроке риторики!
Списав удивительную недогадливость членов семьи на жару и пережитое потрясение, Кассия объяснила подробнее:
- Мы сегодня уже отправились в гости к дяде Публию. По дороге я выглянула из носилок и заметила, как Этеокл передал незнакомому человеку в переулке, за три дома отсюда, папирус с доносом. Я не сразу догадалась, что это донос, тем более, что Секст успокоил меня. Но потом, когда мы прибыли к дяде и узнали, что он и тетка Метилия арестованы из-за доноса раба, я испугалась, что лист Этеокла тоже мог содержать донос. Поэтому я вернулась в прошлое, чтобы вовремя предупредить отца, и сейчас это прошлое еще не закончилось.
Все вскочили со своих мест.
- Я поражен твоим поведением! - воскликнул с негодованием Секст Кассий. - Так шутить, когда речь идет о свободе и жизни моего брата!
- Кассия Луцилла, иди в свою комнату, - велела мать.- Ты проявила непочтительность к родителям. О твоем наказании мы поговорим позднее.
- Нет, Луцилла, - быстро сказал Секст Старший и коснулся руки жены. - Мы не накажем девочку. Не будем забывать, что сегодня она отвела от всех нас страшную беду. Вероятно, опасность, которой мы, благодарение Юпитеру, счастливо избежали, привела Кассию Луциллу в сильное замешательство и даже немного помутило ее сознание. Давайте уповать на то, что, когда она успокоится, ее рассудок прояснится.
Луцилла недовольно поджала губы и отвернулась, не став спорить с мужем.
Пока ждали ответа от дяди Публия, Секст Кассий распорядился, чтобы повар и его помощники накрыли стол для ужина в триклинии. Как и во многих других римских домах, здесь, если трапезы проходили в узком семейном кругу, не соблюдался древний обычай, предписывавший женщинам и детям сидеть рядом с мужчинами, возлежавшими на трехместных ложах посреди множества подушек. На обильных застольях лежать могли все члены семьи.
Правда, сейчас речь шла лишь о скромном ужине, приготовленном на скорую руку, и все уселись на стульях.
- Отец, как ты поступишь с Этеоклом? - спросила Кассия, доев свой бобовый суп, и теперь размазывая изящной серебряной ложечкой пасту из черных оливок на кусок мягкого, дорогого, очень белого хлеба.
- Дорогая, не думай об этом, - с неохотой отозвался отец. - Это не женские заботы.
- Как будто сама не понимаешь, - буркнул Секст Младший.
- Ты слышала, что сказал отец, Кассия Луцилла? - вмешалась мать. - Некоторыми делами занимаются лишь мужчины. Женщине незачем забивать себе голову тем, как ее отец, брат или супруг наказывает провинившегося раба.
- У нас нет особого выбора, дочь моя, - отец, вопреки своему предыдущему заявлению, вдруг пустился в объяснения. Казалось, он делает это в пику жене. - Даже предложи я ему прямо сейчас свободу и деньги, - пока Этеокл жив, мы не сможем жить спокойно. По закону, раб - моя собственность, и я могу поступить с ним, как пожелаю. Ты ведь знаешь: обычно я стараюсь не проявлять особой суровости, но сейчас ничего другого, как воспользоваться своим законным правом, мне не остается.
В это мгновение в голове Кассии словно раздался щелчок, и две ее ипостаси вновь объединились в одну. Прошлое догнало настоящее, но в этом настоящем семейство Пармензисов находилось дома, а не в лавке, где продавалось зерно. И никто, кроме Кассии Луциллы, не знал пока о судьбе Публия и Метилии.
Кассия вдруг почувствовала, как она устала от своих опытов по исправлению прошлого. Она знала, что отправленный отцом слуга с весточкой к Публию вскоре вернется и сообщит недобрую весть. У нее не было никаких сил вторично наблюдать горе родных. Она извинилась, сославшись на то, что ей нездоровится и, сопровождаемая сочувственным взглядом отца, удалилась в свою спальню.
Кассия была так обессилена переживаниями этого вечера, что на следующий день спала до полудня. Встав, она, разумеется, узнала об аресте дяди. Домашние ходили с мрачным видом, опустив головы и избегая вступать друг с другом в разговоры. Все были одеты в темные тона, словно уже находились в трауре.
Отменились все занятия, учителя не пришли, и теперь весь день был в распоряжении Кассии.
На улице бушевал ветер, разметав остатки вчерашней жары. Порой становилось даже прохладно, но это было приятнее, чем духота и зной. Кассия, походив немного по перистилю, вернулась в дом. Она надеялась собраться с силами, искупаться в бане, поесть и затем приступить к спасению дяди. Она не сомневалась, что ей это удастся, и поэтому не разделяла всеобщего уныния, но, чтобы не выделяться, одела в знак траура серую столу.
Встретив между комнатами и купальней брата, Кассия спросила, что известно о дяде.
- Пока ничего. Отец отправился в тюрьму. Надеется что-нибудь выяснить. Как ты узнала об этом аресте вчера днем, раньше всех нас?
- Я все уже объяснила..., - Кассия осеклась, увидев возмущение на лице Секста и поняв, что брат по-прежнему не понимает ее. Тут ей пришло в голову, что когда она изменит прошлое, этого разговора не будет, и поэтому не так важно, что сейчас думает о ней брат. Чтобы прекратить обсуждение, Кассия добавила: - На самом деле я увидела это во сне.
Не дожидаясь отклика, она решительно продолжила свой путь в купальню в сопровождении рослой тридцатилетней британки Олуэн. Там рабыня долго массировала юную госпожу жилистыми руками, после чего Кассия велела ей удалиться и спустилась в теплую, подрагивающую, зеленоватую воду бассейна, казавшуюся сейчас живым, дышащим паром существом. Поплавав немного, девушка встала, опершись спиной о стену. Поднятые ею мелкие волны бились о камень, и Кассия чувствовала, как приливает в ней волнами гордость за совершенное ею открытие.
Накопленная вчера туманящая ум усталость была смыта без остатка, и теперь Кассия могла наконец ясно и отчетливо осознавать свои чувства. Она понимала, что никогда больше не будет прежней, ибо научилась менять прошлое. И спасла всю свою семью от смерти! Этого не сможет отрицать никто из домашних, как бы строго ни говорила с ней мать, и как бы ни пытался подтрунивать над ней брат.
Кассия вдруг почувствовала легкий испуг при мысли, что другие тоже, возможно, меняют иногда ее прошлое, как это делала она сама, и что она скорее всего о таких изменениях даже не подозревает. Ведь родители и брат не помнили, что происходило с ними в отмененном витке событий. Очевидно, события отмененного прошлого помнит лишь тот, кто его стер.
Было что-то жутковатое в мысли о том, что кто-то знает о ней то, чего она сама о себе даже не подозревает. Как она вела себя в загадочных, непроницаемых для нее участках прошлого, которые могли быть отменены другими людьми? Может быть, она проявляла там необыкновенную твердость духа перед лицом жестоких испытаний, но, не ведая об этом, все еще считает себя маленькой, худой, слабой и робкой Кассией! Или, напротив, некоторые обстоятельства выявили скрытые в ней пороки - жадность, склонность к распутству, отсутствие благочестия, - и некий человек, стерший эти обстоятельства, видит теперь ее насквозь!..
