Белая весна - Гончарова Галина Дмитриевна (книга читать онлайн бесплатно без регистрации .txt, .fb2) 📗

Тьфу, блин!

Зачет по философии получить легче, чем лошадь заседлать! А еще эта коняга любит брюхо надувать. А этого никак нельзя делать, сбруя свалится…

А еще лошадь лягается, кусается (больно) и толкается крупом (по́пом! Исподтишка!!!). Скотина! Еще и на ногу наступить норовит…

Определенно, Яна не любила лошадей.

А сейчас стояла, смотрела на симпатичный такой домик в два этажа, крепенький, каменный, на основательном (еще три этажа надстрой – выдержит!) фундаменте, и думала, что ломиться в ворота плохая идея. И лезть через забор – тоже. Там во дворе три собаки. Здоровущие…

Можно перетравить, но жалко. Сонного зелья подсыпать? Так пока еще подействует, дурак не всполошится…

А если…

Идея была шальной и дурной, но почему бы ей не сработать? Ежели что?

И Яна закопалась в барахло, которое было в доме.

Вот когда настала пора вспомнить добрым матерным словом троих бандитов. Вещи, которые они нашакалили, Яна как в одной из комнат свалила, так и забыла. А там было кое-что нужное. Ей.

Крытая шубка, в самый раз.

Ну и шмотки кое-какие… юбка точно была… была велика раза в два. Яна плюнула, пробила ее дырками и утянула ремнем. Ушивать?

Идите вы, граждане! Она потом эту юбку Топычу отдаст! Лошадь укрывать! Принципиально!!!

Шитье она терпеть не могла. Но для первой стадии операции необходим был приличный внешний вид.

Собаки беспокоились.

– Канава, поди выйди? Глянь, чего твои шавки бесятся?

Бандит с лирическим прозвищем Канава, в девичестве – Фролка, лениво зевнул.

– А… их знает!

– Сказано тебе – глянь! – нахмурился хозяин.

Повод для беспокойства у Егора свет Михайловича был! Денег в доме хранилось… много. Очень много. Да не бумажками, а серебром, золотом… Опасно? А каждый день в банк не наносишься, да и где тот банк сейчас! Надо в соседний город ехать, а погода-то разгулялась, вот и пришлось задержаться.

А за деньги боязно.

В такие страшные времена живем… тут и ограбить могут, и красного петуха пустить… ничего святого у людей нет! Совсем Единый забыл о чадах своих!

Егор благочестиво сотворил знак Единого.

И в церковь-то сейчас не сходишь… воистину, горе! Раньше-то как! Придешь, с батюшкой честь по чести побеседуешь, милостыньку раздашь, колокола послушаешь… говорят, колокольным звоном душа очищается. А сейчас… ох и тяжко жить на свете!

На улице хлопнул выстрел.

Потом еще один.

Тут уж мужики не стали чесаться, а накинули кто что – и вылетели наружу. Бесились, лаяли собаки. А потом послышались быстрые шаги по тихой улице и отчаянный голос:

– ПОМОГИТЕ!!!

Женский голос.

Молодой!

– Хелп ми!!! Эдё муа, силь ву плэ!

Мужчины переглянулись. Егор кивнул одному из подручных, и Кабан выглянул за калитку.

Прямо на них бежала женщина. Явно молодая, красивая, в дорогом полушубке.

– Эдё муа…

Не добежав пары шагов, она рухнула прямо в сугроб. Кажется, потеряла сознание.

Мужчины переглянулись. Ну был, был у Егора такой недостаток, падок он на красоток. А уж в нынешние времена, когда настоящих прелестниц днем с фонарем не сыщешь…

– Заноси. Посмотрим, что за штучка.

Кабан пожал печами и поднял женщину из сугроба. Ему это было несложно.

Егор пригляделся.

Ну… не идеал. Но красивая. Правильное лицо, густые волосы, дорогая шуба, юбка тоже недешевая… и руки такие холеные. Видно, что тора.

Шапочка эта дурацкая… кто в такой – да зимой? Похожа на кружок из меха на самой макушке! Сразу видно, дама из экипажа.

– Силь ву плэ…

– Это по-каковски?

– Кажись, по-ламермурски, – почесал нос Егор. – Тора, вы в себя пришли?

– Уи… нуа авон кондью… нуа аттак…

– Аттак… понятно. А сколько их было?

– Труа…

– Тоже понятно, трое…

– Мон пьепль се бат куражьюсьмен…

– Чего?

Яна прекратила коверкать ламермурское наречие и перешла на нормальный язык[3].

– Помогите, умоляю…

– Чего случилось-то, тора?

– Мы ехали к дяде… мой дядья Феодор Меншиков. На нас напали. Мои льюди храбро сражались…

– Федор Меншиков? Купец, жама?

– Тора, тора Сильен, его сестра, моя мать, вышла замуж в Ламьермур…

– Ага…

– Мой экьипаж…

– Понятно. Кабан, ты тору в дом неси. Канава, погляди вокруг, чего тут произошло…

– Умольяю!

Хелла его разберет, какой акцент получался у Яны, но местные бандиты тоже университетов не заканчивали. Авось и сойдет для сельской местности. Главное она донесла.

Дамочка ехала к дяде, купцу, миллионщику… напали, она умудрилась удрать…

В принципе – бывает.

Что требовалось Яне?

Попасть в дом, минуя собак. А дальше…

Даром ли она практиковалась на гопниках? Заветная фраза работает, хоть ты ногами к потолку приклейся и ее произнеси. Все одно враг к Хелле отправится.

Жалко? Бандитов? Шутить изволите, господа? Яна б их и в мирное время – без конвенций, одними танками. Потом помыть гусеницы и забыть про сволочей! А уж в годину бедствий для отчизны и вовсе таких миловать грешно! Больше тварей перестреляет – больше людей спасет. Так-то!

И явно тут хозяин не добром свои капиталы нажил. Даже сейчас в доме тепло и уютно, жареным мясом пахнет, все окна горят, ничего он не боится, клоп. И смертей у него за душой много… откуда-то Яна это точно знала. Благословение Хеллы?

Может, и так. Кому, как не богине Смерти, душегубов видеть?

Сильно Яна не заморачивалась. Изображала полудохлую маргаритку, обвисала в лучших традициях романов, а сама оглядывалась. Хотя хозяева и расслабились чуток.

Что такое одна баба?

Да ничего! Не было в этом мире Лары Крофт! Или, если брать историю, кавалерист-девицы. Не ждали здесь подвоха от БАБЫ! Ну и оружие убрали.

Яна стреляла глазками по сторонам, пока не дошли до гостиной. А потом, когда ее опустили на диван, нежно прошептала:

– Благодарю… же санс мерси…

– Не за что, тора.

– Ви… уи… как есть вашье благородное имья?

– Егор Михайлович я, – не стал называть фамилию Поганец. И убирать оружие – тоже. Хотя Яна и так не сомневалась, что по нужному адресу пришла. Осталась последняя проверка.

– Денежку в банк вы еще не отвезли, любезнейший?

Судя по вспыхнувшим глазам – нет. А значит…

– Умри, во имя Хеллы.

Тихо-тихо, едва слышно… только вот фраза все равно сработала. Жрице Хеллы – достаточно. Поганец осел, как подрубленный, а Яна встала с дивана, избавилась от шубы и юбки – и завизжала.

Первым в двери влетел Кабан. Он первую пулю и получил. Вторым – незнакомый пока Яне слуга. Вторую.

– Именем Хеллы!

Меткость у девушки не пострадала, и расстреливала она людей, как в тире. Страшно? Ну так… сколько она уже прошла! Все границы стерлись уже.

Непорядочно это?

Сложный вопрос. Она не бедняков грабит, она фактически девушка Робин Гуд. Которая у богатых брала, а бедным давала.

Яна едва не хихикнула, вспомнив пошлый анекдот, но сдержалась.

Кто должен остаться?

Правильно, служанка и второй охранник, который послан за пределы дома. Ну, коли так… пошли причинять справедливость и вершить добро!

Со служанкой они встретились в коридоре. Прихватив оружие производства – чугунный сковородник, женщина храбро спешила на выручку мужу и хозяину.

Зря.

– Стоять!

Ага, остановить словом разогнавшуюся бабу? С тем же успехом, что и разогнавшийся поезд. Нереально!

Яна плюнула, да и выстрелила. Тетка осела на пол и завыла. Пуля разорвала ей мягкие ткани бедра, на пол обильно полилась кровь.

– Перетяни рану, – Яна кинула ей пояс от шубы, – и отвечай. Сколько человек в доме? Всего? С хозяином?

– П-пятеро…

Не соврал Матвей.

– Кто?

– Я, Пашка, Кабан, Фролка… ну и хозяин, да…

Яна дождалась, пока тетка перетянет себе ногу, кстати, вполне умело, и прицелилась.

– Вытяни руки за спину, не то еще одну дырку сделаю.