Вегетация - Иванов Алексей Викторович (читать книги онлайн полностью без регистрации .txt, .fb2) 📗
Митя смотрел, как деревья ломаются и размахивают руками. Даже в рубке он уловил свежий и будоражащий запах израненного леса — и вдруг, подпав под власть запаха, словно растворился в лесу, не теряя себя. Всё, что ощущал и осязал этот лес, Митя тоже ощущал и осязал. Пускай лес мутировал от излучения, он всё равно был живым: он страдал и в какой-то недоступной своей глубине вскипал от гнева. Наваждение опалило Митю — и развеялось.
— Лес чувствует, как мы его мучаем, — потрясённо сказал Митя Серёге.
— Ни хера он не чувствует, — ответил Серёга. — Его срубят через три года.
— Он знает, — убеждённо произнёс Митя.
Серёга покосился на брата с подозрением.
— Это ты знаешь, а не он.
Митя мрачно пожал плечами.
— Ты облучился, Митяй, — недовольно пояснил Серёга. — Ты в Бродягу превращаешься. Бродяги всякую байду в лесу понимают.
Ему впервые стало жаль брата. И сразу его взяла досада. Какого хрена?! Митяй знал, когда пошёл в лес за Харлеем, что обязательно словит нехилую дозу облучения. Он сам на это согласился. Чего его жалеть?
— В город вернёшься — вылечишься, до лешака тебе ещё далеко, — сказал Серёга. — Лешаки — это беспредел конченый, а Бродяга — так, терпимо.
Грузовик свирепо прорывался дальше, как носорог: давил, крушил, сметал с пути. Деревья покорно падали, порхала листва, ревел дизель.
Дорога через большой лес заняла часа полтора, а потом впереди снова распростёрлась освещённая ярким солнцем равнина с низенькой порослью. И дальше, за пологим изгибом холмов, густо-синими волнами встала длинная горная гряда. Где-то перед ней и лежало невидимое пока Банное озеро.
15
Банное озеро (I)
Путь искать не приходилось: главная улица посёлка и являлась дорогой на Белорецк. Когда-то асфальтовая, а сейчас непонятно какая, она была плотно утрамбована машинами и протравлена кислотами до керамической красноты. По мнению Егора Лексеича, трасса не представляла опасности: она тупиковая, все лесоразработки далеко и лесокараванам здесь делать нечего.
Заброшенный курортный посёлок вытянулся по берегу озера километра на два. Кирпичные коттеджи, фигуристые виллы, двухэтажные бревенчатые пансионы, рестораны, клубы, спортзалы, гаражи — всё затоптал могучий лес. Здесь его не рубили — неудобно, и он вымахал в полный рост. Во дворах высились шатровые ёлки и раскидистые рябины, над домами взлетали стволы сосен. Кусты росли на балконах и верандах, крыши зеленели мхом.
— Эх, такой бы теремок, да мужичка работящего, да детишек выводок… — мечтательно вздохнула Талка, глядя на посёлок поверх броневого борта.
— Начни покуда с мужичка, Наталья Батьковна, — игриво посоветовал ей Матушкин, он стоял рядом. — А там авось и само добавится.
— Хоба! — изумился Костик. — Секите, подвесная трасса!..
Вдали в просвете меж деревьев мелькнул травяной и каменистый склон горы, а на нём — линия бетонных столбов канатной дороги.
— Богато жили, да, шеф? — Фудин посмотрел на Егора Лексеича.
— Вот америкосы на нас и напали.
— Что же за люди там? — огорчилась Алёна. — Кому это всё мешало?
— Лет двадцать назад комбинат восстановил часть этого посёлка и устроил санаторий для работников, — рассказал Егор Лексеич. — По пятьсот человек на сезон приезжало. Но дело не выгорело. Всё закрыли.
— Почему? — спросил Фудин.
— Деньги кончились. Китайцы платят гроши — комбинат-то и так ихний, а Европа отказалась от бризола и дизелей и перешла на фитронику.
— Пидоры мокрожопые, — оценил европейцев Матушкин.
— Ничего, ребята, мы ещё повоюем, — бодро заверил бригаду Типалов. — Затем и едем на Ямантау. Отобьём страну, если халявничать не будете.
Холодовский вдруг ударил по тормозам, и всех качнуло вперёд.
— Чумоход! — негромко предупредил Холодовский.
Улица поворачивала, и за поворотом дальше на дороге показался харвер. По очереди переставляя голенастые ножищи, он медленно брёл куда-то, будто в полусне. Трёхсекционное тело комбайна нелепо изгибалось; ножищи иногда замирали в воздухе, не завершая шаг, и машина ждала саму себя. Стёкла в кабине были разбиты. Длиннющая суставчатая рука с механическим кулаком чокерного захвата бессмысленно двигалась по воздуху, шарила в пустоте — то поднималась, то опускалась, то закидывалась назад. Гудел двигатель.
— Он что, сломался? — шёпотом спросила Талка. — Больной он какой-то…
— Нужно понаблюдать, — тоже шёпотом предложил Фудин. — Да, шеф?
— Говорите нормально, — сказал Егор Лексеич. — У чумоходов ушей нет, они глухие, хоть бомбу рядом взорви.
Костик воспринял эти слова как подсказку, сразу полез в корму мотолыги, выдвинул зелёный ящик и вытащил длинную трубу ручного гранатомёта.
— Стреляла с базуки? — спросил он у Маринки.
— На хер надо мне.
— Пойдём гулять вечером, научу! — пообещал Костик.
— Без меня подрочишь.
Костик заржал и с гранатомётом полез обратно.
Харвер по-прежнему топтался на дороге.
— Дядь Егор, дай грохну его? — сунулся к бригадиру Костик.
— Уймись! — с досадой бросил Егор Лексеич.
Калдей взял Костика за ремень сзади на джинсах и усадил рядом с собой на скамейку. Алёна с подозрением посмотрела на Калдея: не обидел ли сына?
— Лексеич, слева! — быстро крикнул Холодовский.
С левой стороны улицы вдруг всей плоскостью с шумом рухнул ветхий дощатый забор, за ним клубились спутанные кусты дикой малины, а из кустов полезло какое-то автоматическое чудище: два сочленённых друг за другом корпуса и манипулятор с широкой дисковой пилой. Размером этот агрегат был куда меньше, чем харвестер или форвардер, — как лошадь, если бы у неё было два туловища и шесть мощных ног.
— Рипер!.. — опознал машину Типалов. — Вот блядская тварь!..
Рипер и действовал как машина, а не как животное. Он не примерялся, не принюхивался, а без колебаний устремился к цели — к мотолыге. Он задрал и с лязгом поставил на капот вездехода левую переднюю ногу, выгнувшись вверх, и ударил дисковой пилой в бронированный борт. Пила, вращаясь, дико завизжала зубцами по металлу, снопом посыпались искры. В десантном отсеке мотолыги люди шарахнулись в разные стороны — прочь от левого борта.
Вряд ли рипер смог бы уничтожить мотолыгу, лишь повредил бы, однако для людей он представлял смертельную опасность. Никто из бригады не успел ничего сообразить, а на капоте транспортёра уже очутился Холодовский с автоматом в руках. Высокий и стройный, в узеньких очках, он выглядел как-то презрительно и беспощадно. Растопырив локти, он поднял автомат и всадил во врага короткую, хорошо рассчитанную очередь. А затем вторую такую же.
Рипер повалился набок на землю. Добивая, Холодовский пригвоздил его третьей очередью. Пули с гулким рокотом дырявили гладкий ситаллический корпус агрегата. Агонизируя, рипер лягал в воздухе ногой.
Талка из отсека смотрела на Холодовского с восхищением — открыв рот.
Вдали на дороге всё так же топтался свихнувшийся харвер.
Матушкин, Фудин, Калдей и Костик поднялись, осторожно выглядывая через борт. Рипер лежал без движения, из него в красную пыль вытекал бризол.
— Хуй пополам и пизда вдребезги! — фальшиво хохотнул Матушкин.
Холодовский спрыгнул с капота мотолыги, подошёл к мёртвому агрегату и для пробы пнул его по ноге. А на капот, кряхтя, вылез Егор Лексеич.
— Риперы — самые подлючие твари, — сказал он бригаде. — По размеру небольшие, но шустрые, как понос. Подойдите поближе, зацените.
Егор Лексеич неловко слез на дорогу и встал рядом с Холодовским.
— На лесоповалах риперы убирают всякую мелочь перед харвестерами, — добавил он и плюнул на мёртвую машину. — Косят кусты, подрост, всё такое…
Костик, Матушкин, Талка, Фудин и Маринка тоже друг за другом выбрались из мотолыги и обступили разбитый комбайн.
— Шильдер у него отодрать надо, — заметил Костик. — Фомка есть?
И тут в мотолыге вдруг бабахнуло, и сразу вдали на дороге грянул взрыв.
