Виртуальный свет - Гибсон Уильям (книги бесплатно без регистрации .TXT) 📗
Хорошо бы, конечно, принять душ, но с этим придется повременить, переодеться удалось – и то слава богу.
На этот раз очки Уорбэйби оказались прозрачными.
– Фредди рассказал тебе немного насчет моста?
– Ну да, – кивнул Райделл. – Они там все сатанисты, пьют кровь христианских младенцев.
Уорбэйби сверкнул глазами на скромно потупившегося Фредди.
– Описание излишне колоритное, однако, очень близкое к истине. Место не из самых приятных. К тому же оно фактически выпадает из сферы действия правоохранительных органов. К примеру, там ты не встретишь наших друзей Шитова и Орловского, во всяком случае – в их официальном качестве.
Еще один ледяной взгляд, и улыбка, появившаяся было на лице Фредди, увяла.
– Фредди мне все уже объяснил. Вы хотите, чтобы я отправился на мост и нашел эту девушку.
– Да, – мрачно кивнул Уорбэйби, – совершенно верно. Очень хотелось бы сказать тебе, что ничего опасного там нет, однако это не так. К крайнему моему сожалению.
– Да-а… И насколько же это опасно?
– Очень, – вздохнул Уорбэйби.
– А эта девушка, она что, тоже опасна?
– В высшей степени, – отчеканил Уорбэйби. – Тем более что внешность ее не внушает ни малейших опасений. Да что там говорить, ты же сам видел, что они сделали с горлом этого человека.
– Господи, – поражение выдохнул Райделл, – неужели вы думаете, что эта девочка способна на такое?
– Ужас, – печально кивнул Уорбэйби. – Люди делают ужасные вещи.
Только теперь, вернувшись к машине, Райделл заметил, что припарковал ее прямо под огромной стенной росписью. Джей-Ди Шейпли, в черной кожаной куртке на голое тело, возносится в рай на руках полудюжины белокудрых, предельно педерастичных ангелов. Голубыми сверкающими спиралями ДНК, исходящими из его живота, Шейпли поражал вирус СПИДа – ржавый, отвратительного вида шар со множеством зловещих механических лап, очень похожий на боевую космическую станцию из какого-нибудь фантастического фильма.
До чего же это было дико – быть этим вот парнем, Шейпли. А быть кем-нибудь другим, разве это не дико? Тоже дико. Но вот что особенно дико, так это быть Шейпли и умереть, как он, а потом глядеть на эту вот картинку.
«ТЕПЕРЬ ОН ЖИВЕЕ НАС, – гласила надпись большими, в добрый фут высотой, буквами, – И ТОЛЬКО ИМ МЫ ЖИВЕМ».
Истина, с которой мог бы поспорить разве что Саблетт, так и не сделавший себе ни одной прививки.
18. Конденсатор
У Шеветтиной матери был одно время дружок по фамилии Оукли, который пил по-черному, а в свободное от пьянки время возил бревна на лесопилку, если, конечно, не врал. Долговязый мужик с голубыми, широко посаженными глазами и лицом, изборожденным глубокими вертикальными морщинами. Мамаша восхищалась этими морщинами, говорила, что с ними Оукли похож на самого взаправдашнего ковбоя. И никакой у него не ковбойский вид, а такой, ну вроде как опасный, думала про себя Шеветта, но с матерью не спорила. К слову сказать, ничего опасного в Оукли не было, ну разве что примет на грудь слишком уж много – бутылку там виски или две – и перестанет понимать, что к чему. Иногда он начинал приставать к Шеветте, путал ее с мамашей, но Шеветте каждый раз удавалось вывернуться; проспавшись, Оукли не знал, куда глаза деть, и он шел в лавку и покупал ей всякие побрякушки, ну чтобы вину свою хоть как-то загладить. А сейчас, глядя сверху, через люк, на этого незнакомого мужика, Шеветта вспомнила тот случай, когда Оукли, трезвый как стеклышко, отвел ее в лес и дал пострелять из револьвера.
У этого, в комнате, было лицо вроде как у Оукли, и глаза такие же, и морщины на щеках. Такие морщины, как вроде человек много улыбается, да он и сейчас улыбался, тип этот, только вот улыбка у него была такая, что никого не развеселит, не успокоит, и еще эти золотые зубы.
– Спускайся, – сказал он не очень громко, но все равно это звучало как приказ, за невыполнение которого того и гляди поставят к стенке.
– Ты что, парень, с буя сорвался? – в голосе Скиннера не чувствовалось страха – недоумение, любопытство, но никак не страх.
Сухой, совсем негромкий щелчок, и яркая голубая вспышка. Японец осел на пол, сразу как-то осел, неожиданно. Шеветта даже сперва подумала, что этот тип его застрелил.
– Заткнись, – бросил бандюга Скиннеру и снова повернулся к Шеветте. – Спускайся. Сколько раз тебе говорить?
Пальцы Сэмми Сэла тронули ее за затылок, чуть подтолкнули к люку, снова исчезли где-то там сзади.
Этот тип, он же, пожалуй, и не подозревает даже, что здесь, на крыше, есть еще какой-то Сэмми Сэл. А очки у Сэмми Сэла. И никакой этот мужик не коп, скорее уж наоборот.
– Извините, пожалуйста, – сказал японец. – Мне очень неудобно перед вами, но…
– Сейчас я всажу тебе пулю в правый глаз.
И все лыбится, лыбится, и голосок – ну прямо словно предлагает: «Хочешь, я куплю тебе сэндвич?»
– Сейчас, – сказала Шеветта, – иду. – И этот не стал больше стрелять ни в нее, ни в никого.
Она вроде как слышала, как Сэмми Сэл шагнул по крыше, отступил от нее и от люка, но не стала, конечно, оборачиваться. И она не знала, стоит закрывать за собой люк или нет, и решила, что не стоит, ведь мужик сказал ей спуститься и ничего больше. Чтобы закрыть, ей нужно будет повернуться и протянуть руку назад, к крышке, а хрен там хрена этого знает, подумает еще, что она достает оттуда пистолет или еще что. Ну прямо тебе как в кино. Чистый цирк.
Спрыгивая с нижней ступеньки на пол, Шеветта старалась держать руки на виду, чтобы хрену этому было видно.
– Что ты там делала?
И улыбочка, все та же долбаная улыбочка. Пистолет и близко не похож на старый громадный и неуклюжий револьвер, привезенный Диком Оукли из Бразилии. Маленькая такая, тупорылая, почти квадратная хреновина из тускло-серого, точь-в-точь как инструмент в Скиннеровом ящике, металла. А на кончике дула, вокруг дырки, кольцо другого металла, блестящего, вроде как глаз с черным зрачком.
– На город смотрела.
Шеветта не ощущала особого страха. Да она сейчас и вообще ничего не ощущала, кроме дрожи в ногах.
Тип поднял голову, скользнул взглядом по черному зеву люка; рука, сжимавшая пистолет, не шевелилась, как каменная. Шеветта боялась, а вдруг он спросит, одна она была на крыше или с кем; ответишь неуверенно, или там со слишком горячей уверенностью, так он ведь сразу поймет, что врешь.
– Ты знаешь, за чем я пришел.
Скиннер сидел в кровати, привалившись спиной к стенке; от недавней его сонливости не осталось и следа. Японец – не только живой, но, похоже, даже не раненый – сидел на полу, широко раскинув длинные костлявые ноги.
– Ясненько, – сказал Скиннер, – наркотики или деньги. Только ты сильно ошибся адресом. Если хочешь, могу дать тебе пятьдесят шесть долларов и лежалый хабарик с дурью.
– Заткнись. – Золотоносная улыбка исчезла, теперь у мужика словно вообще не было губ – тонкая, как карандашом проведенная линия и все. – Я не с тобой разговариваю.
Скиннер хотел вроде бы что-то сказать или, может, засмеяться, но не сделал ни того, ни другого.
– Очки.
Тип снова сверкнул этой своей улыбкой, которая и на улыбку-то не похожа, и поднял пистолет, так что Шеветта глядела теперь прямо в злобный черный зрачок. Ну, пристрелит он меня, – мелькнула у нее мысль, – ну и что? А где он их потом искать будет?
– Хэпберн, – сказал Скиннер с этой своей легкой, чуть ненормальной улыбочкой, и только теперь Шеветта заметила, что во лбу Роя Орбисона, который на стене, на постере, появилась круглая, аккуратная такая дырочка.
– Там. – Она указала на люк. На нижний люк, люк в полу.
– Где?
– В багажнике велосипеда.
(Только бы Сэмми не наткнулся в темноте на эту ржавую тележку, не загремел.)
Тип взглянул на потолочный люк – ну прямо мысли слушает.
– Лицом к стене, раскинь руки. – Он подошел ближе. – Ноги пошире. – Холодное прикосновение к затылку, пистолет, наверное. Бесстрастная, словно механическая, рука скользнула под куртку, ищет оружие…
