Русь-XXI. Повесть о ненастоящем человеке (СИ) - Тепеш Влад (читать книги онлайн регистрации .txt, .fb2) 📗
— Более чем, ваша светлость, — подтвердил я.
Ну что ж, я на крючке, как и предполагалось. Маслов совершенно четко дает понять, что если я не оправдаю его надежд — мне предстоит держать ответ и за нелегальный въезд, и за поддельный паспорт. И спрыгнуть с поезда не выйдет, это я тоже изначально понимал.
Полковник расплылся в улыбке, словно плантатор, выгодно купивший нового раба:
— Вот и славно. Канцелярия на первом этаже.
Я тоже улыбаюсь ему в ответ:
— Вас понял, уже иду. Спасибо, ваша светлость!
Итак, ставки возросли. Я приобретаю ценные возможности, цена провала увеличивается.
Но мы еще посмотрим, кто кого переиграет — и буду ли я вообще играть в эту игру.
Инцидент на медосмотре
Бумажная волокита оказалась упрощена до предела. Я написал заявление, приложил свой новообретенный паспорт — и все. Клерк — женщина средних лет в военной форме — спросила с меня рекомендации, дипломы и любые другие документы, которые мне будет угодно приложить, на что я только развел руками: у меня ничего этого нету.
На то, чтобы отнести заявление на подпись куда-то там, ушло минут пять, а затем за мной пришел сухопарый человек за пятьдесят в белом халате, но с шевроном на рукаве: медосмотр.
— А что, контракт там, присяга и все такое — это потом, после поступления? — спросил я.
— Это все на втором семестре, — ответила женщина-клерк. — Смысл что-то там заключать с тем, кто может вылететь в первом же семестре?
— Ах, ну да, «последний легкий день был вчера»...
— Вот-вот.
Осмотр был похож на тот, что в подпольном «колизее», физическую проверку я легчайше сдал.
— Хм, а у вас пульс не увеличился, — сказал врач после того, как я сделал тридцать приседаний и тридцать отжиманий.
— А должен? — спросил я.
— Вообще-то, должен.
— Расписка есть? Если мой пульс никаких долговых расписок не давал, значит, никому ничего не должен.
Врач хохотнул и принялся проверять мое зрение. Про то, что я вижу не только десятую линию, но и две мелкие снизу, я решил ему не говорить.
Минут через двадцать меня перевели в следующую комнату, а вернее, целую анфиладу их, в каждой из которых — по одному агрегату. Здесь к нам присоединился еще один тип в халате, и по его бейджику я понял, что это техник.
Мы прошли по всей анфиладе, где техник позамерял разные параметры, вроде чувствительности слуха и скорости реакции. Врач, получая распечатки, только цокал языком и приговаривал «надо же» и «недурственно, весьма недурственно».
Наконец, мы оказались в предпоследней комнате. Техник предложил мне сесть в кресло, взяться за две торчащие из стола ручки, исписанные странными символами, и зажечь вкрученную в стол лампочку.
Я взялся за ручки и спросил:
— Как именно я должен ее зажечь?
— Пожелайте этого. Прикажите. Можно вслух.
— Загорись, — сказал я лампочке.
Лампочка, ясен пень, меня проигнорировала.
— Если это тест на магический дар — то у меня его нет, — сказал я.
— Сильного — точно нет, иначе вы бы знали, — согласился техник. — Но средний или слабый дар часто находится в спящем состоянии, многие люди просто не подозревают о нем. Так, теперь вам нужно постараться как следует. Орите, проклинайте, можете материться, вызовите в себе гнев на эту подлую лампочку, ногами топайте — спящий дар порой непросто обнаружить. Нужна сильная эмоция.
Я старался добросовестно, но толку ноль.
— Да не филоньте, — сказал врач, — у вас даже лицо не побагровело от злости.
Я пожал плечами.
— Я остался спокоен даже по отношению к людям, которые на полном серьезе угрожали отправить меня в реанимацию и пытались пырнуть выкидухой. Не думаю, что я смогу разозлиться на ни в чем не повинную лампочку сильнее, чем на тех чмырей.
— Да это ни к чему, — сказал техник, — совсем по нулям. Стрелка даже не шелохнулась. Полный ноль, увы. Честно говоря, я бы удивился, если бы человек, настолько одаренный физически, имел бы еще и магический дар. Больно велико совпадение. Вы вообще по жизни как, везучий человек?
Я снова пожал плечами:
— Ну не то, чтоб очень. Допустим, денег под ногами на улицах не нахожу.
— Ну что ж, идемте дальше. Последний тест.
В следующей комнате стоял действительно такой серьезный и массивный агрегат.
— Измеряем чувствительность кожного покрова. Просуньте вот сюда ладонь, в эту рамку, но не касайтесь ее. Я буду подкручивать вентиль, как только ощутите холод — отдергивайте руку. Сделайте это резко, чтобы датчик движения зафиксировал момент правильно. Понятно?
— Вполне.
Я просунул руку куда было сказано.
— Начинаем. Итак... Ничего? Увеличиваю. Увеличиваю... Увеличиваю... Ничего?
— Я ничего не чувствую, — ответил я, — и вообще, тут не идет никакого охлажденного газа. Никакого дуновения.
— Хм... Увеличиваю... Увеличиваю... Увеличиваю... Упс, до упора.
— Опять сломался? — предположил врач.
— Ладно, отойдите, — сказал техник.
Он подошел к агрегату и просунул в рамку металлический стержень размером с карандаш. Прямо на моих глазах стержень начал покрываться инеем.
Хренасе!
Я перевожу взгляд на врача, а он смотрит на меня, и тоже несколько ошарашенно.
— Ну, что там ты, Миша, про совпадение говорил?
Техник только крякнул:
— Ну, это крайне маловероятно с точки зрения статистики и теории вероятностей...
— Что это значит? — спросил я.
— У вас, молодой человек, высокая М-резистентность, — пояснил он. — Устойчивость к магическому воздействию. Все-таки, везучий вы человек.
Вау... вот это поворот.
— И... насколько высокая?
Врач развел руками:
— Прибор старый. Им можно замерить М-резистентность «выше среднего» или «высокую». Более чувствительный прибор и не нужен, потому что люди с резистентностью выше, чем просто «высокая», очень редки. Ладно, Миша, вызвони Холоднова, по такому случаю пусть оторвется от чем он там занят.
Техник пошел в кабинет звонить, а я повернул лицо к врачу.
— Эта штука — магтек, да?
— Именно.
— И я ничего не чувствовал потому, что агрегат не может на меня воздействовать?
— Совершенно верно, молодой человек.
— Вы полагаете, мне повезло? Просто один мой друг, тоже врач, кстати, говорил, что устойчивость к магии чаще губит, чем спасает.
Он усмехнулся.
— Ну, в какой-то мере ваш друг прав. С точки зрения штатского человека, который имеет дело только с магами-целителями, сопротивляемость магии вредна. Да, может статься, в старости вы помрете от какой-то неизлечимой для медицины болезни, и целитель-маг не сможет вам помочь. Но если учесть, какой жизненный путь вы прямо сейчас выбираете, без дара М-резистентности до старости дожить сложнее, чем с ним. Ну и еще учтите, что сетовать на М-резистентность могут только очень богатые люди. Если вам услуги целителя не по карману — какая разница, резистентны вы к магии или нет?
— А что, это очень дорого? Колдовство сложное или что?
Врач покачал головой.
— Не в этом дело. Целители того... одноразовые, что ли. Они не могут исцелять всех подряд. Если вам повезет и вашим джаггернаутом будет целитель — спросите его, что такое «очерствление», он лучше объяснит. А целители-альвы... это отдельный разговор.
И в этот момент появился техник вместе с высоким, поджарым типом. Форма на нем немного странная, скорее камзол, и не «хаки», а синего цвета. Лицо худое, лоб высокий, взгляд глубоко посаженных глаз колючий. От глаза вниз по щеке тянется тонкий шрам.
Я вытянулся: наверное, это офицер.
— Значит, везунчик, да? — ухмыльнулся он.
— Видимо, да, — согласился я.
Он с все той же ухмылкой ткнул меня пальцем в грудь — и ухмыльнулся еще шире.
— Ха, точно везунчик.
— Что, высокий уровень резистентности? — спросил врач.
— Да, очень. Выше, чем эта ваша железка может замерить. Ну-ка, курсант, еще разок. — Холоднов снова ткнул меня пальцем в грудь и даже как-то расстроенно спросил: — что, ничего?
