Вакуумные цветы - Суэнвик Майкл (читаем книги бесплатно .TXT) 📗
— Никакой.
Весь следующий день Ребел механически выполняла свои обязанности. Она была как лунатик. Девушка явилась на работу, побеседовала с первым клиентом и подобрала программу по его заказу. Все происходило словно во сне. Ребел не знала, что делать дальше. Если Уайет не отправился на Землю по спусковой трубе — значит, он в одном из раскинувшихся во все стороны орбитальных государств. Но беда в том, что этих государств сотни, они всевозможных размеров, в них царит беспорядок, и рядом с каждым еще трущобы в резервуарах. Она проищет Уайета всю жизнь и так и не найдет.
«Ну и что, — думала Ребел, — может, и не найду». Может, она потеряла его навсегда. С людьми такое сплошь и рядом бывает.
Когда она наконец себе в этом призналась, работа с клиентом уже подходила к концу. Пришел следующий — женщина-полицейский, мечтающая стать «росомахой». Не снимая форменного костюма в обтяжку, она улеглась на койку. Ребел ее подключила. Пока руки работали, она трезво и педантично обдумывала положение. Сколько она так может искать? Год? Пять? Двадцать лет? Какой она станет за эти годы? Не очень приятная мысль.
— Можете представить себе единорога?
— Да.
Если предстоят долгие поиски, если они займут годы, придется сменить темп. Ей нужно пока как-то устроить свою жизнь. (Но она не хочет устраивать свою жизнь без Уайета!) Во-первых, необходима более приличная работа. Потом друзья. Увлечения. Даже любовники. Надо тщательно разработать план.
— Сколько вы видите пальцев?
— Четыре.
— Голубой или зеленый?
— Голубой.
— Видели когда-нибудь этого человека?
— Да.
— Хорошо.
Ребел улыбнулась. И очень медленно прислонилась к стене. Затем стала приводить свои мысли в порядок. Теперь она не спешила. Наверно, лучше пойти в переднюю комнату и взять стул. Она порывисто наклонилась и ласково провела рукой по волосам женщины, та подарила ей дурацкую улыбку. С чего начать?
У Ребел было полно вопросов.
Глава 12. БУРРЕН
На корпусе «Пеквота» выросли вакуумные цветы. Правда, всего несколько, — они выглядывали из-под края крыши, но по размеру лепестков уже можно было сказать, что это новая разновидность, приспособившаяся к местным условиям. Ребел заметила цветы, когда шла на корабль, и слегка удивилась, почему Борс так долго откладывает текущий ремонт. «Пеквот» узнал Ребел — замок открылся от ее прикосновения.
Через несколько часов, как раз когда Ребел закончила заваривать чай, вернулся Борс. Чайник плавал посреди гостиной.
— Так! — довольным тоном произнес Борс. Он скинул скафандр, набросил накидку и натянул ножные кольца. — Как мило, что вы зашли меня проводить.
— Как мило, что вы так говорите. — Ребел набрала чай в шприц и мягко подтолкнула шприц к Борсу. — Я тут сообразила перекусить.
Она открыла поднос с пирожными, по форме напоминавшими ее серебряную брошку. Борс взял два. Ребел, улыбаясь, потягивала чай и ждала.
После вежливого молчания Борс заговорил:
— Итак. Как идут поиски вашего друга Уайета?
— О! Это очень интересный вопрос. — Ребел подалась вперед в кресле. — Сегодня днем я беседовала с женщиной-полицейским. Она лежала у меня на кушетке со вскрытой психикой и поэтому не могла солгать! И я получила от нее ценную подсказку.
— В самом деле? — сказал Борс. — Вы говорите, женщина-полицейский? — Он надкусил второе пирожное. — А вам не кажется, что это довольно рискованное предприятие?
— Да. Она рассказала мне весьма затейливую детективную историю насчет того, что можно спуститься на поверхность в качестве наблюдателя и.., ну, вам это не интересно. Она сказала, что видела Уайета.
— Да что вы?
Да. Она сказала, что видела его с вами.
После очень долгого молчания, во время которого они не сводили друг с друга глаз, Борс брызнул в рот немного чая и произнес:
— Разумеется, это ошибка.
— Разумеется.
Ребел встала. Первым ее побуждением было схватить Борса и вытрясти из него правду. Вместо этого она улыбнулась. Эвкрейша никогда бы не отважилась на прямой конфликт, и ее подход имеет свои преимущества. Надежды победить Борса на его территории почти никакой. При всей своей утонченности, он — профессиональный мошенник.
— Я только надену скафандр и уйду. Извините, что побеспокоила. Воп voyage «Счастливого пути (фр.)», приятель. — Ребел поплыла к шлюзу. Борс настороженно за ней наблюдал. — Да. Вы не можете сделать мне небольшое одолжение? — Борс поднял брови. — Скажите: «Пожалуйста, откройте ящики с рисунками».
— Пожалуйста, откройте ящики с рисунками, — в недоумении повторил Борc.
По всей комнате бесшумно открылись шкафы. Один за другим выдвинулись ящики. В них было пусто.
— Боже мой! — выдохнул Борс. — Что вы сделали с моими акварелями? С моими гравюрами?
— Я их сожгла.
Борс вскочил с места, стал лихорадочно рыться в шкафу в поисках забытого рисунка, застрявшей в углу помятой гравюры, хоть чего-нибудь! И ничего не находил.
— Не может быть! — завопил он в отчаянии.
— Да, — с невозмутимым видом согласилась Ребел. — По правде говоря, не сожгла.
Борc поднял на нее глаза.
— Вы помните две мои коробки? Я вытряхнула их и сложила в одну акварели, а в другую гравюры. Чтобы добраться до них, надо было отключить охранную систему, но вы не поверите, какие инструменты можно достать, если иметь нужные знакомства, а у вашей полицейской подружки нужных знакомств хватает, я вас уверяю.
Говорила она слишком зло, слишком быстро. Ей так хотелось сделать Борсу больно, что его страдания только усиливали эту жажду. Эвкрейша сказала бы, что она зациклилась. Передохнув, Ребел подплыла к креслу, села и заговорила спокойнее:
— Коробки в целости и сохранности, но без меня вы их никогда не найдете. Одну я могу вернуть вам сразу же, безо всяких условий. За вторую вы должны заплатить.
Борс медленно вернулся на свое место.
— Я не предам свой народ, — решительно сказал он. — Даже если вы свалите в кучу все произведения искусства в Системе и подожжете их.
— Фу, как вы обо мне думаете! Ничего такого от вас не требуется. Отдайте мне Уайета, вот и все. Одну коробку по вашему выбору вы получите сейчас, а как только я переговорю с Уайетом с глазу на глаз, то скажу, где вторая. Ну как?
— Акварели, — уныло проговорил Борс. — Где акварели?
Никто не помнил, как называется этот город. Контейнер треснул более столетия назад, жители покинули его, а снаружи он зарос цветами. Маленький катер влетел сквозь брешь, где находилось когда-то осевое окно города, в его лишенное воздуха чрево и пошел на посадку. Навстречу, будто пытаясь его схватить, поднялись черные здания. Посадка была сложной — город все еще продолжал вращаться, разграбленные здания не стояли на месте.
— Сюда, — сказал Борс, Одинокое, расположенное на уровне тротуара окно теплилось желтым светом. Борс резко развернулся (желудок Ребел сжался в комок), сбавил скорость до скорости перемещения улицы и мягко посадил катер.
Старая тетка, которая провела их через воздушный шлюз, посмотрела на Ребел с явным неудовольствием.
— Не из полиции, — проворчала она. Это была та самая спускальщица, с которой Ребел видела Борса в Гисинкфоре. Комнату загромождала старинная техника: автоматические зонды, ранцевые ракетные двигатели, спутники-убийцы величиной с кулак.
— Наши планы немного изменились.
— Кхе! — Тетка взглянула на Борса и выставила вперед подбородок. — Это будет дороже. Сейчас идет волна полярных сияний, а когда будет следующая, я не знаю. Не люблю спускать людей, когда в атмосфере нет электромагнитного возмущения. Оно помогает скрыться от комбинов.
— Вы алчная старая разбойница, — сказал Борс. — Я не поддамся на такой грубый шантаж. Эта молодая дама займет место женщины из полиции, спуск будет по расписанию, как намечалось. И оплата как договаривались, или все отменяется.
