Закон оборотня - Кудрявцев Леонид Викторович (читать книги без регистрации полные txt) 📗
– Он находится на втором, нижнем этаже лабиринта.
– Неужели? – деланно удивился староста.
– Да, мне даже известно как он выглядит, – сказал я, снимая со своего информационного окошка полученную от Шеттера голограмму и пристраивая ее на столе. – Вот так он выглядел, когда удирал от мусорщиков. Не правда ли?
Взглянув на голограмму, староста неопределенно хмыкнул, потом задумчиво побарабанил пальцами по крышке стола.
Я замер. Вот сейчас все станет ясно. Происходи все в большом мире, уж я бы сумел угадать ответ по глазам старосты, по его лицу, по движениям. Здесь – все это бесполезно. Здесь, я должен добиться прямого и ясного ответа, а потом еще каким-то образом его перепроверить.
– Зачем тебе это все? – вдруг спросил староста.
– Что именно?
– Судя по всему, ты ищешь творца. Зачем он тебе? Кто тебя нанял?
– Я не имею права это говорить.
– Тогда почему ты требуешь от меня откровенности?
– Потому, – сказал я. – Что тебе все равно рано или поздно придется с этим творцом расстаться. Конечно, тебе уже известно, что это он сделал оборотня? А ты не подумал для чего именно?
– Я знаю это, – сказал староста.
– И конечно, ты понимаешь, что он не остановится?
Староста еще раз усмехнулся, потом, после некоторой паузы, сказал:
– Ладно, я наблюдал за тобой почти все время, пока ты находился у нас. Может быть, стоит поговорить начистоту?
Вот это мне подходило более. Я понимал, что, согласившись на этот разговор, вступаю на чрезвычайно зыбкую почву. Однако убедиться в том, в чем я хотел убедиться, можно было только таким образом.
– Хорошо, давай поговорим начистоту, – сказал я, бросая в пепельницу окурок сигареты.
– В таком случае я могу сразу тебе сказать, что творца в моем кибере нет. А голограмма, которую ты мне показал, не имеет к нему никакого отношения.
Я разочарованно вздохнул.
И это называется разговор начистоту? Полноте, да за кого он меня принимает?
– Не веришь? – спросил староста.
– Не-а, – сказал я. – Ни на грош не верю. Неужели я произвожу впечатление такого болвана?
– Вообще-то производишь, – промолвил староста. – Хотя бы потому, что, докопавшись до кое-каких фактов, сделал из них совершенно неверные предположения. Наверное, это произошло потому, что твой клиент не дал тебе всей необходимой информации. Это было глупо.
– Возможно, и так, – сказал я. – Однако у меня есть своя трактовка событий. И я буду ее придерживаться, пока не удостоверюсь в обратном.
– Стало быть, ты мне все-таки не доверяешь?
– С чего бы это мне тебе доверять, – промолвил я. – Если ты не сказал мне до сих пор ни слова правды?
– Угу, – кивнул староста. – К счастью, у меня есть одно доказательство.
– Какое?
– Неопровержимое. И оно тебя наконец-то должно убедить. Собственно, то, о чем я хотел с тобой поговорить, вовсе не имело никакого отношения к творцу. Я хотел с тобой поговорить совсем о другом.
– Может быть, прежде предъявишь свое доказательство? – спросил я.
Вспыхнувшая было у меня надежда быстро гасла. Я уже почти знал, чем закончиться наш разговор. Вот сейчас староста предпримет еще одну попытку меня обмануть. Это, конечно, не удастся. После этого меня вытурят из китайского кибера, и я смогу отчитаться перед Шеттером в проделанной работе, рассказать ему, к каким выводам пришел. А там – будь что будет.
– Знаешь, кто находится на этой голограмме? – спросил староста.
– Ну, говори, – мне с трудом удалось скрыть иронию.
– Я, – промолвил староста.
20
Я не увидел как он изменялся. Как раз в этот момент мне вздумалось нашарить в кармане очередную сигарету. Нашаривая ее, я посмотрел на пепельницу, машинально проверяя, стоит ли она в пределах моей досягаемости.
Естественно, она стояла где надо. Иначе и быть не могло, поскольку, прежде чем закурить предыдущую сигарету, я ее туда придвинул.
Оторвав от пепельницы взгляд, я посмотрел на старосту. Только это был уже не староста. Напротив меня сидел тот, чья голограмма все еще находилась в центре стола.
Выпустив из пальцев сигарету, я нащупал рукоять пистолета. Вот только у старосты в руках теперь был корвектор, и ствол его смотрел на меня.
В большом мире я мог по крайней мере попытаться выстрелить через карман. Там пуля выпущенная из моего пистолета, могла прошить крышку стола и все-таки попасть в старосту. В мире киберов подобный фокус был невозможен.
И получалось, для того, чтобы выстрелить, мне нужно привстать, вытащить пистолет, прицелиться… Нет, за это время староста успеет сжечь меня хоть десять раз.
Староста? Какой, к черту, староста?
Несколько мгновений я все еще пытался уверить себя, что передо мной староста, которого творец зачем-то наделил подпрограммой, позволяющей изменять личину.
Как же! Если бы все было так просто. А корвектор?
Передо мной сидел оборотень, и это было несложно объяснить.
Акелла все-таки промахнулся. Причем самым позорным образом.
Оборотень сообразил то, что не пришло в голову его преследователю. Единственный способ избавиться от погони – убить того, кто отдает приказы. Наверняка оборотень бегал от помощников до тех пор, пока у него не восстановилась способность проходить сквозь стены. После этого он подобрался к резиденции, прошел через ее стену и ухлопал старосту.
Одно только непонятно: каким образом ему удалось ввести в заблуждение помощников? Почему они, безошибочно определявшие его местонахождение, не узнали, что вместо старосты ими теперь командует тот, кого они совсем недавно так рьяно пытались убить?
– Не надо оружия, – сказал оборотень. – Положи руки на край стола, так, чтобы я их видел.
Кажется, вот сейчас я и в самом деле проиграл окончательно. Хотя почему именно сейчас? Я был проигравшим, уже входя в резиденцию. Возможно – даже раньше.
– Сигарету закурить можно? – спросил я.
– Может быть, немного погодя… – сказал оборотень. – А сейчас ты должен аккуратно положить руки на край стола. Понимаешь?
Еще бы!
Выполнив приказание оборотня, я сказал:
– Раньше был такой обычай: перед смертью…
– Перед какой смертью? – хихикнул оборотень. – Я не могу убить того, кого защищает пластинка безопасности.
– Раньше ты не обращал на нее никакого внимания, – сказал я.
– Раньше я был никем. Теперь – я староста, – промолвил оборотень. – Помощники о том, что старый староста умер, знают, и новым меня признали. В кибере эта новость еще не распространилась, и я принял кое-какие меры, чтобы она как можно дольше оставалась тайной.
Ах вот как. Стало быть, здесь, в китайском кибере, одним из способов стать старостой является убийство того, кто занимает этот пост в данный момент. Кстати, это вполне объяснимо. Побеждает, как правило, сильнейший, более хитрый, ловкий, умный.
Старый, давно открытый Дарвином закон естественного отбора, примененный к неживой среде. Хотя можно ли назвать Мелкого Беса или вот этого оборотня неживым? Кто они тогда, если не живые?
– Почему? – спросил я. – Зачем это должно оставаться тайной, если ты стал старостой законным образом?
– Предыдущий староста умер слишком быстро, – усмехнулся оборотень. – Так получилось. Он не успел поведать мне о некоторых своих делах, о некоторых источниках дохода. Узнать о них я смогу лишь при условии, что гости из других киберов будут думать, будто разговаривают с прежним старостой, по крайней мере еще некоторое время.
Я кивнул.
Все правильно. Каждый староста китайского кибера должен иметь какие-то свои тайны: перекупщиков, работающих только с ним, может быть, соглядатаев, сообщавших сведенья только ему и не желающих работать на кого-то другого, благожелательно настроенных именно к нему мусорщиков, в свое время облагодетельствованных именно им и ждущих благодеяний именно от него, поскольку кто-то другой не вызывает у них такого доверия.
