Игра в бессмертие (СИ) - Потёмкин Сергей (читать книги онлайн полностью .TXT) 📗
Подняв перо, я написал:
Ментор Клим, он же Хьюнг, ищет помощников. Заклинатель–дрессировщик и маг. Уровень персонажа — не ниже сорок седьмого. Задание десятой степени сложности, покидать столицу не требуется. Оплата — 100000 ирллингов.
Текст секунду золотился. Это означало, что каждый маг и заклинатель–дрессировщик, находящийся сейчас в городе, прочтёт его в своей почте. А мне лишь оставалось ждать, пока кто–нибудь ответит.
Мне не ответил никто.
Я прошёлся по улице, погулял в парке, полюбовался фонтаном. Поймал момент, когда зажглись фонари (они тут красивые, кованые, а горят благодаря волшебным камням) и даже заглянул в трактир, где сытно поел, любуясь угасавшим закатом.
Иногда я открывал окошко меню и проверял почту, хотя знал, что писем нет: если бы были, звякнул бы колокольчик.
Покинув трактир, я стал обдумывать ситуацию.
Во «Фрее» сотни игроков… да что там сотни — тысячи!.. Правда, сорок седьмого уровня достигли немногие (к слову, у меня самого сорок девятый), но зато все они в Эргендсе: в других городах для них не осталось интересных заданий. Потому я и указал в объявлении, что столицу покидать не придётся.
И что же, никто из высокоуровневых магов и заклинателей, ошивающихся где–то в городе, не польстился на сто тысяч?.. Ведь такой гонорар во «Фрее» мало кто предлагает…
Но тут я стал замечать странности: среди прохожих сновали эрмлины — местные боевые маги, они же стражи порядка… разумеется, неписи. Узнать их легко: однотонные плащи (тёмно–зелёные, серые или алые — в зависимости от ранга), хмурые лица, размеренная походка. Хватало и обычной стражи — и не в кожаных кирасах, а в стальных, какие тут носят после объявления тревоги. Ещё несколько магов верхом на грифонах патрулировали небо… хотя где уж там «несколько» — скорее, несколько десятков; уже вспыхнувшим звёздам пришлось потесниться, прячась при каждом взмахе крыльев.
У меня возникло скверное подозрение.
Я свистнул наёмному экипажу, очень кстати выехавшему из–за угла, и, когда тот остановился, вскочил на подножку:
— Гони к Южной площади!
Только там я мог проверить мою догадку.
Кучер повёз меня по улице. Хотя час был уже поздний, она оставалась оживлённой: кареты с гербами и медным орнаментом катились мимо магазинчиков и цирюлен, прохожие–неписи куда–то спешили, влюблённые парочки исправно прогуливались. Всюду выгибались арки, пестрели розами палисадники… «Фрею» не зря хвалят за красоту.
Перед площадью кучер остановил лошадь:
— Дальше ехать нельзя — высочайший запрет самого лорда Лауда, верховного эрмлина королевства!
Я понял, что моя догадка верна — хотя лучше было бы ошибиться. На всякий случай спросил:
— А пеших–то туда пускают?
— Пеших пускают… — угрюмо доложил кучер (а я оценил труд тех, кто создал его мимику с интонациями — они были на высоте). — Но кто его знает — может, не сегодня–завтра и перестанут…
Покинув повозку, я одолел остальной путь пешком.
Огромную площадь, как и всю улицу, освещали фонари. В её центре стоял пирамидальный помост высотой полсотни метров — та самая пирамида из белого камня, где растёт яблоня; по сценарию игры, пирамиду построили из башни мага, разрушенной во время войны, а самого мага убило обломками. Но после того, как из них возвели помост (то бишь усечённую пирамиду), там взошла яблоня. На яблоне зреет единственный плод — к слову, зреет он вечно, — вобравший силу погибшего мага. Этот плод защищает город от врагов, притягивая к его границам волшебных существ: рядом с Эргендсом живут кентавры, минотавры, великаны и бог знает, кто ещё. На город они не нападают, путешественников не трогают, но неприятеля, если таковой вдруг объявится, вмиг атакуют.
В общем, полезное выросло яблочко…
Взойти на помост может только король, да и то лишь раз в год, в день основания королевства: встав под яблоней, он мучает подданных пафосной речью и отбывает обратно в замок — а помост опять пустует, охраняемый день и ночь. На площадь горожан пускают, но пирамиду все вынуждены обходить стороной.
Однако то, что я увидел на подходе к площади, простым словом «охраняемый» уже никто бы не назвал.
Дрессированные грифоны летали в небе кругами — и не двадцать, как обычно, а, наверное, полсотни! Будь сейчас день, по площади скользили бы тени. На многих грифонах сидели маги, другие летали без седока, но менее опасными их это не делало: напротив — такая «птичка» спикирует камнем, не боясь сбросить всадника. А вокруг пирамиды выстроились кольца оцепления; уж не знаю, сколько именно (отчётливо был виден лишь передний ряд, где стояли арбалетчики), но уж точно не одно… Видимо, сюда согнали половину городской стражи! Но главное, помост и стражники находились в прозрачном куполе, отражавшем десятки фонарных огней: это была магическая защита — самая мощная из всех, с какими я сталкивался. Такую и таран не пробьёт… Даже думать было страшно, сколько неписей её удерживали.
— Идиот, — сказал я самому себе.
Иначе ведь и быть не могло: с заданием Рябова не справились уже трое — и кто–то из них подобрался к яблоку. Украсть не украл, но эрмлинов всполошил. А неписи во «Фрее» умные (хотя в ВИРТУСе это норма): они подготовились к новой попытке кражи.
Вот блин!..
До меня теперь дошло, почему никто не ответил на объявление: любая авантюра в столице обречена на провал. Никто не рискнёт устроить кипеж с ордой волшебников под боком.
Но тут словно в знак протеста тихо звякнул колокольчик — признак входящего письма.
— Открыть почту! — растерянно скомандовал я.
Возник интерфейс в серебряной рамке. Слева вверху мигал жёлтый конверт.
Я со смутной надеждой ткнул в него пальцем (хотя мог и голосовую команду отдать).
Письмо пришло от некой Джаль: её заинтересовало моё предложение. Правда, уровень у неё был всего сорок первый, но…
«Вы вряд ли найдёте кого–то другого, — прочитал я. — Конечно, можете попробовать, но с учётом сложившейся в Эргендсе ситуации на это уйдёт несколько дней. Если согласны рассмотреть мою кандидатуру, то можем счатиться. Я буду во «Фрее» до 23:00».
Потом я взглянул на её аватар — и с чувством присвистнул.
Это лицо я уже видел в переданных Лоцким файлах: оно принадлежало Инге Смирновой. Той самой Смирновой, которая работала с погибшей дочерью Рябова.
Письмо меня озадачило.
Каким ветром во «Фрею» занесло коллегу Кэсс (теперь уже бывшую), да ещё и столь «удачно», что она вышла на меня — ментора, находящегося тут из–за смерти её напарницы?
Совпадение? Вот уж вряд ли.
Я с минуту размышлял.
Эта Джаль, она же Инга, зашла сюда не случайно. Может, что–то её связывает с гибелью Кэсс? Или ей от скуки вздумалось побыть детективом, расследующем гибель подруги?
Но мне так или иначе надо было решать, как быть с письмом: либо его проигнорировать, либо попытаться выяснить, что всё это значит.
Я выбрал второе.
«Готов рассмотреть вашу кандидатуру», — ответил я, кривя душой. Ничего я не собирался рассматривать — хотел просто встретиться с этой Смирновой и послушать, что она скажет.
Войдя в чат, мы стали выбирать место встречи. Девушка написала, что она сейчас у порта, ну а я — что нахожусь на Южной площади. Открыв карту, мы нашли ближайший к нам обоим трактир. Оказалось, это «Оленьи рога».
К заставленной столиками трактирной террасе мы подошли одновременно, хоть и с разных сторон.
— Здравствуйте, — сдержанно сказала Смирнова. — Я Инга.
— Клим, — представился я в ответ.
Меня удивило, что она вместо ника назвала имя — обычно так делают менторы. Да и внешность девушка менять не стала; во всех выбиралках есть функция «сохранить лицо игрока», но включают её редко — почти все играют с чужими физиономиями (либо с уже готовыми, либо с созданными в ВИРТУС-конструкторе). Но Инга Смирнова предпочла остаться собой… Будто подчёркивала, что всё происходящее для неё не игра.
