Х – 11 (СИ) - Тув Александр Львович (читать книги полностью без сокращений .TXT) 📗
"Ведьмы! — продолжил стоять на своем голос. — От них всего можно ждать!"
"Это-то да" — согласился Денис, но решил все-таки прояснить этот тонкий момент у Юльки:
— Слушай, пригласительный билет на два лица?
— Нет, — покачала головой рыжая, — на семь! — после чего фыркнула, чтобы подчеркнуть дебилизм вопроса, а не исключено, что и вопрошающего.
— Я тебя серьезно спрашиваю! — нахмурился старший помощник.
— Конечно же, на два! — Юлька закатила глазки и сделал выражение лица, будто общается со слабоумным.
— А почему мужчин гораздо больше? — выложил на стол свой главный козырь Денис.
— А потому что их специально приглашают! — у рыжей нашелся джокер в рукаве.
— Нафиг?
— Вот темный ты чел, — Юлька посмотрела на старшего помощника с определенным сожалением, как сестра милосердия на раненного в пах красноармейца. — Чтобы не танцевать весь вечер с одним партнером. Для разнообразия! Бал это, или не бал, в конце концов!
— Понятно… — протянул Денис. — А откуда нагнали спецконтингент? — старший помощник решил разобраться в данном вопросе досконально.
— Сам ты — спецконтингент, — хмыкнула рыжая. — А это родственники и знакомые участниц бала!
— Ну, я и говорю — спецконтингент, — ухмыльнулся Денис. — А скажи, пожалуйста, — продолжил он допрос: — все эти танцоры, — он небрежно кивнул головой в сторону группки молодых парней, бросающих в сторону Юльки пламенные взгляды, — в курсе, что ты реально молодая, с баблом, папа депутат, хата своя в хорошем месте? Короче — жирный кусок.
— Лакомый кусочек! — мгновенно поправила его рыжая, сопроводив уточнение испепеляющим взглядом. Будь на месте старшего помощника менее толстокожий человек, мог бы и задымиться. Но, Денис был толстокож, аки буйвол, поэтому энергия взгляда пропала втуне. Юлька немного помолчала, внимательно вглядываясь в старшего помощника — видимо все-таки рассчитывала увидеть какие-либо последствия своего "лазерного удара", но, не обнаружив таковых, со вдохом разочарования продолжила: — Думаю… что в курсе. Это не секрет.
— То-то зыркают, как коты на сметану, — осклабился Денис, намазывая очередной бутерброд — восставшие из пепла наники в спешном порядке восстанавливали боевую форму. — Щас пойдут на штурм цитадели!
И верно! От группы товарищей отделился самый смелый (или самый охочий до нежного девичьего тела, денег и положения в обществе) — высокий, стройный, но несколько субтильный юноша, с гривой длинных, до плеч, черных волос и нездоровым блеском в глазах. У старшего помощника, при взгляде на этого хлюста, почему-то возникли ассоциации с поэтами серебряного века. И это при том, что ни одного из них он ни по имени, ни, тем более, в лицо не знал. Но вот возникли и все!
"Акмеист!" — пренебрежительно заметил внутренний голос.
"Кто-кто? — искренне удивился Денис. Он ожидал каких-либо комментариев, но не дождался — голос замолчал. — Да и хрен с тобой! — рассердился старший помощник. — Не знаешь — не лезь! Тоже мне — литературовед, хренов!" — уточнил он.
А хлюст, между тем, приблизился на боевую дистанцию. Он пылко улыбнулся Юльке, заслужив встречную улыбку, заставившую его голову закружиться в сладостном предчувствии открывающихся перспектив, после чего вежливо обратился к Денису:
— Вы не будете возражать, если я потанцую с вашей девушкой?
… ага-ага… и ключи от квартиры, где деньги лежат…
— Конечно же… — старший помощник улыбнулся "юноше бледному со взором горящим" улыбкой отца, встретившего, наконец, блудного сына. — Буду!
Лицо хлюста вытянулось — уж больно неожиданным и жестоким оказался удар — казалось, что золотая рыбка уже в руках, осталось лишь разжечь огонь, прогреть сковородку, добавить масла и жарить, жарить, жарить! И на тебе… облом-с.
— Но… почему? — с обидой в голосе и чуть ли не со слезами в глазах вопросил хлюст.
— Видите ли в чем дело, юноша… — Денис по-отечески приобнял его за плечи. — Вы знаете, что такое собачья преданность? — Хлюст удивленно покивал. — Так вот, она, — кивок на рыжую, — предана мне душой и телом, как какая-нибудь Хатико своему хозяину. — Лицо Юльки при этих словах окаменело, а у хлюста вытянулось еще больше. — Да дело даже не во мне, — проникновенно продолжил старший помощник. — Меня часто не бывает в Москве, я журналист-международник, то Брюссель, знаете ли, то Лондон, то Нью-Йорк… надоело до чертиков… — доверительно сообщил Денис, — все эти перелеты, гостиницы… Так вот, о чем это я, — якобы спохватился старший помощник. — А-а-а! — вспомнил. Пока меня нет, у нее человек пятнадцать ебарей днюют и ночуют — слаба на передок, — вдохнул Денис. — Ниже двух метров никого нет — баскетболистов любит… и вообще спортсменов, — Денис скептически оглядел не слишком внушительную фигуру хлюста, от чего бедняга даже покраснел. — Так что для вашего же блага, не надо, — грустно покачал головой старший помощник, как бы сожалея, что приходиться отказывать такому хорошему человеку. — Ничего хорошего не получится, только настрадаетесь.
Хлюст молча похлопал глазами и бочком-бочком начал отступать, а Денис вернулся к недоеденному бутерброду.
— Ну, ты и сволочь! — первое, что сказала рыжая, когда к ней вернулся дар речи.
— Это с чего бы? — поднял брови старший помощник.
— А с того! Какие пятнадцать… — Юлька запнулась, подбирая термин, но, плюнув на терминологию продолжила: — Ты меня опозорил!
— Так что, на самом деле двадцать? — хмыкнул Денис. — Цифру занизил?
— Сволочь!
"А про собачью преданность молчит, — отметил внутренний голос, проявив завидную наблюдательность. — С чего бы?"
"На фоне пятнадцати ебарей баскетболистов, это прошло незамеченным" — ухмыльнулся старший помощник.
— Ты специально так себя ведешь!? — продолжила яриться рыжая. — Все не можешь мне простить?! Ревнуешь!?!
— Юля, — холодом в голосе Дениса можно было бы заморозить каток среднего размера в тропиках. — Я тебя уже много раз говорил. Повторю еще раз, мне нетрудно. Как женщина, ты для меня не существуешь. Умерла. Ты свой счастливый билетик выбросила в унитаз. Мы — друзья. И только.
— Это ты — счастливый билетик? — презрительно скривила губы рыжая.
— Я.
— Ладно, черт с ним, со счастливым билетиком. Почему ты себя так вел!?!
— Ты прикидываешься, или правда такая дура? — поднял брови старший помощник. Но, так как рыжая только яростно сопела и молчала, продолжил: — Тебя будут провоцировать, чтобы поставить в дурацкое положение, а ты в это время будешь где-то с кем-то танцевать, а я буду здесь прохлаждаться. Нормально? Ты должна быть у меня на глазах постоянно. Никаких танцулек с посторонними! — Денис помолчал, беря себя в руки, потому что Юлька действительно его разозлила. — Много партнеров, для разнообразия, — передразнил он ее. — Первый бал Золушки, блин!
Выражение лица рыжей медленно изменилось: яростное сменилось задумчивым, а задумчивое — виноватым. Правда, ненадолго. Настоящая женщина не может долго чувствовать себя виноватой. Иначе она — ненастоящая, а Юлька была самой, что ни на есть настоящей.
— Но, так-то зачем? — после долгого молчания, во время которого старший помощник продолжал неторопливо питать своих нанороботов, заговорила рыжая.
— Правда не понимаешь?
— Правда.
— Плохо. Я думал, ты умнее. Я отсеял всех случайных. Теперь подойдет только тот, у кого задание на твое опущение. Ферштейн?
— Ферштейн… — Юлька тяжело вздохнула. — Что теперь обо мне будут думать?..
— Тебе ни один хрен, что о тебе думают незнакомые люди? — равнодушно полюбопытствовал Денис, смакуя коньяк — опьянеть все равно не получится, так хоть побаловать себя ароматом. — И вообще, — хмыкнул он, — пусть лучше завидуют, чем жалеют.
— Чему завидовать!?! — снова начала заводиться рыжая. — Что я тебе предана душой и телом, как собака!?!
"Видишь! Не забыла!" — мгновенно заметил внутренний голос.
