Гиперион - Симмонс Дэн (книги онлайн без регистрации TXT) 📗
– Гегемония пока еще не может построить портативный передатчик мультилинии. Но говорят, что Бродяги – могут.
Консул улыбнулся. Где-то внизу раздался скрип, завершившийся металлическим ударом.
– Оставайтесь на местах, – приказал Кассад, сорвал с пояса «жезл смерти» и, выключив тактическим комлогом лучевое ограждение, исчез на лестнице.
– Если не ошибаюсь, для нас наступил комендантский час, – сказал Силен. – Теперь здесь господствует Марс.
– Заткнись, – бросила ему Ламия.
– Вы думаете, это Шрайк? – спросил Хойт.
Консул поморщился.
– Шрайку не нужно бряцать оружием на лестницах. Он может просто появиться… здесь.
Хойт покачал головой:
– Я имел в виду, что именно из-за Шрайка вокруг никого нет. И эти следы бойни…
– Жители могли покинуть свои деревни после приказа об эвакуации, – возразил Консул. – Никому не хочется встречаться с Бродягами. А ССО окончательно вышли из-под контроля. И следы вполне могут оказаться делом их рук.
– А где же тела убитых? – осведомился Силен. – Вы принимаете желаемое за действительное. Наши отсутствующие хозяева, жившие там, внизу, теперь украшают своими телами стальное дерево Шрайка. На котором вскорости окажемся и мы.
– Заткнись, – устало произнесла Ламия Брон.
– А если я не замолчу, – осклабился поэт, – вы, мадам, пристрелите меня?
– Обязательно.
Никто больше не проронил ни слова, пока не возвратился Кассад. Включив лучевое ограждение, он повернулся к своим спутникам, расположившимся на ящиках и кусках пенолита.
– Пустяки. Несколько стервятников – их, кажется, называют здесь предвестниками – влетели через разбитые стеклянные двери в зал и как раз завершали пиршество.
Силен хмыкнул:
– Предвестники. Очень подходящее название.
Кассад со вздохом сел на одеяло и, прислонившись к ящику, принялся неторопливо есть. Комнату освещал единственный фонарь, захваченный на ветровозе, и в дальних от балконной двери углах по стенам начали взбираться тени.
– Наша последняя ночь, – заметил он. – Осталось рассказать еще одну историю. – И полковник взглянул на Консула.
Консул, комкавший в кулаке клочок бумаги с нацарапанной на нем цифрой «7», облизал сухие губы:
– Зачем? Цель нашего паломничества теперь недостижима.
Все недоуменно поглядели на него.
– Что вы имеете в виду? – спросил отец Хойт.
Консул смял бумажку и швырнул ее в угол.
– Чтобы Шрайк исполнил чью-то просьбу, количество паломников должно выражаться простым числом. Нас было семеро. После… исчезновения Мастина осталось шесть. Теперь мы идем на смерть без всякой надежды на то, что наше последнее желание будет исполнено.
– Предрассудки, – буркнула Ламия.
Консул вздохнул и потер висок:
– Да, возможно. Но это была наша последняя надежда.
Отец Хойт указал на спящего ребенка:
– А Рахиль не может быть седьмой?
Сол Вайнтрауб погладил бороду:
– Нет, не может. Паломник должен прийти к Гробницам по собственной воле.
– Но она однажды уже сделала это, – продолжал Хойт. – Может быть, этого достаточно?
– Нет, – ответил Консул.
Мартин Силен, что-то писавший в блокноте, встал и зашагал по комнате:
– Господи, да посмотрите вы на себя со стороны! Какие там к черту шестеро паломников, нас тут целая армия! Вот вам Хойт с его крестоформом, содержащим в себе дух Поля Дюре. Наш «получувствующий» эрг вот в этом ящичке. Полковник Кассад, вспоминающий Монету. Госпожа Брон, если верить ее рассказу, несущая в себе не только нерожденного ребенка, но и покойного поэта-романтика. Наш ученый с младенцем, которым была когда-то его дочь. Ваш покорный слуга – со своей музой. Консул, тоже прихвативший в этот безумный поход хрен знает какой багаж. Бог мой, братцы, да наша компания должна была получить обалденную скидку!
– Сядь, – бесцветным голосом произнесла Ламия.
– Нет, знаете, он прав, – вмешался Хойт. – Даже присутствие отца Дюре в крестоформе должно как-то повлиять на нашу численность и прибавить к шести желанную единицу. Настанет утро, мы укрепимся в нашей вере…
– Смотрите! – закричала Ламия Брон, указывая на балконную дверь: темнеющее вечернее небо внезапно озарили яркие сполохи.
Все бросились на балкон и замерли, потрясенные: в небе то здесь, то там беззвучно вспыхивали ослепительно белые клубки термоядерных взрывов и тут же начинали стремительно распухать, словно круги, разбегающиеся по поверхности лазурного озера; яркие звездочки сдетонировавших фугасов выбрасывали голубые, желтые и алые нити и, закрутившись спиралью, сжимались в точку, как цветы, закрывающиеся на ночь; гигантские «адские плети» молниями рассекали нeбo и, словно чудовищные косы длиной в несколько световых часов, срезали все на своем пути, пока не натыкались на разрывавшие вакуум защитные сингулярности; мерцающие силовые экраны вздрагивали и гасли под напором громадных потоков энергии, чтобы появиться вновь несколько наносекунд спустя. И словно следы алмаза на синем стекле, в темном небе проступали безукоризненно-четкие бело-голубые полоски выхлопов факельных звездолетов и линейных кораблей.
– Бродяги! – выдохнула Ламия.
– Да, война началась, – бесстрастно подтвердил Кассад.
Консул вдруг с ужасом обнаружил, что плачет, и отвернулся.
– А это не опасно – стоять здесь? – спросил Мартин Силен, выглядывавший из-за дверного косяка.
– На этом расстоянии – нет. – Кассад, смотревший в свой электронный бинокль, опустил его и сверился с тактическим комлогом. – Сражение идет в трех астрономических единицах от нас. Бродяги прощупывают оборонительные линии ВКС. Это самое начало.
– А портал уже включен? – спросила Ламия Брон. – Эвакуация Китса и других городов началась?
Кассад покачал головой.
– По-моему, нет. Пока. Я думаю, флот будет держать здесь оборону, пока не закончится подготовка сферы в окололунном пространстве. И лишь когда корабли ВКС начнут прибывать сюда сотнями, откроют эвакуационные порталы в Сеть. – Он снова поднял бинокль. – Адское будет зрелище.
– Смотрите! – На сей раз отец Хойт показывал не на фейерверк в небе, а на пустоши, лежащие за низкими холмами. В нескольких километрах от Башни к невидимым отсюда Гробницам двигалась одинокая фигура, которая на таком расстоянии казалась крошечным пятнышком, но при каждой вспышке отбрасывала длинную тень.
Кассад навел бинокль на фигуру.
– Шрайк? – тихо произнесла Ламия.
– Не думаю… Кажется, тамплиер, если судить по одеянию.
– Хет Мастин! – вскричал отец Хойт.
Кассад пожал плечами и передал бинокль остальным. Консул отошел в сторону и прислонился к балконным перилам. Тишину нарушал только свист ветра, но из-за этого картина бушевавшего в небе сражения казалась еще более зловещей.
Когда подошла очередь Консула, он тоже приник к биноклю. Высокий человек в просторной накидке с капюшоном решительно шагал по озаряемому багровым светом песку. Видна была только его спина.
– Куда он идет – к нам или к Гробницам? – спросила Ламия.
– К Гробницам, – ответил Консул.
Отец Хойт поднял к полыхающему небу свое осунувшееся лицо.
– Если это Мастин, нас снова семеро, не так ли?
– Он опередит нас на несколько часов, – возразил Консул. – А если мы заночуем здесь, как предполагали, то на полдня.
Хойт пожал плечами:
– Все это теперь не имеет значения. Семь человек отправились в паломничество. И к Гробницам тоже прибудут семеро. Шрайку этого достаточно.
– Если это действительно Мастин, – заговорил Кассад, – к чему эта шарада в ветровозе? И как он смог попасть сюда раньше нас? Ведь других вагонов на канатке не было, и уж, конечно, он не мог пешком перевалить через Уздечку.
– Обо всем этом мы расспросим его завтра, когда придем к Гробницам, – устало сказал отец Хойт.
Ламия Брон попыталась поймать какую-нибудь станцию в общем комм-диапазоне своего комлога, но эфир молчал. Слышалось только шипение помех да отдаленный рокот электромагнитных импульсов. Она взглянула на полковника.
