Путь Знахаря - Хожина Татьяна (книги читать бесплатно без регистрации .txt) 📗
Вот уже неделя, как он лупит их кнутами, рубит мечами и бьет ногами, закрепляя уже в бойцовских навыках ощущения, полученные от пребывания в теле разных насекомых. Раньше бы ему и в голову не пришло, что он сможет драться как паук, как пчела и даже как таракан, используя все возможности владения телом, данные этим ползучим и летучим тварям, но отнятые природой у человека…
Неожиданно во двор вышел хозяин. Он направлялся прямо к вошедшему в раж Дмитрию, и кнут теперь летел ему в лицо! Однако не успел Дмитрий опомниться, как Мирослав неуловимым движением руки перехватил кнут прямо на лету, и дернул его при этом так, что Дмитрий, чтобы не упасть, вынужден был рвануть тело следом. Распластавшись в полете, он оттолкнулся второй рукой от земли и, извернувшись, встал на ноги. Глаза его, сверкавшие яростью и упоением боя, постепенно приобрели обычное выражение.
— Молодец, — скупо похвалил Мирослав. — Только не позволяй своей внутренней сутиоказаться полностью поглощенной той древней насекомой сущностью, которая живет в части твоего глубинногоразума. А то можешь и не вернуться. Так и останешься человеком с поведением и восприятием насекомого.
— Не — а… Я этих тварей, живущих в каждом из нас, чем больше постигаю, тем лучше умею держать в узде.
— Ну, да помогут тебе Великие Родители! Думаю, однако, что пришло время новый урок получить. Помнишь, ты сам про змей и рыб догадался? У них вообще ног нет. Так что придется тебе теперь их видению мира поучиться.
— Ну а где ж мы сейчас зимой змею-то найдем? — удивился Дмитрий. — Да и рыбу из-подо льда еще выловить надобно, чтобы на нее посмотреть.
— Есть у меня для тебя сюрприз, — ответил Мирослав. — Помнишь, я тебе говорил про то, что в этой местности воды теплые из глубин земли близко к поверхности подходят? Так вот, есть тут в скалах пещера, а в ней небольшое озерцо. Теплое, аж парит. Рыбы там, правда, нет, ну да тут ты прав — в реке поймаешь и посмотришь. А змеи как раз в окрестности тех скал и зимой не все спят. Так что сможешь выследить и полюбоваться. А вот отрабатывать движения что рыб, что змей поначалу лучше всего в воде. Так вот в том озерке и будешь это делать. А сейчас иди за рыбой. Заодно и на ужин нам наловишь.
Речка еще не успела подернуться льдом, и наловить рыбы не составило труда, благо, что водилось ее здесь в изобилии. Но сейчас, впервые в жизни, Дмитрий ловил рыбу не только для еды. Держа в руках блестящее чешуей, трепещущее и так норовящее выскользнуть скользкое рыбье тело, он без труда мог проникнуться внутренними ощущениями рыбы, и даже приблизиться к пониманию, что это значит — быть рыбой…
А вечером, уже в темноте, Дмитрий вместе с Мирославом двинулись через лес к скалам. Мирослав шел впотьмах по лесу как днем, ни разу не сбившись с невидимой тропинки и даже не споткнувшись. Дмитрий старался идти след в след и еле поспевал за ним. Хотя, казалось, и освоил ночное зрение, присущее сове и рыси. Да только, судя по всему, Мирослав не только видел в темноте, а еще и чувствовалили даже, скорее, предчувствовалвстречающиеся на пути препятствия.
И вот лес закончился, а впереди темной громадой показались скалы. По одному ему известным приметам ведуннашел меж них узкий, скрытый кустарником проход вглубь. Протиснувшись сквозь расселину, они вышли прямо к входу в довольно большую пещеру. Уже приближалась ночь, и в пещере, куда не проникал свет только что взошедшей луны, было темно, хоть глаз выколи. Дмитрий и Мирослав запалили предусмотрительно взятые с собой факелы, и пошли дальше под каменные своды. Их тени причудливо колыхались на неровных стенах, тут и там встречающиеся сталактиты словно извивались, двигались, исполняли в свете факелов причудливый танец, от чего пещера казалась живой, словно двигались они не среди сплошного неподвижного камня, а в чреве поглотившего их чудовища, так и силящегося поскорее переварить свою добычу…
Спустя какое-то время они вышли на берег подземного озера. Над его поверхностью клубился пар. Озеро и впрямь было теплым, очевидно гораздо теплее прохладного воздуха пещеры. На противоположном берегу, как и говорил Мирослав, грелись, свернувшись кольцами на теплых камнях, сразу несколько некрупных змей. Некоторое время Дмитрий наблюдал за ними, стараясь проникнуть разумом в их внутреннюю сущность. А потом Мирослав велел Дмитрию раздеться и лезть в озеро.
Вода оказалась не только теплее, чем воздух, но даже теплее, чем тело. У своих каменистых берегов озеро было неглубоким, и Дмитрий, найдя небольшую выемку на дне, устроился в ней полулежа, закрыл глаза и полностью расслабил тело, благо, что этот навык был уже усвоен им в совершенстве.
Мирослав, как всегда, достал из — за пазухи флакон с очередным снадобьем и дал его Дмитрию. Тот привычно выпил жидкость. На сей раз она была абсолютно безвкусной, словно простая вода.
Вслед за последним глотком сознание Дмитрия уже привычно скользнуло в ту глубинуразума, где находится истинная сущностькаждого человека. Чтобы на сей раз ощутить себя рыбой, или змеей — или и рыбой, и змеей одновременно… Этого он пока не мог знать.
Но вот глубинный покой охватил его.
Он почувствовал свое тело — гибкое, скользкое, послушное водным потокам… Надо было научиться следовать им, ощущать их, двигаться среди них… И новый шквал незнакомых прежде ощущений накрыл его с головой.
В постижении мира рыб и змей прошло еще полтора месяца. А потом наряду с упражнениями Мирослав начал давать ему читать некоторые из своих древних книг.
Грамоте Дмитрия еще Пелагея обучила, причем кроме родного языка научила его читать еще на двух чужеземных. На которых, как она сказала, многие труды по лекарству написаны.
На улице стояла уже лютая стужа. И теперь Дмитрий все чаще сидел в избе за изучением древних фолиантов на чужеземных языках — как раз тех, по лекарскому искусству, о которых Пелагея говорила. Один из них как раз и был у него в руках. Впрочем, говорилось в нем вовсе не о каких-то снадобьях или свойствах болезней, как можно было бы подумать. Речь шла, к удивлению Дмитрия, об устройстве мира — о том, как все в мире друг с другом связано и одно вытекает из другого, чтобы породить третье, и так далее, пока не замкнется круг превращений.
Этот круг по сути своей непрерывен, было написано в фолианте. И на этом кругу есть особые точки, в которых человеческое восприятие может заметить у текущей в природе Единой Силы Сущегоприсущие ей отдельные качества. Этих качеств древние мудрецы насчитали двенадцать. И выяснили, что с каждым из этих двенадцати качеств соотносится одно из наблюдаемых в мире внешних проявлений Единой Силы.
Уже позже эти проявления назвали стихиями.
Не все сразу понял Дмитрий в этом фолианте. И обратился за разъяснениями к Мирославу.
Мирослав объяснил ему, что почти для каждой из стихийможно найти живое существо, наиболее к ней предрасположенное. Так, как птица предрасположена к воздуху, а рыба — к воде. Человек же хоть и может напрямуюощутить суть стихий,но все же для него это очень тяжело. А для неподготовленного человека — и вовсе непосильно. Да и доступны-то прямому восприятию человека только пять из двенадцати качественноразных состояний природы.
Вот в чем заключался еще один смысл того, почему Мирослав учил Дмитрия постигать внутреннюю сутьсамых разных животных: это было необходимо еще и для постижения сути стихий!
Разные животные, птицы, рыбы, насекомые имеют сродство с теми или иными стихиями. Поняв внутреннюю суть этих животных, рыб, птиц, насекомых и даже змей, Дмитрий сможет постигать и скрытую суть стихий,и будет это для него намного проще, чем в случае, если бы он не побывал уже разными тварями — земными, водными и воздушными.
Будучи «в шкуре» этих тварей, Дмитрий и впрямь уже уловил сути водыи воздуха. Тяжелее ему давалось постигать суть земли. А всего тяжелее шло понимание сути огняи металла. Ведь не было животных, родственных этим стихиям…И поэтому приходилось постигать их в попытках прямого воплощенияв них своей истинной сущности.
