Лакки Старр и большое солнце Меркурия - Азимов Айзек (книги онлайн полные версии бесплатно .TXT) 📗
Другая полоска уже обвила талию Уртила, а еще одна, зацепившись за кисть одним своим концом, коснулась нагрудного регулятора, и рука была тут же прижата к груди.
– Холодно! – сдавленно просипел Уртил. – Они холодные! – Голос его был полон невыразимого ужаса.
Ошалевший Бигмен пытался что-то понять. Он тупо наблюдал, как эти странные штуки скручивают здоровяка Уртила совсем шутя, как они обматываются вокруг руки, бластера, тела…
Вот еще одна опустилась на Уртила.
Полоски были несомненно единым организмом. Но тела, или центра, или какого-то подобия им не было! Каменный осьминог, состоявший, однако, из одних лишь щупалец, – вот что ползало по Уртилову скафандру.
В мозгу Бигмена вспыхнула догадка…
На Меркурии есть жизнь, совершенно отличная от земной и от всех форм, известных землянам. Жизнь, которая существует только благодаря время от времени перепадающему теплу, в поисках которого щупальца переползают с места на место. Здесь, у северного полюса, они оттого опять-таки, что когда-то шахты, а теперь Купол снабжает их живительными струйками тепла. И человек со своими традиционными тридцатью шестью и шестью, да еще системой обогрева, для них – весьма лакомый кусочек. Шахтер, к примеру… Парализованный внезапным холодом и ужасом, он даже не способен позвать на помощь. А спустя несколько минут он уже слишком слаб для этого. Еще немного времени – и получайте, ребята, окоченевший труп.
Все это пронеслось в сознании Бигмена почти мгновенно, и он даже не успел шевельнуться.
– Не могу… – Шепот Уртила вывел марсианина из оцепенения. – Помоги… помоги мне… замерзаю…
– Держись! – крикнул Бигмен. – Иду!
То, что этот человек просто не успел с удовольствием убить его, сразу вылетело из головы. Бигмен думал об одном: человек в беде, ему нужна помощь!
С тех самых пор как люди отважились покинуть Землю и выйти в полный загадок и опасностей космос, – существовал неписаный закон, строгий и непреложный. По нему все распри между людьми должны быть забыты при появлении врага извне.
Возможно, и не все следовали этому закону, но для Бигмена он был свят.
Одного энергичного прыжка хватило, чтобы оказаться рядом с Уртилом и с силой потянуть его за руку.
– Помоги… – слабо простонал тот.
Бигмен ухватился за бластер, судорожно сжимаемый Уртилом, и стал вырывать, опасливо поглядывая на щупальца, обвившие приклад. Теперь было видно, что гибкость этой мерзости обуславливалась ее мелким членением на сегменты, жесткие и непонятным образом соединенные.
Свободная рука, которой Бигмен пытался упереться в Уртила, случайно коснулась одного из щупалец – коснулась и тут же рефлекторно отдернулась: Бигмена пронзил обжигающий холод.
Было непонятно, каким образом отбирают тепло эти существа. Они не походили ни на одну из известных Бигмену тварей. Ему не приходилось даже слышать о чем-то подобном…
Бигмен продолжал возиться с бластером. Он так увлекся, что поначалу не заметил легкого прикосновения к спине. А когда заметил, было поздно. Нестерпимо холодное щупальце уже обхватило его и накрепко привязали к Уртилу.
Боль от холода усиливалась с каждой секундой, и Бигмен с отчаяньем обреченного пытался вырваться из мощных безжалостных объятий.
– Бесполезно… – пробормотал Уртил, и его равнодушие испугало марсианина больше всего…
Уртил зашатался и мягко повалился набок, увлекая за собой Бигмена, который уже не ощущал своего тела и чьи мысли превращались в густой, неподвижный сироп.
Свет фонаря становился все более тусклым, по мере того как ненасытные щупальца наслаждались своим коктейлем из тепла и энергии.
Смерть поглядывала на часы.
Лакки, расставшись с Бигменом, сразу же поспешил на «Метеор», где облачился в новый скафандр. Спустя короткое время он уже был на поверхности Меркурия.
Повернувшись к короне, он задумчиво разглядывал ее молочное свечение – «Белого Духа», как здесь принято было говорить.
Тело Лакки привыкло к незнакомому скафандру. По сравнению с обычными, эта модель была удивительно эластичной, что, в сочетании с ее не менее удивительной легкостью, – несколько даже пугало. Казалось, что ты ничем не защищен от окружающего вакуума… Лакки, будучи нормальным человеком, тоже испытывал некоторую тревогу по этому поводу, – но вскоре успокоился.
Небо переливалось своими бесчисленными звездами. Прошло уже два дня по Стандартному времени с тех пор, как он видел его в последний раз. Меркурий успел преодолеть 1/44 своего обычного пути вокруг Солнца. Это означало, что примерно 8 градусов неба выползло с восточной стороны и столько же исчезло на западе. Появились новые звезды и планеты. Взошли Венера и Земля.
Венера была как сверкающий бриллиант, гораздо более яркий, чем показалось бы с Земли, – оттуда наблюдатель никогда не видел ее такой, полностью освещенной.
Сейчас Венера находилась в 33 миллионах миль от Меркурия, и все же свет этой крошечной блестки был сильнее света короны.
Лакки подумал о том, что за его спиной – две тени, бледная и черная. А может быть, и третья, порожденная светом Земли.
Земля, висевшая у самой линии горизонта, выглядела куда более тусклой, чем Венера. Это объяснялось большей удаленностью от Солнца, а также незначительной облачностью.
Но сине-зеленый свет, исходящий от Земли, – завораживал, и Венера уже казалась самой прозаичной электролампой.
Рядом с Землей, всмотревшись, можно было заметить желтое пятнышко Луны. Эта пара являла собой уникальное зрелище, оценить которое мог всякий, находящийся на планетах внутри орбиты Юпитера. Казалось, по небу блуждают огромные часы с маятником… Лакки, конечно, понимал, что это не лучший момент для созерцаний, – и ничего не мог с собой поделать. Чем дальше забрасывала его судьба, – тем нежней любил он родную планету. Квадриллионы людей давно разлетелись по всей Галактике, – но разлетелись-то они именно оттуда, с Земли, и только там их единственный Дом…
Лакки решительно тряхнул головой. Нужно приниматься за дело.
Энергичным шагам он направился в сторону светящейся короны. Его ноги едва касались грунта, а фонарь освещал многочисленные неровности.
Мысль, которая погнала Лакки сюда, была, собственно, даже не мыслью, а так, ничем не подкрепленным предположением. Лакки всегда избегал обсуждать такого рода предположения с кем бы то ни было и даже не слишком разрабатывал их в своем мозгу, – чтобы, превратившись в версии, они не перекрыли доступ свежим идеям… Ему часто приходилось наблюдать подобное в Бигмене, который любую зыбкую полумысль норовил тут же возвести в ранг неоспоримой истины…
Лакки нежно улыбнулся, вспомнив о своем экспансивном друге. Да, конечно, Бигмен частенько вел себя неблагоразумно, никому и никогда не докучая своей уравновешенностью. Но каким преданным он был всегда, сколько бесстрашия в этом малыше! Такое понадежней, чем если бы за Лакки стояла целая флотилия грозных космических крейсеров…
Неунывающего марсианина Старру сейчас явно не хватало, и чтобы поскорей отвлечься от грустного, он принялся думать о другом.
До чего ж прекрасно все успело запутаться с того момента, как Лакки ступил на поверхность Меркурия! Сплошные вопросительные знаки.
Взять хотя бы Майндса. Весьма неуравновешенный, дерганый тип, что и говорить… Но не настолько же, чтобы поливать человека из бластера, как из лейки! Тут, скорее всего, был и какой-то расчет. А кто есть Гардома? Друг Майндса и романтик, носящийся с идеей Светового Проекта, или он приятельствует с доверчивым инженером из каких-то практических соображений! Вопросы, вопросы…
А тут вам еще и Уртил, он же – генератор напряженности. Парень явно вознамерился развалить Совет, и пока что объектом его наскоков прежде всего является Майндс, страстно ненавидящий Уртила. Самоуверенность этого фрукта вызывает, впрочем, неприязнь и в Гардоме, и в Пивирейле. Последний, правда, старается не проявлять своих чувств, избегая всяких разговоров об Уртиле.
Кук тоже обходит Уртила стороной. Во всяком случае, за столом он позволил себе лишь мельком взглянуть на того. Что это – нежелание нарваться на грубую реплику? Или причины глубже? Кук невысокого мнения о Пивирейле и считает, что старик слегка помешался на сирианских кознях… Кстати, о кознях. Кому понадобилось резать скафандр?
