Вторжение в Империю - Вестерфельд Скотт (читаем книги TXT) 📗
Зай плыл по холлу, словно ребенок на руках у родителей. В громадном помещении было полным-полно народа. Яркая форма офицеров флота перемежалась непроницаемо черной одеждой представителей Политического Аппарата. Попадались и гражданские лица, одетые в торжественные кроваво-красные или белые одежды сенаторов, члены различных гильдий, одежда которых имела символическую расцветку – Зай в ней мало разбирался. Высокие витые колонны, вздымавшиеся к сводчатому потолку, разделяли массу людей на плавно вертящиеся вихри. Через несколько минут променада по холлу Зай понял, что для тех, кто находился на верхних галереях, он был отчетливо заметен: все остальные двигались кругами. Он услышал голос Фаулер:
– Ну, как вам бессмертие, капитан-лейтенант?
Фаулер, невзирая на ее метеороподобно раннюю карьеру, пока еще не получила возвышения.
– Насколько я слышал, оно не слишком отличается от первых ста лет, – ответил Зай. – По крайней мере, первая неделя не отличается.
Фаулер рассмеялась.
– Вы еще не соскучились по призраку смерти, да? А я думала, на Дханту вы на него предостаточно нагляделись.
От этих слов у Зая по спине побежали мурашки. Конечно, можно было не сомневаться, что о той планете, где он совершил героический поступок – если это можно было так назвать, – сегодня будут говорить все и каждый. Но только Фаулер оказалась настолько бестактна, что произнесла при нем это название.
– На несколько веков хватит, пожалуй, – отозвался Зай и почувствовал, как что-то шевельнулось под мышкой. Треклятые муравьи опять решили перестроиться и произвести очередную подгонку формы. Выбрали же время!
Однако Зай сразу же догадался, в чем дело. Просто-напросто у него под мышкой выступил пот.
Толпа наступала со всех сторон. Фаулер оказалась совсем рядом.
– Мне тут знакомые с фронтира сообщили, что риксы снова наглеют. Очень скоро в тех краях могут понадобиться герои. Поговаривают, что вам грозит новое назначение. Может быть, даже дадут корабль под командование.
Зая бросило в жар. Ощущение наготы в теплом воздухе холла исчезло – будто «муравьи» сбились плотнее, сомкнули ряды перед дерзостью Фаулер. Могли ли они заметить враждебность этой женщины и среагировать на нее так же, как реагировали на свет? – гадал Зай. Крошечные элементы одежды сновали вверх и вниз по боку Зая и перетаскивали капельки пота к пояснице.
– А призрак смерти всегда преследует героев на передовой линии, – добавила Фаулер. – Вероятно, вы еще повстречаетесь.
Нарочитая веселость рассеялась. Зай поискал взглядом Масруи. Да вправду ли он здесь окружен друзьями?
Он заметил на себе взгляд женщины, стоявшей у ближайшей колонны. Она улыбнулась ему и слегка склонила голову.
– Довольно хорошенькая, – проговорил Зай, не слушая Фаулер. Это замечание произвело желаемый эффект, и Фаулер тут же посмотрела в ту сторону, куда был устремлен взгляд Зая.
И отвернулась с откровенной гримаской.
– Думаю, вы выбрали не ту женщину, Зай. Уж больно «розовая». Да и рангом повыше вас, пожалуй.
Зай присмотрелся и выругал себя за поспешность. Фаулер была права. На рукавах белого платья женщины красовались знаки сенатора. Правда, для столь высокого поста она выглядела на редкость молодо. Даже в эру косметической хирургии от членов Сената ожидали определенной солидности.
Зай постарался не выдать разочарования.
– Розовая, говорите?
– Антиимпералистка, – чуть ли не по слогам выговорила Фаулер, словно что-то объясняла ребенку. – Противоположность серому цвету. Отважная защитница живых. Это Нара Оксам, сумасшедшая, ее недавно избрали сенатором от Вастхолда. Добровольно отказалась от возвышения. Предпочитает сгнить в земле.
– Чокнутая Сенаторша… – пробормотал Зай. Этот заголовок он видел в тех же самых желтых изданиях, где его именовали Разбитым Человеком.
Молодая женщина снова улыбнулась, и Зай понял, что таращится совершенно неприлично. Он поприветствовал ее, приподняв бокал, и смущенно отвел взгляд. Конечно же, Зай знал, что означает «розовая». Но его родная Вада в политическом отношении была так же сера, как любая из планет Империи. Там почитали мертвых, и каждый похвалялся знакомством кого-то из воскрешенных предков с Императором. Ну и конечно, флот был насквозь серым – от адмиралов до рядовых морских пехотинцев. Капитан-лейтенанту Лауренту Заю, пожалуй, за всю его жизнь не доводилось встречаться ни с кем из «розовых».
– Вот только у меня нет никаких сомнений, – продолжала язвить Фаулер, – что когда она окажется ближе к смерти, то примет продвижение как миленькая. Ну а там кто знает: может быть, с ней какое-нибудь несчастье стрясется. Разве не жалко будет лишиться вечности из-за каких-то там дурацких принципов?
– Или из-за дерзости, – добавил Зай, очень надеясь на то, что Фаулер примет это замечание на свой счет. – Возможно, с ней нужно просто хорошо поговорить.
И он протолкался в сторону, мимо Фаулер, ощутив прикосновение ее кожи, покрытой тонким слоем «муравьев».
– Ради бога, Зай, она же сенатор! – прошипела Фаулер.
Зай обернулся к своей советчице и спокойно ответил:
– А я сегодня – герой.
Увидев, что капитан-лейтенант Лаурент Зай пробирается к ней сквозь толпу, Нара Оксам широко раскрыла глаза. Выражение лица офицера не оставляло сомнений в его намерениях. Он сжимал ножку бокала с шампанским всей пятерней, как дубинку, и не спускал глаз с Нары.
С того самого мгновения, как он появился в холле, его окружала группа офицеров, которые откровенно отсекали толпу. По всей видимости, офицеры и оберегали товарища, и выражали гордость тем, что один из них в столь молодом возрасте удостоился возвышения. Вспомогательная аудиосистема Нары перечислила ей их имена и годы обучения в академии. Все эти люди были старше Зая. У сенатора возникла мысль о том, что их дружбе с Заем несколько минут от роду. Герой Дханту стал бы прекрасным дополнением к их компании.
Но почему-то Зай решил отказаться от такого общества. Как только молодой офицер покинул своих спутников, его походка сразу стала неуклюжей. Он шагал так, будто вытягивал ноги из кустов каких-то невидимых ползучих растений, выросших на мраморном полу. Нара Оксам незаметно прикоснулась к браслету, снижавшему уровень эмпатии. Ей очень хотелось узнать, о чем думает Зай, но здесь собралось слишком много народа, чтобы она могла себе позволить более высокое разрешение.
Окружавшие Нару люди расступились и пропустили молодого офицера.
Несмотря на то, что эмпатические способности сенатора теперь были подавлены, большую часть жизни ей удавалось сравнивать выражения лиц с тем, что ей подсказывали экстрасенсорные способности. Даже тогда, когда браслет работал на полную мощность, она сохраняла сверхчувствительность. Когда капитан-лейтенант Зай остановился перед ней, Нара поняла, что он не знает, что сказать.
– Ваданское приветствие, – не шевеля губами, проговорила Нара.
Синестезический интерфейс выдал пять соответствующих случаю приветствий, но она, повинуясь инстинкту, отвергла все до одного.
– Вы выглядите не очень радостным, капитан-лейтенант Зай.
Он оглянулся через плечо, посмотрел на товарищей. Вернулся взглядом к ней.
– Я не привык к таким толпам, мэм, – сказал он.
Нара улыбнулась, услышав это обращение. Наверное, Зай не имел при себе соответствующего руководства, если назвал ее «мэм», а не «ваше превосходительство». «Каким образом эти флотские выигрывали войны, – думала Нара, – если они даже не знают, как себя вести на вечеринке с коктейлями?»
– Встаньте здесь, у колонны, – сказала она и подняла свой бокал к свету. – Когда спина прикрыта, ощущаешь себя в большей безопасности, как вы полагаете, капитан-лейтенант?
– У вас истинно военное мышление, сенатор, – ответил Зай и наконец улыбнулся в ответ.
Значит, о ее статусе он все-таки знал. А как насчет ее политических убеждений?
– Эти колонны прочнее, чем кажутся на первый взгляд, – сообщила Нара. – Каждая из них представляет собой цельный алмаз, выращенный в орбитальной углеродной камере.
