Планета, которой нет - Лукьяненко Сергей Васильевич (электронные книги без регистрации .TXT) 📗
Кожа клэнийца медленно темнела. Он буравил меня холодным, почти нечеловеческим взглядом, словно решая, не вцепиться ли в горло. Ланс сжал ладонь на рукояти деструктора.
– Я принц планеты Тар, – быстро произнес я. – У меня нет оснований лгать тебе. Белый Рейдер – наш враг.
Клэн пристально посмотрел в мое лицо.
– Да, принц, я узнал вас. И верю вашим словам. Человек, убивший на дуэли Шоррэя, не станет лгать без необходимости.
Интересная мысль, ничего не скажешь…
– Рейдер отказался от досмотра под предлогом того, что принадлежит секте Потомков Сеятелей и выше подозрений.
Редрак вздохнул.
– Этого нам только не хватало… Кучка религиозных фанатиков, завладевшая сверхкораблем…
Я знал о секте Потомков достаточно, чтобы мне стало не по себе.
– Клэн, – почти умоляюще произнес я. – Твой враг – это и наш враг. Почему вы требовали досмотра корабля сектантов?
Он молчал так долго, что я уже перестал надеяться на ответ.
– В излучении Рейдера, идущего в гиперпространстве, наши детекторы обнаружили спектр кварковой бомбы.
Я почувствовал страх. Дикий, беспредельный страх человека, у которого уходит из-под ног Земля. Земля с большой буквы, не просто почва, не песок и глина чужих миров, не сталь корабельного пола, а целая планета.
Земля.
Кварковая бомба использовалась для одной-единственной цели. И применяли ее лишь дважды, после чего самые воинственные миры галактики присоединились к договору о запрещении такого оружия.
Кварковая бомба уничтожала целую планету. Защиты от нее не существовало.
8. Потомки Сеятелей
Космопорт планеты Рейсвэй не отличался загруженностью. Кроме нас, на нем находилась пара неуклюжих грузовых кораблей, окруженных непрерывно подъезжающими грузовиками, и маленький патрульный корабль, современный, но не слишком хорошо вооруженный. Он встретил нас на выходе из гиперпространства и эскортировал до планеты – символическая охрана, дань традиции и самолюбию молодой планеты.
Я сидел в своем кабинете перед широким панорамным окном, которое на самом деле не было ни окном, ни экраном. Тонкая ниточка световодов шла к нему от оставленного на броне корабля объектива, проецируя на тончайшую стеклянную пленку усиленное фотоумножителями изображение.
Снаружи была ночь. Светлая ночь, прорезанная лучами прожекторов и отсветами двух десятков крошечных лун. Волшебная ночь красивой малонаселенной планеты, в столице которой не было и ста тысяч жителей, планеты, покрытой лесами и цепочками прозрачных озер. Здесь был Храм Сеятелей и со временем могла развиться человеческая жизнь. Но на планету пришли колонисты древних, задыхающихся от перенаселения миров, и местная жизнь уже никогда не поднимется к высотам разума.
Аборт в планетарном масштабе – вот что такое колонизация планеты, не имеющей разумной жизни.
Но сделки здесь совершали честно. Вчера, после того, как последний инкубатор с зародышами был проверен и под надежной охраной увезен с корабля, на наш счет в центральном галактическом банке немедленно перевели всю обусловленную сумму. Власти планеты знали, за что платят. Уже через год каждая женщина получит на воспитание пятерых здоровых крепких малышей. А лет через пятнадцать-двадцать удвоившееся население планеты будет на девяносто процентов состоять из молодежи. И сможет, наконец-то, приступить к преображению своего мира…
Жаль только, что он при этом утратит большую часть своей красоты…
Данька осторожно заглянул в открытую дверь кабинета. Спросил:
– Можно войти?
Я кивнул.
– Тоже не спится, Данька?
– Ни капельки.
– Так всегда, когда корабельное время не совпадает с планетарным. Днем ходим, как сонные мухи, а ночью глотаем снотворное. Тебе дать таблетку?
– Нет, не надо…
Данька удобно устроился в соседнем кресле и стал с любопытством разглядывать компьютерный терминал.
– Сергей, а можно мне научиться работать на этой машине? У нас в школе стояли «Атари», я чуть-чуть умею программировать.
– Можно. Этот компьютер управляется как угодно, даже голосом. Важно лишь четко давать задания и подсказывать оптимальные пути решения…
В окне показалась длинная тяжелая машина на гусеничном ходу, медленно подползающая к нашему кораблю.
– Привезли гравикомпенсаторы, – пояснил я. – К утру экипаж установит их и можно будет стартовать.
– А нам не надо помогать? То есть, я хотел сказать, мне…
Данька явно смутился.
– Думаю, не стоит. Ни ты, ни я не разбираемся в местной технике так, как это требуется для монтажных работ. Наши пилоты с Эрнадо и Клэном в придачу справятся быстрее, если им не лезть под руку.
– Обидно быть неумехой, – серьезно сказал Данька.
– Еще обиднее быть помехой, – ответил я.
С минуту мы молчали. Данька, похоже, испугался, что обидел меня…
– Хочешь искупаться? – неожиданно для себя спросил я.
– Что?
– Искупаться. В инопланетном озере. При свете двадцати лун. Слетаем туда на пару часов в боевом катере. Потом вернемся в звездолет и ляжем спать. Хочешь?
В глазах Даньки вспыхнул дикий восторг. Восторг мальчишки, никогда не бывавшего в Диснейленде, раз в год ездившего к обидно близкому Черному морю, а из «заграницы» повидавшего лишь независимую Украину.
– Я сейчас! – крикнул он, пулей вылетая из кресла. – Только Трофея позову, ладно?
Озеро было маленьким, круглым, как блюдце, а вода теплой и неправдоподобно чистой. Ста километров от столицы вполне хватило, чтобы единственным признаком цивилизации стал наш катер, стоящий на берегу.
Я давно уже выбрался из воды и валялся на теплой, «согревающей» подстилке, а Данька все еще плескался на мелкоте. Трофей, жалобно повизгивая, бегал вдоль берега. Странная внеземная смесь кошки и собаки, с голосом и преданностью пса и вполне кошачьей внешностью и отвращением к воде…
Десяток крупных и штук пять маленьких лун, разукрасивших ночное небо, давали света чуть больше, чем на Земле в полнолуние. Но этот свет был соткан из нескольких цветов: лимонно-желтого большой луны, оранжево-красного – средних лун, синевато-белого – маленьких, неправильной формы ледяных астероидов, кружащих по низким орбитам.
Когда один спутник планеты закрывал другой – а это за последний час случилось дважды, местность вокруг преображалась, как по волшебству. Лес становился то таинственно-мрачным, темным, то словно наполнялся собственным светом, делался прозрачным и мирным. Вода в озере мерцала голубизной и отливала янтарем, отзываясь на причуды лунного света.
Я лежал, потягивая прямо из бутылки сладкое и крепкое местное вино, и думал о том, что Рейсвэй мог бы стать великолепным курортом. Сюда стремились бы все – от верноподданных жителей Тара до угрюмых клэнийцев и улыбчивых пэлийских вампиров. Как ни странно, понятие идеальной красоты одинаково почти на всех планетах…
Только какой курорт может существовать на окраинном мире, окруженном воинственными соседями? Чтобы выжить, любая планета в галактике стремится вооружиться до зубов. Здесь построят космодромы и ракетные базы, станции слежения за космосом и военные заводы. И лишь попутно будут сохранять заповедники, где под светом лун, превращенных в орбитальные крепости, станут отдыхать жители дружественных планет…
Отличную шутку сыграли с галактикой Сеятели, великая цивилизация воинов и творцов жизни. Они исчезли – то ли встретив превосходящую силу, то ли исчерпав в бесконечных войнах и дуэлях собственный жизненный потенциал. Но память о них обрела бессмертие – в генах созданных ими народов, в неуничтожимых твердынях Храмов, в невесть откуда берущихся легендах, в раздробленных на микронную пыль планетах и погашенных звездах, бывших миллионы лет назад ареной галактических битв. Дрейфуют в космосе опустевшие корабли Сеятелей, и бережно изучаются жалкие остатки их оружия. Война оставлена нам в наследство великими творцами жизни, война и смерть, и желание превзойти исчезнувшую расу.
