Зона Притяжения (СИ) - Рулев Александр (книги регистрация онлайн txt) 📗
Грузовик вывернул на шоссе. Мимо промелькнула табличка с перечеркнутым названием поселка «Червяково».
Ну и названьеце. Как будто специально придумали.
Не успели мы выехать за пределы поселка, как за нами устремилась погоня. С дороги ведущей к Червяково вывернул «Уазик» и стал нагонять нас. Видимость была метров пятьсот, поселок уже скрылся за дымкой, но машина не желала исчезать вместе с ним, потихоньку сокращая разрыв.
-Эта тарахтелка на ладан дышит! И горючка, кажись, тю-тю… - Кирилл стукнул по индикатору.
-Может, бак пробили?
-Так ведь уроды!
Выжав все возможное из старого «ЗИЛа», Кирилл гнал вперед, но все равно с каждой секундой расстояние до «УАЗика» становилось все меньше, а индикатор топлива неумолимо приближался к нулю.
Опасность лишь подстегнула голод. Теперь я понимал, что происходит с моим организмом. Любое повреждение тканей почти мгновенно компенсируется за счет внутренних резервов, которые организм тут же требует восполнить.
Предполагая, что шоферы часто берут с собой что-нибудь перекусить, я стал в надежде обшаривать кабину. Рука нащупала полиэтиленовый пакет, раскрыв который я обнаружил три бутерброда с колбасой.
-Будешь? – ради приличия спросил я.
-Ну, мужик у тебя и нервы! – пораженно помотал головой мент, - Жрать, когда за нами гоняться эти уроды!
-Как хочешь…
Скорость, с которой я поглотил бутерброды, еще больше поразила его.
-Как в тебя влезло?! После тех пиявок меня до сих пор блевать тянет…
Напоминание о «пиявках» тоже не доставляло мне удовольствия, но в несколько ином смысле. В ту минуту гораздо больше волновал вопрос, какая «пиявка» прячется внутри меня и постоянно просит жрать?
Расстояние до «УАЗика» тем временем сократилось до каких-нибудь ста метров, и по нам открыли пальбу. Пули свистели уже совсем близко, когда шоссе пошло на подъем, и грузовик начал глохнуть.
-Все, копец! – констатировал мент, поднимая с колен автомат. –Догнали уроды!
Участок дороги, где заглох «ЗИЛ», с обеих сторон был окружен сенокосными лугами. До спасительного леса оставалось около двухсот метров.
-Прячемся за капот! – крикнул я и, открыв дверь, стал палить наугад.
Мент последовал моему примеру и дал по преследователям короткую очередь. Послышался визг тормозов. И я, выпрыгивая из кабины, увидел как «УАЗ» разворачивается боком. Еще раз выстрелив, я спрятался за капотом. Милиционер задержался, чтобы дать по преследователям вторую очередь, и только затем присоединился ко мне.
-Кажись, я их задел! – радостно сообщил он.
-Молодец… не успел я договорить, как наше единственное укрытие стало медленно откатываться назад.
-Твою мать! Надо было на ручник ставить!…
Выход оставался один, и я скомандовал:
-Пока она катится, прыгаем в кювет!
Слава богу, он понял меня верно и бросился в противоположную сторону. Наши противники были слишком заняты, чтобы открыть прицельный огонь, поэтому мы удачно перебежали по разные стороны дороги, и спрятались в канавах. В то время как враги пытались покинуть обреченный «УАЗик», на который катился наш грузовик, я выглянул из укрытия и несколько раз выстрелил. Один из преследователей позволивший себе бежать во весь рост упал, сраженный пулями моего «Макарова». Остальные попадали на асфальт и открыли ответный огонь, заставив меня сползти вниз кювета. Справа застрочил АКСУ милиционера. Парень стрелял очередями, и только зря тратил патроны. Но крикнуть я ему не решался, потому что враги были очень близко и тоже могли меня услышать. Наши позиции разделялись не более чем полусотней метров. Грузовик промял бок «УАЗа», и больше не двигался. Теперь они могли смело использовать обе машины в качестве укрытия. Единственным нашим преимуществом осталось то, что мы вели перекрестный огонь, не дающий им передвигаться. Но если мент израсходует все патроны, то нам несдобровать…
Поднимая пистолет для нового выстрела, я вдруг заметил, что из дымки в небе показалась темная точка. Южнее нас громыхнул взрыв и к небу поднялся столб огня. Затем точка выросла, превратившись в огромную птицу, и почти бесшумно пронеслась над нами. Послышался свист, глухие удары по земле и гулкие по металлу, будто прошел скоротечный град. Кто-то из преследователей завопил нечеловеческим голосом, а из «УАЗика» вырвались языки пламени. Я вжался в землю как раз когда прогремел второй взрыв, уничтоживший наш «ЗИЛ».
В ушах еще звенело. Я пролежал минут десять, слушая, как трещит огонь, пока не заставил себя крикнуть:
-Кирилл, ты жив?
А в ответ тишина.
-Кирилл?!
И снова нет ответа. Неужели убит?
Я осторожно высунул голову. От обеих машин остался лишь опаленный остовы. К небу поднимался черный дым, вонявший палеными покрышками. Вокруг были разбросаны дымящиеся осколки, обгоревшие трупы преследователей отбросило на траву. Убедившись, что мне ничего не угрожало, я поднялся и сразу же обратил внимание, что на дорожном покрытии остались глубокие вмятины, словно продавленные шпильками туфель на свежем асфальте, а корпуса машин местами напоминали решето. Мощный был пулемет, если это вообще был пулемет. Вниз по шоссе на границе видимости дымилась еще одна машина, на которой из поселка, вероятно, ехала подмога. Да так и не доехала.
Милиционер скатился на самое дно канавы и не подавал признаков жизни. На его спине проступало кровавое пятно. Я спустился и пощупал пульс, убедившись, что он был мертв.
Застыв над телом Кирилла, мысленно я перенесся во вчера, когда смерть одного за другим унесла всех коллег-космонавтов, словно вокруг меня была какая-то недобрая аура, притягивающая несчастья. Все кто связывался со мной рано или поздно погибали. В голове промелькнула шальная мысль: «А может быть, я и есть тот самый ангел конца света. Поэтому-то безобидный спутник связи, да что там, любая микроволновка превращается в моих руках оружие Армагеддона».
Маразм, конечно, но доля правды в этом есть…
Подобрав оружие и запасной магазин, я решил поскорее убраться отсюда. Идти по шоссе было небезопасно. И я двинул через луг к лесу, рассудив, что буду передвигаться параллельно дороге. Ни часов, ни компаса у меня не осталось. Я мог ориентироваться исключительно по солнцу и по приметам. Шоссе вроде бы вело в нужном направлении, а именно на северо-восток туда, где располагался город, который Павел Игнатович назвал Тамском.
В лесу было тихо, слышались только голоса птиц и хруст сучьев под ногами. Все происходившее за границей этого тихого уголка казалось чем-то нереальным. Словно я заснул под убаюкивающее пение соловья и мне приснился кошмар. А теперь стоит лишь выйти на дорогу, где как ни в чем не бывало мчатся машины, и никто из людей не слышал ни о какой катастрофе. Но это все мечты. Мир уже никогда не станет прежним.
Я тщетно пытался разобраться с кашей царившей в моей голове, когда вышел на просеку, по которой с востока на запад тянулась ЛЭП. Открытое пространство нужно было преодолеть как можно скорее, поэтому я прибавил шаг.
Вернуться к размышлениям я смог лишь, когда вернулся под укрытие леса.
Итак, то, что произошло нечто выходящее за рамки «реального», «обыденного» отрицать совершенно бессмысленно. Но понять, что конкретно произошло, пока не представлялось возможным. Потому что происходившее не вписывалось ни в один из стандартных сценариев катастрофы.
Логическая цепочка выстраивалась следующим образом: испытания спутника, необъяснимые явления в космосе, затем странные объекты в небе над местом нашей посадки, взорвавшийся серебристый «самолет», диск с иероглифами, мое «бессмертие», страшные твари с черной кровью, потом «пиявки» и уже на самом последнем месте «птичка» расстрелявшая наших преследователей из «пулемета». Причем многое в этом ряду приходится ставить в кавычки, потому что это только удобные моему разуму понятия. Упоминались еще некие Миротворцы и Мудрецы? Что это? Или кто это?
Что же получается в итоге? Началась война? Но с кем? Военный эксперимент вызвавший мутации? Неужели виноват спутник? Или это пришельцы?… Словом, шарики заезжают за ролики! Сумасшествие! Но, пожалуй, самым удивительным стала моя невероятная живучесть. Я был в растерянности. Если быстрое заживление ран еще как-то можно допустить, то быстрое воскрешение после двух пули попавшей в грудь – уже нонсенс. А поскольку вариант с диском отпадал, то оставался укол, вызвавший у меня болевой шок, после которого я отключился. Впрочем, был еще вариант с облучением во время испытаний на орбите. Но облучению подверглись все, а выжил только я?! Стало быть, остается укол. От одной только мысли, что в теле оказалось нечто чужеродное, меня передернуло. Но это всего лишь догадка! – напомнил я себе. Однако легче от этого не стало.
