Змеи Эскулапа - Бессонов Алексей Игоревич (первая книга .TXT) 📗
– Ну, ладно, пока хватит, – решил Волльмер, вырубая транслинг, – передайте на «Надир» и «Парацельс»: начинаем вход в систему, готовимся к посадке. «Надир» останется на орбите для выполнения задач по наблюдению.
– Прямо сейчас? – осведомился старший офицер Соич.
– Да, зачем нам терять время? Начинайте разгон. Нам еще предстоит обследовать эту чертову планету, чтобы выяснить, где удастся посадить наши гробы. Не забывайте, посадка линкора вне оборудованных космодромов – дело нешуточное. От пилотов потребуется все их искусство.
Экипаж «Кронга» разместили в пустых офицерских каютах по двое. Мелеш получил приказ неотлучно находиться рядом с ними. Ксенолога все происходящее волновало мало: если сперва в нем и проснулся какой-то научный интерес, то в скором времени усталость взяла свое и он уединился с Руккой и Огином – в их каюте обнаружились необозримые запасы алкоголя, оставшиеся в наследство от погибшего артиллерийского офицера «Саксона».
Бен Рукка, успевший придти в себя, решил развлечься беседой с этим странным типом, который назвал себя «специалистом по иным культурам». Рукка плохо понимал, о каких культурах может идти речь.
– Ха, – сказал Мелеш, наливая себе в бокал коньяк из высокой матовой бутылки, – да разве вы знаете, что вокруг вас существует целая туча цивилизаций? Или вы, может быть, слышали о теории спиралей?
Рукка смутился. Ему было непонятно – смеются над ним или нет.
– Мы делаем только первые шаги в освоении пространства, – робко заметил он.
Аромат коньяка неприятно щекотал ему ноздри. Было совершенно непонятно, как можно пить эту темную жидкость, обладающую таким отталкивающим запахом.
– Из теории спиралей есть только два исключения, – заявил Мелеш, уже изрядно подогретый, – это Айорс, которые доставили ваших предков на Трайтеллар, и их вечные враги Дэф. Они угробили друг друга, так и не успев подняться на сколько-нибудь заметный уровень культурно-технического развития.
– Айорс? – выпучив глаза, повторил новое слово Рукка. – Отцы?!
– А, у вас их называют отцами? – улыбнулся Мелеш. – Хотя… стоп…
Неистовый восторг, плескавшийся в глазах Рукки, породил в его голове любопытную мысль. Несколько мгновений Мелеш словно бы катал ее во рту, обсасывая так и сяк, а потом спросил – совершенно трезво и серьезно:
– Отцы готовили вас к войне? Как долго это продолжалось?
– Да, – радостно забодал головой Рукка, – они учили нас многому из того, что умели сами. Это продолжалось несколько столетий, и многие из наших предков успели уйти с ними на последнюю битву. Но, как гласит Завещание, никто так и не вернулся – ни Отцы, ни Сыновья. И все эти годы мы ждем, когда они вновь призовут нас…
– И после их ухода вам удалось не опуститься до каменного века, – задумчиво произнес Мелеш. – Да, все сходится. Трайтеллар – тот самый Седьмой мир… Видишь ли друг Рукка, Отцы заселили людьми целых семь планет, но потом поняли, что на всех у них не хватит ни времени, ни ресурсов, и сосредоточились именно на вашей колонии. Остальных они просто бросили на произвол судьбы. Выжить удалось не всем… Но даже и на вас у них не хватило сил. Они ушли, вероятно, тогда, когда все уже было решено, и ваша помощь уже не играла никакой роли. Да, любопытная получается коллизия. Будет очень интерсно побывать у вас, порыться в библиотеках. У вас, я надеюсь, сохранились старинные хроники?
– Очень мало, – пожал плечами Рукка. – Хотя, говорят, что в Туманных городах…
Его перебил отчаянный стук в дверь каюты.
– Вот черт, – удивился Мелеш, – что там за дурак-то ломится?
Выбравшись из кресла, он подошел к двери и нажал на клавишу открытия. Едва не сбив его с ног, в каюту влетел моторист Блаз. Он был бледен, как человек, увидевший свою смерть.
– Я понял! – захрипел Блаз, брызгая слюной. – Я только сейчас понял, о Светлый! Даже заглушив двигатель, мы не смогли остановить процесс активного перерождения плазмы! Сейчас, наверное, электромагнитные ловушки вышли из строя, и в двигателях активно формируется антиматерия!
– Что? – не понял его Рукка. – Что вы там говорите?
– Я говорю, что «Кронг» вот-вот взорвется! Нужно сообщить, скорее сообщить, нужно вызвать инженеров, может быть, они успеют выбрость его за борт! Иначе он разнесет половину этого корабля!
– Ч-что? – поперхнулся Мелеш. – Что вы там такое городите? И где, интересно, вы были раньше?
– Я не понимал! – почти плача, простонал Блаз. – Я понял это только сейчас! Сейчас!
– У тебя все такие тупые? – спросил у Рукки Мелеш. – Где тут интерком? Скорее…
Мелеш ни черта не понимал ни в плазме, ни в антиматерии, как не знал он и того, что двумя палубами выше начавшего вдруг светиться «Кронга» находится секция с гроздью мощнейших орудийных генераторов. Мелеш не знал, что до выхода на сверхсвет оставалось меньше минуты, он не мог знать, что в переходном режиме антимат способен сформировать вокруг себя слабо изученную «сумеречную зону», в которой любая материя непредсказуемо меняет свою сущность, – он просто почуял опасность.
– Главного инженера, срочно, – попросил он вахтенного связиста. – Найдите его мне, быстрее!..
Хвостовая часть «Кронга», в которой располагался главный двигатель звездолета, испускала странное, призрачно-зеленое свечение. Это был свет, который ничего не освещал в темном трюме. Казалось, броня обшивки звездолета светится изнутри…
– Что он там у вас мелет? – не понял Варнезе, когда его наконец нашли и соединили с встревоженным ксенологом. – Какой антимат? Что такое перерождение плазмы? Подождите, у нас, кажется, где-то должен быть резервист-физик, я найду его через несколько минут. Я соединюсь с вами сразу же…
Блаз продолжал стенать и носиться по каюте.
– Скорее же, – просил он. – Скорее, неужели вы ничего не можете сделать?
– Да прекратите вы истерику! – заорал на него Рукка. – Говорите толком, чем это может нам грозить?
Мелеш устало опустился в кресло. Он отхлебнул коньяка, и в эту минуту ему показалось, что впереди, где-то там, за орущей мордой этого Рукки и дальше, за темным пластиком переборки, висит какая-то бесконечная, всепоглощающая тьма…
Его поврежденный позвоночник дал понять, что «Саксон» перешел сверхсветовой рубеж.
Свечение запертого в трюме «Кронга» вдруг сменило тон, став насыщенно-красным. Тепрь он светился так ярко, что в самом дальнем углу трюма можно было спокойно читать, не подвергая опасности зрение.
– О, Святое утро, – причитал моторист, заламывая руки в молитвенном жесте, – о, Святое утро, я должен был остаться там, в мотоотсеке! Тогда я смог бы понять раньше…
Рядом с ним настырно завыл интерком. Чертыхаясь, Мелеш коснулся нужного сенсора – в каюте загрохотал незнакомый ему голос:
– Ну, быстрее, что там происходит с этим вашим драндулетом?
– Кто это? – не понял Мелеш.
– Подполковник Хальский, физик. Что там несет ваш моторист?
– Он говорит… погодите. А! Он утверждает, что в каких-то там чашках начался процесс активного перерождения плазмы… он говорит, что электромагнитные ловушки, удерживавшие ее в фокусе, вышли из строя, и теперь она перерождается в антиматерию…
– Что!? – в голосе физика Хальского зазвенел такой ужас, что Мелешу вдруг стало не по себе.
– Да… он говорит, что понял это только что и что теперь…
Хальский уже не слушал его.
– Полковник Варнезе! – завопил он. – Немедленно, вы слышите, немедленно вышвырните за борт это чудовище!!! Сейчас мы взорвемся ко всем чертям! Процесс грозит аннигиляцией целого сектора!
– Объясните толком, – потребовал инженер. – Что там такого страшного?
– Их звездолет может самоаннигилироваться!
– О, боже!
Варнезе почувствовал, как выступает на лбу пот. Генераторы, проклятые генераторы! Он прекрасно знал устройство своего корабля, и лучше всех понимал, что аннигиляцией сектора тут дело не закончится.
– Командир! – заревел он, вызывая ходовую рубку. – Срочно сбростьте чужака! Открывайте трюм, скорее, прошу вас!
