Звёздный детектив (СИ) - Арсенюк Илья (книги без сокращений .TXT) 📗
Громов обвел взглядом присутствующих и взял слово:
— Скоро мы покинем гиперпространство и прибудем в систему Прагнира. Я уже тринадцать лет вожу на «Авроре» грузы, пассажиров и, — он уделил внимание Валенсе, — разных заинтересованных персон. Ситуации возникали разные, иногда совершенно анекдотические. Помню, одного миссионера Неопротестантства, который под видом ремонтника пробрался в машинное отделение, когда я останавливался на Тео 8, чтобы взять на борт редких бесхвостых тигров для зоопарка Полиса. Этот, прямо скажу, недалекого ума человек решил прокатиться зайцем. У религиозных всегда напряг с оплатой билетов. Он спрятался в ящике с кормом для животных. Покинув космопорт, я естественно решил открыть клетки и позволить тигрятам немного порезвиться: дорога на Землю не близкая. А клетка была совмещенной с кормушкой. Вы бы слышали, как вопил этот слуга Божий, я думал, что «Аврора» столкнулась с астероидом, и это аварийный звук сирены. Бедняга пытался отбиться от тигрят окороками, напугал зверей больше, чем они его…
— Кэп, — Валенса прервал поток воспоминаний Громова, — к сути.
— Да, да, я и забыл, что вы, детектив, человек дела. Так вот, у меня есть традиция: я играю в «Верю — не верю». Я сам придумал эту игру. Унылые затяжные полеты в пустом холодном пространстве позволяют много о чем поразмыслить и не только о жизни и смерти. В человеке могут проснуться доселе невостребованные таланты, например, творческие. К сожалению, от этих пустоголовых ребят толку мало, — он махнул через плечо на роботов. — Ни поговорить, не сыграть, ведь они всегда выигрывают. Алгоритм у них такой. Разве можно обыграть машинный интеллект с его непоколебимой логикой и стратегией победы на миллион ходов вперед? Шашки, нарды, реверси, покер, монополия — все к черту! Я могу состязаться с ними разве что в «камень-ножницы-бумага», да и то, потому что там есть элемент непредсказуемости, но играя с роботом, теряется самое ценное — азарт. С живыми людьми, даже если противники отличаются в классе, всегда есть крохотный шанс одолеть более сильного соперника. Появляется интрига.
Украдкой детектив посмотрел на Шустрика. Каменное лицо робота, как обычно, было отрешенным, но не надо было быть гением, чтобы понять, насколько он не согласен с капитаном. «Что бы вы сказали, кэп, когда узнали, чем занимался Т.М. Шустрик в молодости», — подумал Валенса.
— Между прочим, — вступилась за робота Назира, — эмби решает эту проблему.
— Частично, — подтвердил Громов. — Робот может имитировать эмоции игрока, но он все равно выигрывает в любой игре, где есть четкие правила, а в другие играть с ним невозможно и неинтересно. Это как пытаться заставить ребенка читать лекцию о термодинамике с конспекта. Малыш может вызубрить написанное, но понять и осмыслить — извольте.
— Капитан, — обратился к нему Валенсе. — К чему это лекция о робофобии? Вы хотите сыграть, я так понимаю, исключительно со мной и Ритой?
Девушка, услышавшая свое имя, подскочила на месте, словно ее укололи в пятую точку. Кажется, ее сознание отсутствовало все это время, и сейчас, проснувшись, она переводила с Громова на Валенсу растерянный взгляд.
— Конечно-конечно, Роман Маркович. Извините за преамбулу. Одинокий человек всегда хочет одного — выговориться. Итак, игра. Он встал и подошел к, висящему над пищевым автоматом, шкафчику, открыл его и вытянул с верхней полки коробку. Присел за стол и достал из нее электронный планшет. Включил его, на проекции возник спираль. — Перед вами карта игры. Линия, ведущая из одного пункта в другой, закручивается в воронку, как воздушные вихри в тайфуне. В центральной точке — глаз урагана. Нас трое, начинать будет тот, кому выпадет жребий. Это мы решим позднее. Стартовать придется с самой удаленной точки на линии, это первый этап.
— А сколько этапов? — поинтересовалась Рита.
Громов хитро улыбнулся.
— Вы все узнаете, потерпите. Глаз — цель каждого из нас. Это победа. Игра заключается в вопросах и ответах. Первый, кто ходит, задает вопрос второму игроку, второй третьему и так далее. Главное — получить удовлетворительный ответ, насколько — каждый сам решит для себя. Пока такого ответа нет, первый игрок продолжает пытать второго все новыми и новыми вопросами, которые, конечно, не должны повторяться. Как только ответ получен, раунд считается законченным. После этого очередь переходит следующей паре игроков.
Если ответ устраивает того, кто спрашивал, он двигает фишку соперника, иначе — свою, таким образом, сохраняется равновесие, чтобы у игроков не было искушения превратить игру в насмешки друг над другом. Вы, разумеется, можете все время лгать, но тогда не рассчитывайте, что сумеете выиграть.
— А что спрашивать-то?
— Да что угодно, Роман Маркович. Вот вы служили в армии?
— Да.
— Я вам верю, а, значит, ваша фишка ходит. Я тоже служил, так что угадать в другом человеке гвардейца не сложно.
— Не понимаю, тогда в чем смысл? — удивилась девушка. — Ложь бывает такой же искусной, как и правда.
— Вот именно! — подхватил Громов. Капитан ждал, когда его о чем-нибудь таком спросят.
— Это же «Верю — не верю»! А чтобы помочь нам раскрепоститься и принять игровые правила, есть еще одно маленькое, но необходимое условие.
Он сделал Бете знак, и робот достал из кармана бутылку с прозрачным содержимым, поставил ее на стол, рядом с проекцией спирали. Щелкнув пальцем по бутылки, капитан, не скрывая восторга, сказал:
— Без этого игра невозможна!
— Без водки? — изумился детектив.
— Конечно! Это же горючее человеческой страсти! Она ваш друг, товарищ и возлюбленная, а иногда все сразу, когда по пять месяцев проводишь на борту в обществе бездушных консервных банок.
Детектив подумал, показалось ли ему, или Альфа действительно чуть наклонился в сторону после слов Громова. «Хорошо ли капитан контролирует своих подчиненных? Детектив не смог довести эту мысль до очевидного вывода, отвлеченный Громовым, приготовившего три стакана из пластика.
— Между прочим, согласно пункту 6 кодекса торговых полетов, употребление или хранение спиртных напитков на кораблях любого класса и тоннажа, кроме туристических, строго запрещено! — вставила свое жесткое слово Назира.
— Знаете, милочка, я закон не нарушаю, — ответил Громов. — Состав этого замечательного во всех отношения нектара чудесным образом совпадает с эффективным рабочим веществом, используемым для двигателей «Авроры». Как я употребляю свой груз это мое личное дело.
— А какое отношение имеет алкоголь к вашей игре?
— Прямое, детектив. Как вы помните, игра состоит из вопросов и ответов. Если ответ не понравится вам, вы пьете и задаете следующий вопрос. Иначе пьет второй игрок. Загвоздка состоит в том, что чем пьянее становятся люди, тем сложнее им отличить ложь от правды и наоборот, не говоря уже о том, чтобы держать мозги и заплетающийся язык в тонусе. Это еще одна причина, по которой роботы не заменят людей.
— Крайне сомнительное преимущество, — проворчала Назира.
Громов взяв бутылку, показал ее Рите, сказал:
— Вы хотели знать, госпожа Лужина, сколько должно быть этапов? Столько, сколько и выпивки на столе.
— Получается, — сделала вывод девушка, — что вы собрали нас для того, чтобы напиться? Мне такая игра не душе. Я ухожу.
— Погоди, — перевесившись через колени Шустрика, Валенса схватил ее за руку. — Напарники не должны бросать друг друга в беде.
— Я не собираюсь участвовать в ваших мужских забавах!
— Всего одна игра, Рита. Всего одна.
Она задумалась. На ее щеках появился румянец. Села обратно положив ногу на ногу, опрометчиво заявив Громову:
— Я согласна! Но у меня тоже есть условие.
— Это не по правилам, госпожа Лужина, — произнес Громов.
— Не к вам, капитан, а к детективу Валенсе.
— И что бы ты хотела получить?
— Желание, Роман.
— Желание?
— Да, — в ее глазах был вызов. — Если я выиграю у тебя, ты будешь мне должен одно желание. Согласен?
