Праксис - Уильямс Уолтер Йон (читать книги регистрация TXT) 📗
Лорд Пьер нахмурился сильней, но не успел ничего сказать — его прервал один из секретарей.
— Господин депутат, — произнес он, — прошу прощения, но я только что получил сообщение, что парламенту приказано быть на месте в полном составе к трем часам.
При этих словах и Мартинес, и лорд Пьер невольно подтянулись. На свете оставался только один имеющий право приказывать парламенту, это был Предвосхищение Победы, последний из великих господ.
— Отмените сегодняшний прием, — решительно произнес лорд Пьер. Вставая, он повернулся к Мартинесу: — Прошу прощения, милорд…
Мартинес тоже поднялся.
— Я все понимаю.
Было только одно дело, ради которого стоило сейчас созывать парламент, — объявление срока, к которому последний из великих господ намерен покончить с собой.
Выйдя из дворца, Мартинес направился вверх по склону, в сторону штаба. Он знал, что сейчас нужен там.
— Сорок один день, — сообщил Мартинес Суле. — Достаточно времени для того, чтобы новости дошли до самых дальних уголков империи, и еще останется дней двадцать на приготовления.
Сорок один — простое число, а шаа любят простые числа и все, что с ними связано. Мартинес помрачнел:
— Мне остается сорок один день на то, чтобы получить назначение получше, чем то, которое приготовил мне Эндерби.
Подумаешь, решила Сула. Неприятности вышестоящих офицеров редко вызывали ее сочувствие.
По крайней мере, у Мартинеса уже было назначение, пускай и не вполне его устраивающее. А вот у нее не было никаких перспектив после того, как она доставит яхту Блитшартса на верфи кольцевой станции Заншаа. Все ее знакомые во флоте остались на борту «Лос-Анджелеса», на Заншаа она не знала никого, кроме Мартинеса, да и с тем ни разу не виделась лично.
Ее могли куда-нибудь назначить, а могли и никуда не назначить — это зависело от прихоти корпуса.
Сула не стала отвечать Мартинесу. От нее до Заншаа было еще пятьдесят световых минут, и поддерживать на таком расстоянии нормальное общение было невозможно. Мартинес слал ей видеописьма, темы которых зависели от его настроения. Ее ответы были значительно короче, новостей при ее образе жизни было немного.
В голосе Мартинеса появились вкрадчивые интонации:
— Если у тебя есть какие-нибудь соображения о причине утечки воздуха с «Черного Скакуна», то, может быть, ты хочешь прислать мне дополнительный рапорт, помимо того, что я уже получил? А если хочешь проявить инициативу, можешь попробовать сама на месте расследовать этот вопрос. А то тут уже возбуждено несколько судебных дел из-за имущества Блитшартса.
«Да неужто?» — подумала Сула. Она невольно приподнялась с сиденья, перебирая возможные варианты.
— Похоже на то, что Блитшартс был банкротом и сидел по уши в долгах, — продолжал Мартинес. — Он ставил на гонки, и не слишком удачно. Его кредиторы уже в очередь выстроились, готовясь отобрать у него «Черного Скакуна», — похоже, что это была его последняя гонка. Теперь они атакуют корпус прошениями вернуть им яхту.
Но это вряд ли, казалось, говорила улыбка Мартинеса, ведь флот не привык расставаться со своей добычей.
— Его страховая компания настаивает на экспертном исследовании яхты, и господин командующий Эндерби склонен удовлетворить их просьбу. Если удастся доказать, что Блитшартс повредил свою яхту, намереваясь совершить самоубийство, то страховой компании не придется выплачивать сумму страховки. Кредиторы, напротив, заинтересованы в выплате страховки, ведь деньги должны достаться им, так что если обстоятельства смерти Блитшартса не будут недвусмысленного установлены, этот вопрос будет решаться в суде.
Интересно, подумала Сула. В конце концов, неожиданную смену курса с последующим ускорением действительно можно расценить как попытку осложнить работу спасателям, а при желании можно сказать, что и последующие кувыркания яхты предпринимались исключительно ради того, чтобы сокрыть суицидальные намерения хозяина яхты.
Но если даже Блитшартс действительно совершил самоубийство, доказать это будет непросто. Не так уж и трудно ослабить где-нибудь крепление кабеля или проглядеть неплотный контакт… если только Блитшартс не оставил недвусмысленных следов вроде дырки в корпусе, проделанной ручным лазером, доказать факт злоумышления будет непросто.
— Друзья Блитшартса, конечно, уже готовы к драке, — говорил Мартинес. — Их основным аргументом будет утверждение, что Блитшартс никогда не пошел бы на такую преднамеренную жестокость, как убийство своего пса.
В ответ на это Сула по-волчьи оскалилась. Если Блитшартс был законченным эгоистом — а свидетельств обратному не было, — он должен был рассматривать Апельсина всего лишь как часть собственной драгоценной персоны. Скорее всего, о судьбе собаки он и не задумывался.
Мартинес выдержал паузу и пожал плечами.
— Может быть, — предположил он, — ты найдешь что-нибудь, что прольет свет на эту загадку.
Сула отчетливо понимала, что заставить ее опять отправиться на корабль к мертвецам может только прямой приказ, да и получив его, она бы два раза подумала. Она только что выкарабкалась из одного кошмара и влезать в другой не собиралась. Загадку, если она и есть, разрешат и без нее.
Мартинес тем временем сменил тему.
— Я уже послал тебе всего Спэйта, которого сумел найти, — говорил он. — Осталось только старое интервью с ним, я высылаю его тебе с этой передачей. Еще там для тебя две комедии с Дьяволятами, одна из них просто шедевр, и еще последний выпуск «Оберона» плюс последние новости о предстоящих похоронах великого господина. — На его лице появилось светская маска. — Надеюсь, у вас там хорошая погода. Я выйду на связь, когда буду посвободнее.
Экран потемнел. Сула поразмышляла, не просмотреть ли сообщение по второму разу, и решила отложить это на потом, когда сделается по-настоящему одиноко.
Кроме регулярного наблюдения за работой двигателя и системы жизнеобеспечения, изометрических упражнений, выполняемых дважды в день, да поедания очень скудного рациона, делать на катере было нечего, а ходить некуда. Это судно было предназначено для коротких операций, а не для длительных перелетов. Передачи Мартинеса, долетающие до нее дважды в день, были единственной ниточкой, связывающей ее с людьми, и такими они скорее всего и останутся до того момента, как верфи, расположенные на кольце Заншаа, вышлют ей рекомендуемый маршрут швартовки.
Конечно, она задумывалась, из-за чего хлопочет Мартинес. Разумеется, мужчины своим вниманием постоянно напоминали ей о том, что она кажется им достаточно привлекательной, но ведь на Заншаа есть и другие женщины, а кроме того, ухаживание на дистанции светового часа все-таки производило сильное впечатление.
Может быть, ему просто жаль ее, оставшуюся в одиночестве посреди кромешной пустоты в компании мумифицированного в вакууме трупа.
Но — с удивлением обнаружила Сула — ей было в общем все равно, какими мотивами он руководствуется. Он появлялся перед ней дважды в день на экране и приносил с собой новости, сплетни и человеческое тепло; он ничего не требовал взамен; он помогал ей держаться посреди окружающего мрака. Она была очень благодарна ему за это. Еще немного, и она перестанет замечать его акцент.
— Было бы здорово, если бы ты выслал мне несколько текстов, — говорила Сула. — Я не могу постоянно смотреть развлекательные ленты, какими бы замечательными они ни были. Мне нужно чем-то занять мозги.
Расправляясь с коктейлем, Мартинес проглядел список, прилагаемый к сообщению. «Пятая книга математических головоломок Ква-Зо», «Труды семнадцатой конференции по структурному картированию межпространственных образований», «Земной фарфор до эпохи завоевания: Азия». Не самое легкое чтение.
Он начал верить, что кадет Сула действительно была зубрилой.
— Если у тебя будут какие-нибудь затраты в связи с этими текстами, я их возмещу, — добавила Сула.