Путь (СИ) - Yagger Егор "Yagger" (читать книги без сокращений .TXT) 📗
— Ну каковы уроды! Да я их в карцере бы сгноил за такое поведение в увольнении! А капитана разжаловал бы и отправил вечным дежурным по хозчасти! Чтобы дроидами-уборщиками командовал да шваброй махал, такому там самое место! Наглость какая, такие вещи говорить женщине! Как я жалею, что у нас запрещены дуэли, а то бы вызвал этого гондона и посмотрел, какого цвета у него потроха!
— Артур!
— Что «Артур», что я не так сказал?
— Пап, не ругайся!
— «Не ругайся»? Да как он посмел моей названной дочери такое говорить! И что вы меня держали! Я бы этому уроду рожу бы его наглую разбил, несмотря на то, что старый!
— Разбил бы он! Да этот лось стоптал бы тебя и не заметил! Тебе ведь, Артур, уже не двадцать лет, чтоб в таких забавах участвовать! Да и за честь Каади было кому вступится. Этот мерзавец долго теперь не сможет гадости говорить! Как сказал Стивен — сложно говорить со сломанной челюстью.
— Мой сын помнит, что такое честь, и этот мерзавец красиво улетел в окно головой!
Мы смотрели на это всё… и тихо офигевали! Чтобы у нас, в Леонове, да случилась драка?! Причем наши, такие правильные, родители приняли в ней непосредственное участие?! Этот день точно войдет в анналы истории города… Интересно, под каким названием? Я тихонько поделилась соображениями со всеми братьями и сёстрами, чем вызвала нарастающие смешки. И Хэм, консолидируя все высказывания, сказал: — Этот день будут называть «День битвы у клуба»!
И ведь прав оказался, этот день потом так и называли! Половина города в драке поучаствовала, такое разве забудешь? Ещё и отмечали это событие в клубе на годовщину…
Передохнув несколько дней после драки, старшие решили слетать на сафари. Наш материк разделён горами на две неравных части. На меньшей, заросшей в основном сребролиственными лесами, находится наша колония. Животный мир, несмотря на обилие леса, довольно скуден — представлен в основном снуфлами, большим количеством пернатых и мукликами. Муклики — это такие местные то ли кролики, то ли суслики, по виду похожи на кролика, а по повадкам на суслика. В общем, цель всеобщей охоты, включая колонистов, за отличный мех и вкусное мясо, похожее на кроличье. А вот за горами, на большую часть континента, размерами около двух третей Евразии, раскинулись степи — и в них жизнь просто кипела. Огромные травоядные, самых невероятных размеров и видов, бродили колоссального размера стадами. Под стать им были хищники. Самыми мелкими были гривастые волки — эти огромные, действительно чем-то похожие на волков, звери достигали в холке полутора метров!
А уж местный царь зверей не оставил бы земному никаких шансов… Шестиметровая в высоту тварь больше всего напоминала покрытого шерстью тираннозавра, но с большими и мощными на вид передними лапами, заканчивающимися четырёхпалой ладонью с полуметровыми саблевидными когтями. В его пасть, с целым набором мощных зубов, запросто целиком поместится взрослый человек. Один такой выставлен в планетарном музее, в виде чучела. Страшный, жуть! Не дай бог, во сне приснится, обгадишься!
Взрослые договорились с нашим егерем, им, кстати, работает отец Ферона, Толият Танрис! Колониальный егерь — это не тот, кто охраняет природу от разумных, а наоборот — разумных от природы. Они следят, чтобы опасные животные не заходили в пределы колонии, ведут поисково-спасательные операции — в общем, знатоки дикой части планеты. Дядя закрепил на лёгком пробковом шлеме глазки стереокамеры, все взяли оружие, сели в открытый летун Толията и улетели. Вернулись через четыре часа, как будто пыльным мешком стукнутые. Медленно вылезли из летуна, обмениваясь нервными смешками, переглянулись.
— Ну как сафари? — спросила мама.
— Это незабываемо, дочь! Но ты знаешь, я больше никогда не поеду на сафари здесь, на Мендуаре.
— Это точно! Не ездил никогда, и больше не поеду, не по мне это! — передёрнув плечами, сказал Дакар.
— Ну его нахер, это сафари! Мне, вообще-то, жить охота! Не заманит никто больше… — махнув рукой, утопал к себе Коэл.
— Анааррэ Бош’Тет! [5] Кила! О чём я вообще думал? — воскликнул Таэль, постучал кулаком по стеклу шлема и ушёл к себе.
— Я запись вёл, вечером покажем, — сказал дядя Стивен.
— Мне, адмирал, копию вышлите обязательно! Я её буду использовать, как пособие для дураков, стремящихся на равнины, — попросил Толият и улетел.
Взрослые разошлись, а мы остались гадать, чего же такого увидели сильные и смелые мужчины с оружием, что выглядели откровенно испуганными.
— Это чего они там увидели-то? — вслух сказал Лёшка.
— Сохраняем спокойствие, ждем. Вечером увидим, — ответил Хэм.
Вечером, вытащив голопроектор и колонки, взрослые принесли стульев в наш палисадник, дядя Стив поколдовал с инструметроном, и просмотр начался.
Видно, что снимали в полёте, слышны разговоры мужчин, они смеются, задают вопросы егерю. В кадре периодически появляется рука, указывающая то на одно, то на другое. Вот предгорья закончились, и пошла, кажущаяся бесконечной, степь. Высокая, почти в рост человека, трава колыхалась под ветром, подобно морю.
— Видите, пыль на два часа? — послышится голос Толията.
В кадре появляется пыльное облако на горизонте и чья-то светловолосая макушка — или дед, или батя.
— Через пять минут догоним — это стадо круторогов идет. За ним всегда хищники таскаются. Повезёт, на гривастых посмотрите, а может, и на тираннодона!
Тишина в машине, слышно, как свистит ветер и гудит масс-преобразователь. На горизонте всё отчётливее видно огромное колышущееся стадо.
— На девять часов — гривастые волки уходят от стада. Сейчас доверну, и пройдём параллельным курсом. Смотрите и снимайте, только не вздумайте стрелять! Они увидят, залягут, в траве не найдём.
— Поняли, мастер! — нестройным хором ответили мужчины.
В кадре всё та же степь, теперь по ней невероятно плавным галопом мчатся огромные, красивые звери. Их бег бесшумен и стремителен, мощные мышцы перекатываются под блестящей чёрно-серой полосатой шкурой, гривы развеваются. Стая, примерно двенадцать особей, растянулась острым клином и уходит в сторону предгорий.
— Какие красавцы! — слышится чей-то восхищённый голос.
— Почему они уходят, мастер?
— Спугнул кто-то.
— Да кто таких напугать-то может? Они же крупнее белого медведя! Матерь божья, какие красавцы! Стив, ты заснял?
— Да, папа.
— На равнинах гривастые боятся только одного — тираннодона. Вот он, наверное, и спугнул.
— Это этот… который волосатый тираннозавр?
— Ха-ха-ха! Точно! Он…
Летун закладывает вираж, и стая остаётся в стороне, снова видно приближающееся стадо. Над ним висит облако пыли, слышен рёв множества животных. Бурое море спин, и в нём — торчащие, как частокол, рога. Позади всего этого топает ОН! Даже издали тварь производила неизгладимое впечатление. От неё тянуло такой мощью и опасностью, что все сидящие перед голограммой охнули.
— Какой он страшнющий, — прошептала, прижимаясь ко мне, Джина. — Громадный!
— Из чего его подстрелить можно? Ему пули карабина, что утиная дробь, даже не почешется, — сказал Там.
— Из зенитки, наверное, можно! — буркнул Денис.
— По зверю из зенитки? Да ты варвар! — смеётся Хэм.
По палисаднику проносятся нервные смешки. Смотрим дальше. Летун нарезает круги вокруг тираннодона, но зверю нет до него никакого дела, он медленно бредёт вокруг стада. Крутороги сбились в кучу: спереди стоят крупные, метра по два с половиной в холке, самцы, за ними — самки и в самом центре стада жалобно ревут детёныши.
— Какая колоссальная тварь! Мастер Танрис, можно подлететь поближе?
— Не стоит, господин адмирал, он хоть и массивный, но весьма прыткий, если заденет, можем упасть, а это — верная смерть.
— Тогда, может, вон в тех кустах приземлимся, он мимо пройдёт, в двадцати метрах — сможем поснимать спокойно. Он нас и не заметит. Как вы на это смотрите? — спросил дед.
