Синий Мир - Вэнс Джек Холбрук (читать полную версию книги .txt) 📗
– Вот ведь ситуация! – пожаловался он Роджеру Келсо. – Мы не можем быть обычными, достойными гражданами плота; но не можем и открыто объявить о своих замыслах. Как меня утомило это увиливание, наполовину протест, наполовину согласие!
– Сейчас уже бесполезно жалеть, – ответил ему товарищ. – Мы сделали свой выбор уже давно, а сейчас осталось совсем немного до настоящего дела.
– А если у нас ничего не выйдет?
Роджер Келсо пожал плечами:
– Один к трем – вот реальный шанс нашего успеха. Все должно пройти настолько точно, нужно будет так вымерять каждую секунду, что излишний оптимизм здесь неуместен.
Склар Хаст сказал:
– Мы должны предупредить людей. Это самое меньшее, что мы можем сделать для них.
Ролло Барнак и Роджер Келсо пытались протестовать, но безуспешно. Ранним вечером они созвали население плота, и Склар Хаст вкратце объяснил, что они собираются попробовать убить Царя-Крагена, и предложил всем, кто не чувствует в себе уверенности, покинуть плот Спокойствия.
Иксон Мирекс вскочил с места:
– Ты не можешь вовлекать в такие дела других! Так нельзя поступать, это я говорю как Арбитр!
Склар Хаст не отвечал. К Мирексу присоединился Войдервег:
– Я полностью согласен с уважаемым Арбитром! И позволь тебя спросить, каким это образом ты собираешься проводить в жизнь свои чудовищные замыслы?
– Мы собираемся скормить ему отравленную губку, – ответил ему Роджер Келсо. – Когда Краген съест ее, он разбухнет и потонет.
Склар Хаст отошел к краю плота и стал смотреть в океан. За его спиной некоторое время еще продолжались споры и дискуссии, но постепенно народ разошелся по домам.
Мэрил Рохан подошла к нему, и некоторое время они смотрели друг на друга в наступающих сумерках.
– В трудное время мы живем, – сказала она. – В древности это называлось смутой. Смута – это не просто мятеж; смута – это когда неясно, кто прав, кто виноват, и непонятно, чью сторону держать. Эпоха гражданских войн.
– Счастливый Золотой Век подошел к концу, – сказал Склар Хаст. – Эпоха Невинности кончилась. Ярость, ненависть и неразбериха ждут нас впереди. И мир уже никогда не станет таким, каким был прежде.
– Но ведь потом снова может возникнуть время мира, спокойствия и согласия?
Склар Хаст покачал головой.
– Сомневаюсь. Даже если Краген завтра утонет, нажравшись нашей губки, перемен все равно не миновать. Такое ощущение, что мы созрели для перемен, и теперь нам остается только идти вперед – или поворачивать вспять.
Мэрил ничего не ответила, погрузившись в задумчивость. Потом показала на маяк Трашнека.
– Посмотри-ка на сигналы!
«…Царь… Краген… замечен… к… северу… от… Квинкункса… и… следует… в… восточном… направлении…»
– Еще не время, – сказал Склар Хаст. – Мы еще не готовы.
На следующий день Царь-Краген показался с северной стороны вблизи плота Спокойствия. Он лениво плыл, раскачивая боками воды океана, без всякой видимой цели. Так обманчиво вальяжен и нетороплив зверь, с напускным безразличием следящий за жертвой, давая ей время приблизиться. Целый час Краген оплывал плот, наблюдая за плотом во все четыре глаза.
Семм Войдервег выскочил из дому в церемониальных одеждах, вышел на берег и принялся принимать ритуальные позы, подзывая Крагена. Тот несколько минут взирал на него, затем, движимый какой-то неведомой эмоцией, резко развернулся, взмахнул плавниками и поплыл обратно на запад, клацая челюстями и хлеща по воде щупальцами.
Семм Войдервег в последний раз преклонил колена и посмотрел вслед своему кумиру.
Склар Хаст стоял неподалеку от него. Обернувшись, чтобы вернуться в свою хижину, Семм Войдервег встретился с ним взором. Некоторое время они безмолвно смотрели друг на друга с откровенной враждебностью. И в этот момент Склар Хаст понял, что испытывает к жрецу не просто презрение, какое он испытывал к Арбитру Мирексу. Ему вдруг показалось, что Войдервег и сам до какой-то степени краген, словно у него в жилах вместо красной человеческой крови течет густая темно-синяя жидкость.
Неделю спустя Царь-Краген появился в лагуне Бикля, на следующий день переместившись к Трашнеку. Еще через День он всплыл на поверхность в сотне ярдов от бухты Спокойствия, уставив холодный безжизненный взор на плот.
Пока Семм Войдервег спешил к берегу в церемониальных одеждах, Склар Хаст стал подниматься по лестнице на маяк. Но пока он это делал, Царь-Краген взбаламутил воды и ушел в пучину.
– Проницательная тварь, – процедил Склар Хаст. Спустившись с лестницы, он встретил у подножия Семма Войдервега.
– Что ты собирался делать? – сквозь зубы произнес Сводник.
Склар Хаст пожал плечами:
– Я же не вмешиваюсь в твою работу.
– Вы что-то задумали, – убежденно сказал Семм Войдервег, с подозрением поглядывая на рычаг, нависавший над гаванью. – Вы и так уже выставили нас на смех перед всей линией плотов. Но чувствую, смехом тут дело не кончится.
– Для каждого оно чем-либо да закончится, – произнес Склар Хаст.
– Что ты имеешь в виду? – дернул головой Семм Войдервег. -Может быть, ты мне угрожаешь?
Его узкий рот раздвинулся в улыбке, показав кривые зубы.
– Я имею в виду, что конец у каждого свой. И больше ничего, – твердо проговорил Хаст.
Прошло еще четыре дня. Царь-Краген пообедал в Зеленой Лампе, потом кормился у Флерноя и Адельвина, затем переместился к Грэнолту. На два дня он пропал, затем появился на горизонте к югу от Омержа. Следующие дни он опять обедал у Адельвина, обожрав начисто всю лагуну, потом настал черед Самбера, находившегося между Биклем и Трашнеком – всего через один плот от Спокойствия. Людьми стало овладевать напряжение. Постепенно всем становилось ясно, что они преждевременно вернули плоту старое название. Никаким спокойствием тут уже и не пахло. По городу ходили тревожные слухи, но вместе с тем поговаривали и о том, что три десятка заговорщиков готовят какой-то проект по обезвреживанию морского чудовища.
Пару дней спустя после того, как Царь-Краген плотно закусил у Самбера, он появился с северной стороны от плота Спокойствия и с полчаса лежал на воде, перебирая плавниками и пристально рассматривая берег. Тотчас же были предприняты меры по эвакуации женщин и детей на Трашнек.
