Рожденные в завоеваниях - Фридман Селия С. (хороший книги онлайн бесплатно TXT) 📗
— Ну вот, теперь мы одни, — сказал он, имея ввиду, что только членам его племени разрешается пересекать эту границу. Он чувствовал себя более уютно среди них и определенно свободнее и мог позволить себе расслабиться. Браксаны не должны заметить в нем какую-то человеческую слабость, проникнув под маску всеобъемлющей компетентности, но для образа расового превосходства они в той же мере зависят от нее, как и Винир, и маловероятно ждать от них предательства.
— Мы обсуждали договор две десятых, — бросил он с презрением. — И снова будем обсуждать завтра — а, с большой вероятностью, и послезавтра. — Винир перешел на основной речевой режим, который является языком низших классов и не отличается утомляющей сложностью браксанского диалекта. — Лично я думаю, что пора принять, как факт, что Азеа ждет от нас начала военных действий, а поэтому нам требуется их начинать не в наиболее благоприятный с военной точки зрения момент, но внезапно, непредсказуемо.
— Как я понимаю, ты что-то задумал, — сказала Хозяйка.
Винир снял со стены приспособление, считывающее информацию с колец, и настроил его.
— На Лиисе есть колония под названием Редреш Три, которая, как я считаю, может стать нашей, стоит только приложить немного усилий. Достаточно полезных ископаемых, хорошее место для браксинского отдаленного поселения, но не такое желанное для нас и в плане первого, и в плане второго, чтобы Азеа ожидала там нашего удара.
— Ты это предложил?
Лорд пожал плечами.
— А смысл? Вначале нам нужно потратить время на споры по основным вопросам. Мы всегда так делаем. Когда договор только начинает сходить на нет, всегда больше эмоций, чем разумных доводов… Это что еще такое?
Во время беседы он опускал золотые кольца на считывающее приспособление одно за другим и изучал информацию на небольшом экране. Теперь его палец в перчатке застыл у экрана и указывал на вполне определенную цифру в списке членов его Дома.
— У меня нет стольких браксанов, — сурово сказал Винир Хозяйке. — Не чистокровных, во всяком случае.
— Теперь есть, кайм’эра, — улыбнулась Хозяйка. — К’сива сегодня родила. У тебя сын, мой лорд.
Винир был поражен. Браксаны почти бесплодны — это цена, которую приходится платить за близкородственное спаривание, которое обеспечило им красоту. Да, он знал, что К’сива беременна; как он мог не знать, когда они прошли требуемый ритуал Изоляции, чтобы гарантировать отцовство ребенка? Но слишком много детей, зачатых его народом, не выживают еще до своего появления на свет, поэтому беременность у браксанов считается в большей мере жестоким обманом, чем надеждой на собственное продолжение, она никогда не обсуждается, редко признается и иногда о ней искренне забывают.
— Живой… — забывшись, шепчет Винир.
— И здоровый. Они ждут тебя.
Винир забывает о кольцах, кивает Хозяйке и жестом приказывает проводить его к сыну. Он никогда не смел надеяться на то, что наконец придет эта минута. У мужчин его семьи чаще рождаются дочери, чем сыновья, и Винир не стал исключением из этого правила. Но сын — его сын, он может воспитывать его, обучать, вести к взрослению. Винир подумал о том, что чувствовал бы себя совсем иначе, если бы вот так, из третьих рук узнал о рождении дочери. Да, сыну уже давно бы следовало появиться!
Хозяйка привела Винира в одну из гостевых комнат браксанского крыла и оставила его там. Его ждала женщина, красота которой однажды совратила его на повторение ошибок предков. Но разве традиционные опасения не показали свою несостоятельность в этом случае? К’сива была из Зарвати, как и он сам, тем не менее их союз оказался плодотворным. Если бы в ребенке проявились какие-то физические или умственные недостатки, явившиеся результатом такого близкородственного спаривания, то его тут же убили бы, а Виниру сообщили — если бы ему вообще соизволили что-то сказать — что ребенок родился мертвым. Чистокровный ребенок Зарвати! Как это прекрасно, каким великим человеком он может стать! Единственному сыну лорда Винира и подобает стать выдающимся браксаном.
— Госпожа, — тихо проговорил лорд. Браксаны редко бывают нежными; но это был как раз такой случай. — Нет слов, даже в нашем языке, которые могли бы выразить мою радость — или мою благодарность.
К’сива улыбается и раскрывает сверток, что держит на руках, из него показывается крошечное личико.
— Идеален во всем, — ответила она и протянула ему ребенка. — Твой сын, кайм’эра.
Винир неловко берет крошечное существо из рук женщины. Потом сработал инстинкт и он понял, как надо держать младенца. Винир заставил себя на мгновение оторваться от крошечного личика.
— Проси, что хочешь, — предложил он женщине, подарившей ему столько счастья. — Мой Дом даст тебе все. Даже если захочешь остаться, и это будет выполнено.
— У меня есть собственный Дом, — улыбаясь, ответила К’сива и своим отказом от второго предложения показала, что примет первое, но поразмыслив, позднее. Обещание, данное при рождении ребенка, будет исполнено.
Винир кивнул, одновременно благодаря и отпуская ее, и вынес крошечного новорожденного сына на широкую террасу, отмечавшую внешнюю границу его личного крыла. Этой удивительной звездной ночью лорд пытался постичь произошедшее с ним чудо. Ведь рождение и есть чудо. Над его головой ярко светят звезды сквозь черную Пустоту, которая покорила Бракси. Луна, называемая Жене, только что поднялась и мерцает отраженной славой солнца; защитное силовое поле блестит и искрится вокруг нее, виднеются переходные шлюзы — серебряные круги на ярко-белом фоне. За ними, невидимая отсюда, лежит обширная территория, контролируемая Бракси, а прямо над головой в этот час находится гигантское поле боя, громаднее всех, что знало человечество за свою историю.
— Я даю тебе все это, — шепчет младенцу Винир, охваченный небывалыми, странными чувствами. — Когда ты станешь достаточно взрослым, чтоб потребовать все это, оно станет твоим. Столько власти, сколько вообще может иметь человек, на самой большой мультизвездной территории, которую когда-либо видели люди. Большего я не могу тебе дать…
Винир внезапно осознал ужасную пустоту внутри. Мир правит в темноте, где должна быть война.
— Мне жаль, что ты родился в мирное время, — сказал он тихо. — Это плохой знак. Если бы я знал, что ты появишься именно в это время…
И что тогда? Сможет ли он убедить кайм’эра нарушить договор, чтобы отпраздновать рождение его сына? У народа, который так ценит войну, дети которого и вовсе бесценны, возможно все.
— Не следует сейчас давать тебе имя, — задумчиво проговорил Винир. — Не в мирное время.
Когда в таком случае? Согласятся ли кайм’эра нарушить договор, чтобы можно было дать имя его сыну? Его смех звучит во тьме. А почему нет? Многим из них понравится такое оправдание войны. А каков момент! Азеа даже предположить не сможет о таком их шаге. Да…
— Я дам тебе войну, чтобы отпраздновать твое рождение, и азеанскую кровь, чтобы запечатать два твоих имени, — торжественно пообещал Винир. — Одно по традиции дается для твоей браксанской души, а другое — для всего мира, и все, обращаясь к тебе, должны знать: они не увидят большего, чем ты желаешь показать им. За исключением женщин, порой, — губы лорда осветила легкая улыбка. — Ты вскорости научишься всему этому.
Его предки-варвары представляли новорожденных звездам, предлагая их души освещающим небо силам. Винир стоял под теми же звездами и крепко держал сына. Он был слишком цивилизованным, чтобы следовать древнему обычаю, но все еще немного варваром, чтобы вовсе игнорировать его призыв. Мгновение тишины заменило ему обращение к звездам. Но созерцание этой ночи заставило Винира вспомнить о мире, что правит там, наверху, — мире, который оскорбляет традиции его народа и отбрасывает тень на рождение даже чистокровного браксана. И этот мир бесконечен. Но скоро…
В последний раз с упреком оглянувшись на неприятно тихие небеса, Винир отнес новорожденного сына в дом.
