Прыжок в солнце - Брин Дэвид (мир книг txt) 📗
– А почему вы их не охлаждаете? – резонно спросила она своих коллег. – Ведь для этого есть все возможности Почему бы не запустить охлаждающую установку, способную быстро перераспределять тепло? Ее коллеги снисходительно улыбнулись и ответили, что благодаря сверхпроводникам с равномерным распределением тепла нет никаких проблем.
– Речь идет вовсе не о равномерном распределении тепла, – возразила признанная красавица Кембриджа. – Нужно отводить тепло от той части корабля, в которой находятся приборы, туда, где их нет – Но ведь тогда произойдет возгорание! – вскричал один из ее оппонентов. – Да, но мы можем создать целую цепочку таких тепловых сгустков, – вмешался другой участник этой дискуссии, соображавший чуть получше. – А затем поочередно сбрасывать их…
– Нет-нет, вы не совсем правильно поняли меня.
Будущий трижды нобелевский лауреат подошла к доске и начертила кривоватый круг, а внутри него еще один.
– Сюда! – Она ткнула пальцем во внутренний круг. – Сюда вы качаете тепло до тех пор, пока оболочка не окажется горячее окружающей плазмы. Но такое состояние должно продлиться очень недолго. Прежде чем тепло успеет нанести вред, вы сбрасываете его обратно в хромосферу.
– И каким образом, – ядовито спросил один известный физик, – вы предполагаете сделать это?
Тина Мерчант улыбнулась так, словно уже предвкушала, как ей вручают Астрономическую премию.
– Вы меня удивляете! У вас на борту имеется лазер связи с температурой в миллионы градусов! Используйте его, и все! Так началась эпоха солнечной батисферы. Поддерживаемые на плаву как своей конструкцией, так и реактивной силой охлаждающих лазеров, аппараты теперь зависали над Солнцем на довольно длительное время, фиксируя малейшие изменения на светиле, определяющие погоду на Земле. Но эта идиллическая эпоха закончилась в ту самую минуту, когда стало известно о Контакте. Тем не менее вскоре был создан новый тип солнечного корабля. Джейкоб улыбнулся, представив себе, что сказала бы несравненная Тина, если бы смогла увидеть, как горделиво и спокойно бороздит пучину огненного океана современный солнечный корабль, неподвластный ужасным бурям этой вспыльчивой звезды. Скорее всего: «Разумеется!» И ослепительно улыбнулась бы. Но что почувствовала бы эта великая красавица, узнай она, что достижения чуждой науки соединились в этом корабле с ее собственными открытиями?
Джейкобу этот симбиоз почему-то не внушал никакого доверия. Он, конечно же, знал, что корабль совершил уже более двух десятков успешных погружений и не было никаких оснований полагать, будто именно это путешествие окажется последним в биографии корабля и его экипажа. Но память услужливо подсказывала свежие факты. Корабль Джеффа теперь скорее всего представлял собой облако из распавшихся металлокерамических обломков и ионизированного газа, рассеявшись на миллионы кубических миль в солнечной пучине. Джейкоб попытался представить себе, как выглядели хромосферные бури, когда аппарат Джеффа лишился защиты пространственно-временных полей, и содрогнулся. Он прикрыл глаза рукой. Слепящий солнечный свет не могли задержать даже мощные современные фильтры. Со своего места Джейкоб мог видеть почти всю солнечную полусферу. Половину видимого пространства заполнял медленно перемещающийся бело-красно-черный шар с бахромой по краю. В водородном спектре все приобретало неприятный малиновый оттенок. Тонкая, изящная дуга протуберанца отчетливо выделялась у края диска: темные, сплетающиеся в клубки нити и вогнутые, почти черные солнечные пятна. Топография Солнца поражала бесконечностью разнообразия. Все вокруг то мерцало, слишком быстро и коротко, чтобы это мог зафиксировать человеческий глаз, то величаво, медленно вращалось. Все находилось в непрерывном движении.
Основные черты солнечного ландшафта менялись очень медленно, и изменения нельзя было зафиксировать. Но более мелкие движения горячей плазмы читались с компьютера вполне отчетливо. Быстрей всего пульсировали заросли высоких и тонких спикул по краям больших пестрых ячеек. На каждый импульс приходилось несколько секунд. Джейкоб знал, что каждая спикула покрывает площадь в несколько тысяч квадратных миль. Он много времени проводил у телескопа на обратной стороне солнечного корабля, следя, как мерцающие струйки перегретой плазмы фонтанчиками вырываются из фотосферы, высвобождая из-под власти солнечной гравитации огромные волны звездного вещества, превращающегося в корону светила и в солнечный ветер.
За оградой из пульсирующих спикул подрагивали огромные грануляционные ячейки – это тепло, завершая свое путешествие, длившееся миллионы лет, вырывалось наконец на волю в виде световой энергии. Гранулы, в свою очередь, сцеплялись в гигантские ячейки, чьи колебания представляли собой основную гармонику почти идеально сферического Солнца – этакий солнечный колокол.
А над этим бескрайним и бездонным огненным океаном бурлила хромосфера. В этом океане вихревые области над спикулами играли роль коралловых рифов, а ряды величественных распущенных нитей, повторявших контуры магнитных полей, казались побегами гигантской ламинарии, плавно колышущейся в волнах прилива. Правда, самая маленькая «водоросль» во много раз превосходила размеры Земли!
Джейкоб отвел утомленные глаза от удивительного зрелища. Если подолгу пялиться на эти чудеса, то в два счета можно превратиться в ни на что не годного инвалида. Интересно, как выдерживают остальные? Со своего места он мог видеть почти все наблюдательные кушетки, кроме тех, что находились за центральным куполом.
Внезапно в куполе образовался проем, и на призрачно-малиновую палубу хлынул поток желтого света. Появились два силуэта. В одном Джейкоб без труда узнал Хелен.
Она опустилась на соседнюю кушетку, мило улыбнувшись.
– Доброе утро, мистер Демва. Надеюсь, вы хорошо отдохнули ночью? Днем будет много работы. Джейкоб рассмеялся.
– Вы говорите так, словно здесь и впрямь есть день и ночь. Зачем поддерживать эту земную иллюзию, имитируя восход и заход? Он кивнул в сторону Солнца, закрывавшего половину неба.
– Чтобы прибывшие с Земли зеленые юнцы могли как следует выспаться.
– О, не стоило так беспокоиться. Некоторые юнцы способны заснуть в любое время суток и в любом месте. Это мой самый ценный талант. Улыбка Хелен стала еще шире.
– Очень удобный талант. Но раз уж об этом зашла речь, открою маленький секрет: у гелионавтов вошло в традицию перед окончательным погружением поворачивать корабль вокруг оси, вызывая на борту ночь.
– У вас уже появились традиции? И всего за два года?
– О, эта традиция значительно старше! Она возникла в те времена, когда нельзя было даже вообразить, что можно попасть на Солнце, иначе как… – она запнулась.
Джейкоб продолжил:
– Иначе, как ночью, когда не так жарко!
– Как вы догадались?
– Элементарно, Ватсон!
– А если серьезно, у нас все-таки появилась одна традиция: мы основали Орден Пожирателей Огня, членом которого становится каждый, кто хоть раз совершил погружение в Гелиос. Вас посвятят в рыцари этого ордена, как только мы вернемся на Меркурий. К сожалению, я не могу сказать вам, в чем состоит обряд посвящения… но надеюсь, вы умеете плавать?
– Не вижу смысла уклоняться, мой комендант! Для, меня большая честь стать Пожирателем Огня.
– Отлично! И не забудьте, что вы должны мне историю о Ванильном Шпиле. Вы даже представить себе не можете, как я была рада снова увидеть это старое чудовище, когда возвращалась домой на «Калипсо». Так что мне не терпится услышать рассказ человека, спасшего моего старого знакомого. Взгляд Джейкоба скользнул мимо Хелен. На мгновение ему показалось, что он слышит рев ветра и чей-то слабый крик… Он попытался улыбнуться.
– О, я приберегу эту историю специально для вас. Она слишком личная, чтобы рассказывать ее за общим обедом. Своим спасением Шпиль обязан еще одному человеку.
В глазах Хелен что-то мелькнуло, видимо, она уже знала о трагедии в Эквадоре.
– Я буду ждать, Джейкоб. А за мной дело не станет. Я уже приготовила для вас свою историю. О «певчих птицах» на Омнивариуме. Эта планета оказалась столь безмолвна, что земляне-колонисты вынуждены были соблюдать предельную осторожность, в противном случае птицы начинали подражать любому звуку. Жизнь в таких странных условиях произвела интересный эффект на сексуальное поведение колонистов, особенно на женщин. Им пришлось выбирать – афишировать способности своего партнера или же заниматься этим делом в абсолютной тишине! Но мне пора возвращаться к своим обязанностям. К тому же моя история требует более расслабляющей обстановки. – Она рассмеялась. – Я сообщу вам, когда мы достигнем первой турбулентности. Джейкоб поднялся вместе с Хелен и не сводил с нее глаз, пока она не скрылась в командном пункте. Хромосфера, возможно, и не лучшее место для любования женской походкой, но Джейкобу было все равно. Он пришел в неописуемое восхищение от удивительного изящества и той необыкновенной гибкости, какую члены межзвездных экипажей умеют придавать своим конечностям.
