Как украсть сердце дракона (СИ) - Колибри Клара (чтение книг TXT) 📗
– Ваше Величество!.. – склонила голову, как было положено военному человеку, и вытянулась в струнку.
– Так это ты добыла сведения об Изумрудном Лесе… Похвально. И как тебя звать?
– 13130-я, Ваше Величество, – назвалась, как положено, и новый кивок сделала.
– Все твои отчеты попадут на мой стол, агент. Поняла, как они важны для нас?
– Так точно!
– Да ты расслабься, – велел ей император, а сам сел в кресло начальника. – Присядь, я разрешаю. И поведай мне о своих личных впечатлениях про страну эльфов. Как считаешь, какие из них могут быть воины, насколько опасны для нас в случае вооруженных столкновений?
От такого приглашения к беседе не отказывались. Вот и Аэрике пришлось напрячься и выполнить все пожелания правителя. Она-то думала, что трудный день подошел к концу, ан нет, он продолжился и таким неожиданным образом. Но девушка не растерялась. Да и повторить свой рассказ особого труда не представлялось. Ну да, сидеть так вот, близко и наедине с императором, мало кому выпадала возможность. И может, ну ее совсем, обошлась бы без этого общения, да только судьба распорядилась так вот.
– А ты бойкая. В тебе что-то есть…особенное, – правитель как-то так интересно повернул голову и посмотрел на нее будто бы сбоку.
И она вспомнила. Да! Аэрика точно припомнила, что уже видела императора вот так же близко. Точно! Было такое. Только этот мужчина тогда еще не был правителем. А сама встреча произошла в интернате. Много лет назад. Она вся такая нарядная и причесанная, что совсем не было для нее нормой, стояла в ряду с остальными воспитанниками. Рядом, конечно же, Кай. Какое-то время они держались за руки, но потом, когда знатные гости пошли по рядам, чтобы поближе познакомиться с детьми, воспитатель шикнул на них, и руки пришлось расцепить.
– Кто тут у нас? Какая миленькая девочка! – склонилась к ней пожилая дама из попечительского совета.
К такому вниманию маленькая Аэрика не привыкла, да и девочкой ее здесь никто не называл, скорее сорванцом, вот и попыталась от старушки, что навела на нее лорнет и обдала запахом каких-то резких духов, отодвинуться подальше. Только ничего не вышло – тот же строгий воспитатель не дал. Встал злыдень сзади, вот девочка и уперлась в него спиной.
– Взгляните-ка, она меня испугалась! Ну, точно этот ребенок похож на котенка пугливого.
Знала бы та дама, скольких успел в свои семь лет тот «котенок» покусать и поцарапать. А еще этот ребенок в свой малый возраст постарался уже порядком обжить карцер. Нет, конечно, высокой комиссии никто не собирался показывать то темное помещение. Его малые размеры, единственное окошко, забранное решеткой, что располагалось под самым потолком, могло произвести плохое впечатление на гостей. А еще топчан, сбитый из двух грубых досок и никаких других предметов, кроме жестяного ведра в дальнем углу, даже на провинившихся воспитанников действовали удручающе, зачем же было портить настроение знатным особам.
– Как тебя зовут, милая деточка? – глаза дамы, увеличенные стеклами лорнета, казалось, хотели забраться в самую душу девочки. А еще этот запах! От ее духов сильно щекотало в носу. Ох, как бы не чихнуть, не хватало забрызгать старушку…
– Отвечай! – был ей тычок в спину. Ощутимый такой. Она даже немного поморщилась от боли и обиды, но потом поклялась отомстить, например, соли в тарелку этому злому новому дядьке подсыпать, и стало вроде бы легче. – Ну! Уши снова заложило?!
– Зачем вы так? Девочка просто растерялась и засмущалась. Правда же? – даме нравилось ворковать с детишками, Аэрика это приметила. А еще некоторым она давала конфеты. Вот бы и им с Каем сладость перепала… – Так ты назовешь свое имя, дитя?
– Аэрика, – гордо вскинула она голову и обвела взглядом не только разговорчивую тетку, но и мужчину, что стоял с ней рядом.
Или не мужчину? Не разбиралась она тогда особенно в возрасте, но тот нарядный субъект смотрелся значительно. Высокий, плечистый, очень богато одетый, и весь такой гордый-гордый. Это потом директор интерната просветил их с Каем, что имели честь общаться с сыном императора и какой-то там его дальней родственницей. И что ему было семнадцать, но занимался серьезными государственными делами.
– Андергейл! Взгляни! Какие у нее потрясающие глаза! Хм! Из девчушки обещает вырасти настоящая красавица. Вот только…что же это она у вас такая тощая? Детка, ты плохо кушаешь?
И тут же на плечо Аэрики легла тяжелая ладонь воспитателя. Тот, как почувствовал, что девчонка сейчас ответит что-то из ряда вон. Но он опоздал, ее милый пухлый ротик уже открылся.
– Я ем хорошо. Просто бегать и прыгать люблю. Вот жирок и не завязывается. И порции могли бы быть больше к тому же. Иногда мы с Каем не наедаемся. Скажи, Кай! – толкнула она его локтем. Да так сильно, что покачнувшийся товарищ нарушил строй, задев рядом стоящих детей. – А еще мы с ним очень любим конфеты. Дама, у вас же остались еще угощения? Вы не все раздали там, в начале шеренги?
Сказала и так и впилась глазами в руку старушки, что та запустила в раскрытую дамскую сумочку. Даже дыхание придержала, пока не увидала пару извлеченных оттуда леденцов.
– Какая непосредственность, – произнесла дама уже иным тоном. Дала им с другом по конфете и моментально утратила интерес к детям.
Вообще к воспитанникам интерната. Она резко распрямилась, спрятала в свою сумочку лорнет и быстро прошествовала вон из зала, где выстроили им на показ детей. А Аэрике и дела до нее не было. И до того важного блондинистого типа, что последовал за теткой. Главным была добыча. Ее рука теперь сжимала леденец! А второй она успела сунуть Каю. Уж он не растерялся и свое угощение тут же спрятал за щеку. А ее так и осталось зажато в кулаке, когда воспитатель, схватив за шкирку, потащил в карцер.
– Тебе же сказали, как следовало вести себя, вредная ты девчонка! – шипел он при этом.
В карцере они тогда с Каем оказались заперты вместе. Все веселее, конечно, но он-то совсем не был в чем-то виноват. А наказание с ней разделил. И более того, ее через полчаса вывели оттуда, он же так и остался сидеть в том темном каменном мешке. Ее же повели в комнату директора. И надо же, самого главы интерната в помещении и не оказалось. Но там был тот важный господин, которого потом назвали сыном императора. И он повел себя очень странно.
– Встань в центре, – велел он девочке и указал на самое освещенное место в комнате. – Теперь повернись. Эй! Не скачи! Медленно поворачивайся, чтобы мог лучше рассмотреть тебя. – А сам сидел в кресле директора и за его же столом. Ничего себе! – Теперь в другую сторону обернись. Медленнее, я сказал. У тебя что, пружины в теле вместо костей.
– Нет! Косточки, – удивилась малышка на такие слова. – В прошлом году я сломала одну, когда с дерева в саду спрыгнула.
– И правда, ты очень тощая, – сказал он, скорее себе самому, чем ей. – Ладно. Я распоряжусь, чтобы тебя лучше кормили.
– А Кая? – этот вопрос моментально у нее вырвался. Впрочем, как обычно, если думала, что ее друга обделяли чем-то.
– И Кая, – скривились мужские губы в усмешке.
И их действительно стали лучше кормить. Всех скопом. Правда, увеличение паек они прочувствовали всего с пару месяцев. А потом все вернулось на круги своя. Но тот блондин оставался в памяти много дольше. Гораздо дольше. Больше всего его точеные черты лица никак не забывались девочкой. И особенный поворот головы. Да что там, даже став взрослее, вроде бы видела иногда сны с участием того господина. Хоть и знала уже потом, что тот был на недосягаемой высоте от нее. Но мечтать, как говорится, не запретишь. Вот и она порой тайно представляла себе новую встречу с тем гордым красавцем. Целых лет пять, наверное. А потом совсем выросла. И бреда несбыточного в голове стало меньше.
А еще рядом был Кай. Всегда рядом. И он считался в их компании многомудрым. И друг пресекал многие ее идеи на корню. Особенно мысли разыскать сведения про их родителей. Да, он первым проник в тайны интерната и открыл на них глаза своей подруге. Вот так в свои двенадцать они уже знали, что в мире была любовь правильная и запретная. От последней рождались такие дети, как они. Которых потом отдавали в интернат.
