Провинциал. Книга 2 (СИ) - Лопарев Игорь Викторович (читать книги полностью без сокращений .TXT, .FB2) 📗
Как я и ожидал, Истер прониклась. Она действительно сопереживала героине моего рассказа, так что на какое-то время её ревность отошла на второй план. Но не надолго.
Дослушав мой душещипательное повествование до конца, она, чтобы уже быть уверенной, переспросила:
— Так ты действительно собираешься помочь этой бедняжке?
— Конечно, — подтвердил я, — тем более, что она может быть очень полезной.
— Чем же это она может полезной быть? — снова недобро прищурилась Истер, — постель согревать твою? Так и я с этим неплохо справляюсь, не? — и с вызовом посмотрела на меня.
— Справляешься, справляешься, — я не удержался, и, произнося эти слова, ощутимо сжал в ладони её ягодицу.
Подруга ойкнула и сделала большие глаза:
— Угомонись, люди же кругом.
— Так ведь не смотрит никто, — таинственным шёпотом проговорил я, заодно дублируя только что совершённое действие.
— Не уходи от темы, — Истер сконструировала стервозную гримаску и тюкнула меня кулачком в грудь, хотя массаж её ягодичной мышцы немного снизил накал страстей, — рассказывай, давай, о несомненной пользе, которую привносят в семью посторонние девчонки…
— Ну мы же с тобой обсуждали то, что ты вряд ли долго будешь единственной женой…
— Так я ещё и не жена вовсе, а уже не единственная, — Истер надула губёшки и незаметно от окружающих вонзила свои коготки мне в руку. Надо сказать, весьма чувствительно.
А, вообще, интересно… Женщины их специально точат, или оно так уже и было изначально задумано?
— Вот же ты ревнивая какая. — вздохнул я, — а ведь обещала же прилично себя вести
— Да помню я, — грустно отозвалась подруга, — так что не бойся, никому глаза выцарапывать не буду…
— Я знаю. Вы подружитесь, — может быть, излишне оптимистично провозгласил я.
Прозвучали эти слова, всё-таки, как-то неубедительно, да…
Но, уже пришло время идти на задний двор, где и будет проходить наш с Робертиком поединок.
К моменту нашего появления на заднем дворе было уже довольно много народу. Люди слонялись повсюду, хотя основная часть потенциальных зрителей уже дисциплинированно построилась в очередь около свежепоставленного прилавка.
За прилавком стояли две очень подвижные дамы, одна из которых принимала заказы и деньги. А вторая деловито разливала по стаканам заказанные горячительные напитки, и выдавала их страждущим.
Я про себя отметил, что администратор дворянского собрания свой хлеб ест не зря.
И если в зале, по традиции, угощенье было выставлено, так сказать, за счёт заведения, то тут, если хочешь промочить горло, изволь раскошеливаться.
Мы подошли к ограждению, и я начал готовиться к дуэли.
Само собой, шпагу из ладони я сейчас выращивать не стал, дабы не возбуждать ненужного ажиотажа, а вот оружие для левой руки — дагу, я потихонечку создал, незаметно для публики, разумеется.
Если припрёт, то буду использовать её, и как метательное оружие. И не надо мне говорить, что дага к метанию не приспособлена совершенно.
Я это не хуже вас знаю. Но если этот тип не допустит того, чтобы моя шпага таки дотянулась до его тушки, то проблему придётся решать таким вот неказистым способом, как швыряние оружия в морду оппонента.
Ведь для меня главное то что? Правильно, мне надо, чтобы мои наниты пробрались в организм бретёра и добились скорейшего прекращения его функционирования.
Но, не будем предвосхищать события. Я не знаю, как оно обернётся. Просто хочу быть готовым ко всему.
А народу во дворе уже изрядно топталось. Похоже, что наш бой явился некоторым незапланированным развлечением для почтеннейшей публики.
Ну, вот и распорядитель пожаловал, и пригласил в круг и меня, и Роберта Клюева.
Каждый из нас стоял на своей стороне круга, а распорядитель взялся рассказывать всем собравшимся, кто и зачем тут собирается биться до смерти.
Наконец со вводной частью было покончено, и распорядитель дал сигнал начинать, после чего, с завидной для его комплекции ловкостью перемахнул через канаты и теперь контролировал наш поединок со сравнительно безопасного расстояния.
Робертик с перекошенной от злобы рожей начал потихоньку приближаться. Надо отдать ему должное, что, хоть он и шевелил демонстративно усами, пытаясь создать у меня впечатление того, что он плохо себя контролирует, движения его были экономны и точны.
Глядя на то, как он двигается. Я осознал, что меня сейчас опять будут нещадно унижать.
И хоть этому живчику и суждено было сегодня скоропостижно скончаться от какой-нибудь коварной хронической хвори, но я ясно отдавал себе отчёт в том, что перед своей кончиной он успеет изрядно надо мною поиздеваться.
Ну, этим он сразу и занялся. Я козликом скакал по всему рингу, уворачиваясь от его шпаги, которая не уставала жалить меня, стоило мне только зазеваться.
Уже через пять минут после начала этого избиения я весь был покрыт царапинами и мелкими уколами.
Другое дело, что наниты оперативно перекрывали кровотечение, так что сил я из-за этих уколов почти не терял, хотя они и побаливали.
Я так понял, что Зоэ намеренно не проводила полного обезболивания, чтобы я оставался в тонусе.
По ходу дела я мельком бросал быстрые взгляды на зрителей. Мне было интересно, кто как реагирует на происходящее со мной.
Подавляющее большинство присутствующих болело за моего оппонента. Мужчины подбадривали его криками, дамы радостно визжали всякий раз, когда этому гаду удавалось в очередной раз испортить мою нежную шкурку.
Но, на этом фоне здорово выделялась Эви. Она смотрела на все это действо огромными, наполненными слезами сострадания глазами, сопереживая мне.
А, может быть она просто начинала осознавать, что если меня убьют, то ей останется только одно — коротать свой век с этими престарелыми садистами, которые будут продолжать сечь её регулярно и добросовестно. А в перерывах между экзекуциями молиться. чтобы её не продали в бордель.
Истер же не отрываясь смотрела… Нет, не на меня, а на моего оппонента. Меня это даже сперва немного покоробило.
Но я быстро сообразил, что она посвятила ему всё своё внимание не просто так. Я разглядел, что губы её постоянно шевелятся. Словно она раз за разом читает какой-то наговор.
Ну и, само собой, отдельно стоит отметить господина и госпожу Овечкиных.
Госпожа Овечкина, будучи уже откровенно перезрелой дамой со следами былой красоты на ухоженном лице, не отрываясь следовала обожающим взглядом за предметом своей тайной страсти, за мелким негодяем Робертом, который раз за разом наскакивал на меня, намереваясь таки проткнуть мою многострадальную тушку.
Господин Овечкин тоже следил. А вот он следил конкретно за мной. И, когда я встретился с ним глазами, он людоедски ухмыльнулся.
Тем самым он, видимо хотел показать, что желает мне скорейшей смерти, и, по возможности, как можно более мучительной.
Робертик продолжал наседать, а я, как мог, пытался избежать фатальных ранений.
Наконец, когда я отважился на неловкий выпад, произошло чудо. Иначе произошедшее назвать нельзя.
В тот самый момент, когда я выбросил вперёд руку с зажатым в ней клинком, Робертик элегантно отклонился.
Он, видимо, хотел пропустить остриё моей шпаги мимо себя. Подобный кунштюк он уже с десяток раз успел сегодня успешно проделать.
Но сейчас бретёру фатально не повезло. Внезапно его ступня поехала в сторону, скользя в маленькой грязевой лужице, и он, нелепо взмахнув руками, словно каплун на вертел, сам нанизался на мою шпагу.
Я, отведя на миг взгляд от агонизирующего тела, мельком поймал довольную улыбку Истер, и, скорее даже не услышал, а прочёл по её губам. Прочёл одно единственное слово:
— Получилось.
Глава 20
После бала
Ещё какие-то доли секунды Робертик удивлённо рассматривал мутнеющими глазами клинок моей шпаги, вонзившейся в его грудь, а потом ножки его разъехались в стороны, и он мешком свалился на истоптанную землю.
