Звездный поток. Юнга (СИ) - Плотников Сергей Александрович (читать полностью книгу без регистрации txt, fb2) 📗
Что характерно, на планетах Большой Девятки все устроено в разы проще. А все потому, что кланы, которые ими владеют, заинтересованы, чтобы их миры посещало, как можно больше людей. Самых разных. Главная цель такой открытости, если верить Стражински, который меня все два часа от скуки просвещал — чтобы жители Ста Миров преисполнились благоговением, лично увидев тот уровень цивилизации, который обеспечивали на своих доменов кланы.
— А если включить логику вместо зависти, то сразу становится ясно: кланам постоянно нужны новые люди, — подслушала мои мысли Ная. — Вот и заманивают, как могут. Показывают товар лицом «ты ведь мог бы тут жить!» Уверена, многие покупаются.
— Продаются с потрохами, ты хотела сказать? — улыбнулся я Зеленой.
— Я бы посмотрела на летающие небоскребы, — мечтательно закатила глаза Ло. — И сады из поющих деревьев! Я еще слышала, что там можно заказать предмет — и тебе компьютер прямо на месте его синтезирует!
— Ага, — хмыкнула наша «всеобщая мамочка». — И с едой та же фигня. Хочешь бифштекс? Ща синтезируем! Только не спрашивайте, из чего!
— Судя по комиксам, которые так обожает Рыжая, — подал голос Кер. — Самое неприятное там — не состав котлеты в бургере. А то, что контракт с кланом опутывает тебя по рукам и ногам, залезает в голову через запрет одних действий и рекомендацию других. Если, конечно, это не брак с клановым. Тогда свободы побольше и правил поменьше.
Тем временем, подчиняясь командам автодиспечера, «Кузнечик» уже подплыл к махине орбитального хаба. «Саранча 8М» по праву могла гордится своими обзорными экранами: все ж её создавали для посадки на поле боя с предварительной штурмовкой с воздуха. Потому меня невольно заворожило зрелище распахивающихся шлюзовых ворот космической станции. Все эти массивные механизмы, проблесковые маячки и подсветка — как в высокобюджетном земном фантастическом фильме! Сходство усиливалось еще и тем, что никаких перегрузок я не чувствовал: все компенсировала система искусственной гравитации.
Вот корабль тормозит маневровыми. Вот закрывается внешний люк… и с условного «потолка» спускается хреновина, разглядеть которую целиком из-за углов обзора я не могу! Эй, да это буксировщик такой!
— Айда смотреть снаружи! — крикнула Ло и первой сорвалась с места. За ней сквозь стены сиганули Ра и Кер.
— А я лучше с тобой полежу, — на секундочку приоткрыла один глаз Ная, свернувшаяся клубком прямо на пульте передо мной.
Глазами фамильяров я увидел происходящее совсем с другого ракурса. Изнутри хаб представлял… трехмерную парковку? Или полки крупного автоматизированного склада, если совсем уж точно. Множество площадок, собранных этакими розетками лепестков на лифтовые стволы, куда транспортеры ставили или забирали суда класса космос-планета. Для чего между «стволами» и их «листьями» оставалось достаточно места для маневра.
— Занятно, — протянул Синий. — Тут есть атмосфера и довольно тепло, градусов пятнадцать по Цельсию.
— Ага. И дышать этой «атмосферой» нельзя, — поддакнула Оранжевая.
— Что, юнга, голова кругом? — вдруг спросил меня кэп.
Это я машинально принялся крутить помянутой головой, следуя за взглядами фамильяров.
— Никогда таких громадных сооружений не видел вживую, — честно признался я.
— С нами еще и не то увидишь! — пообещал мне Корнелиус.
— Верно, — добродушно покивал Кос. — Но чтобы это произошло и мне не пришлось запирать тебя на «Кузнечике» — простое правило, Ори. Никуда не выходи один и всегда держить рядом с кем-нибудь из нас. Ты все же несовершеннолетний, а я и Майк подписались за твое благополучие. Обещаешь?
— Обещаю, — твердо сказал я. И даже пальцы за спиной скрещивать не стал.
Тем временем робот-буксировщик — размером с отъевшийся такой карьерный самосвал, наконец-то я его всего увидел глазами Ло — оттащил нашу посудину до отведенного места, и аккуратно поставил на выдвинувшиеся посадочные опоры.
— Посадка произведена, — проснулась система громкого оповещения. — Корабль под контролем бортовых систем и экипажа. Стояночный режим. Внимание! Желтые показатели атмосферы за бортом!
— Напоминаю всем, а не только юнге: дышать газовой смесью за бортом нельзя, она без кислорода. И по правилам мы должны заполнить ей трюм, — опять взял слово Фаркаш. — На всякий случай всем нацепить на шею дыхательный комплект. Даже если выходить не собираемся.
— Кэ-е-еп! А можно я схожу покажу Ори хаб? —тут же вскинулся Стражински. — Транспортными дронами командовать, когда те за дровами явятся — одного Хоранзи хватит. А если не хватит — все равно у Ширай лучше, чем у меня получится помочь.
— Да вот я тоже думаю: нахрена мы с собой таскаем бесполезного тебя? — тут же огрызнулась безопасница. — За что не схватись, кроме твоего любимого аэробайка — у тебя лапки.
— Эй, не надо обобщать! — у меня в голове возмутился Кер. — Лапки лапкам рознь. У некоторых они золотые!
— Спасибо, спасибо! — тут же раскланялась Ло. — Я это всегда знала, но все равно приятно.
Где-то в стороне Ра закатил глаза, но промолчал. А вот совладельцы судна переглянулись и один кивнул другому.
— Ладно, действительно нужно. Я даже немного выделю вам из маневренного фонда. Только отвечаешь головой, — тем временем пригрозил мехводу капитан. — Если узнаю, что вас из пространства между «лепестками» вылавливали спасатели — весь счет за их работы из твоей доли оплачу!
— Да ладно, ладно, — даже отодвинулся от Коса Корнелиус. — Может, у меня и лапки — но голова-то на месте!
— Еще бы. Ведь ты туда ешь!
— Маша!
— Займусь профилактикой атмосферных оптических сенсоров, раз такая оказия, — как ни в чем не бывало отрапортовала Ширай.
— Вот то-то же.
Даже не знаю, как описать ощущение, когда выходишь из корабля и видишь весь этот колоссальный объем «космической парковки» изнутри. Одна условная высота хаба равнялась двум километрам! Условная ширина равна высоте, а вот длинна — тридцать! Километров!! И это только причальная зона!!! Километровые столбы опор-лифтовых подъемников, сотни уровней, а на каждом — по восемь посадочных «лепестков». И таких подъемников по пять в условную ширину, вернее, по десять — с «потолка» спускаются такие же километровые столбы. И ты видишь все это изнутри, без скафандра — дыхательный «намордник» можно не считать. Так и дар речи можно на время потерять!
— Давай когда мы вернемся — позалипаешь? — предложил аэробайкер. — С Коса станется придумать нам работу, если будет без толку рядом с бортом толкаться. На обратном пути можно будет не торопится. Все равно нам тут придется поторчать.
— Почему? — в скоростном лифте оказался нормальный воздух.
— Атмосфера из углекислоты не дает развиваться горению и предотвращает перемещение между кораблями и станцией биоинвазиров, — рассказал Стражински. — Думал, ты и сам догадался.
Я уже говорил, что у нашего мехвода проблемы с чувством такта?
— Почему придется поторчать? — пришлось уточнить.
— А. Да тут все просто, — понял меня Корнелиус. — На таких планетах, как Цзера, уйма народу живет. Покупают они дай боже, но и производят свой товар сотнями тысяч и миллионами тонн. Все это развозится огромными контейнеровозами — отсюда их не видно, их орбитальный терминал на той стороне планеты. Так гораздо дешевле, если помногу таскать. Наш трюм для здешних логистов — меньше наперстка. Весь лес, который мы сюда притащили — наверняка для одной маленькой мастерской, что для богатеньких за бешенные деньги эксклюзивчик пилит. Соответственно и мы можем рассчитывать только на такой вот неформатный заказ на перевозку чего-то небольшого. А такой фрахт пойди поймай — когда столько желающих его заполучить.
— Ясно, — объяснение получилось исчерпывающим. — А что такое «маневровый фонд», про который кэп говорил?
Хорошо быть мелким. Никакой вопрос не выглядит в твоих устах дурацким.
— Маневренный только, а не маневровый, — поправил меня байкер. — Ты когда подписывал контракт — видел же, что у нас не оклад, а доля прибыли выплачивается с каждого закрытого фрахта? Сколько наработали, столько и получили, все честно. Половина прибыли сразу идет на амортизацию износа «Кузнечика», покупки расходников, обслуживание, ремонт, продукты питания и все такое прочее. Остальную половину делит экипаж. Фаркаш с Хоранзи получают по пятнадцать процентов, мы с Мари — по семь с половиной. Раньше в фонд шли оставшиеся пять процентов, теперь четыре, так как тебе выделили один процент.
