Вечное Пламя (ЛП) - Иган Грег (читать книги без регистрации полные .txt) 📗
Она пробежалась пальцами по рельефной поверхности координатных барабанов, записала числа у себя на груди, а затем рассчитала угол между двумя последними направлениями на Объект. Вычисления сопровождались символами, которые расцвели на ее предплечье. В каждом из двух интервалов между наблюдениями Объекта серое пятно сдвигалось примерно на две угловые паузы – однако второе смещение было чуть больше первого. Истинная скорость Объекта, скорее всего, не изменилась, а значит, его ускоренное движение на фоне звезд однозначно указывало на то, что он уже приблизился к ракете на вполне измеримую величину.
Изменение было слишком мало, чтобы дать точный прогноз, но Тамара не смогла удержаться и сделала кое-какие грубые прикидки. По всей вероятности, для максимального сближения с Бесподобной потребуется всего четыре череды – но это в лучшем случае, а в худшем – может быть, и все пять дюжин. Определить точное расстояние, не зная, насколько быстро Объект перемещался в космосе, было невозможно, однако, принимая во внимание отсутствие видимого шлейфа, его скорость можно было оценить сверху. Итоговый результат был таков: Объект должен был приблизиться к Бесподобной на расстояние не более девяти гроссов пропастей. По астрономическим меркам это было практически рядом – около одной двенадцатой расстояния, отделяющего их родную планету от ее звезды. Так близко к другому твердому телу не оказывался ни один из ныне живущих путешественников на борту ракеты.
Тамара подавила в себе желание выбежать из обсерватории, чтобы разнести первые весточки о своем открытии; в соответствии с протоколами ей следовало вначале завершить свою смену, если, конечно, речь не шла о неминуемом столкновении или более серьезной угрозе. Но это время не будет потрачено зря; Объект вполне могли сопровождать спутники, фрагменты с аналогичными траекториями, отколовшиеся от того же самого пра-тела. Поэтому она стала прилежно обследовать отведенный ей сегмент звездного неба в поисках очередной светящейся точечки или темного силуэта на фоне разноцветного звездного шлейфа. В поле зрения, перемещавшееся по небу, не попадало ни единого пятнышка, но всякий раз, когда под влиянием утомительно однообразной работы ее мысли начинали плутать, привлекая внимание к пустому желудку, Тамара мысленно возвращалась к Объекту, наслаждаясь душевным трепетом, который вызывало ее открытие.
Исполнив свой долг – и не обнаружив ничего нового, – она сбросила страховочный ремень и протолкнула себя сквозь люк, расположенный в основании обсерватории. Она медленно плыла сквозь пустоту, отделявшую неподвижную монтировку телескопа от незаметно вращающейся горы, расположенной внизу; благодаря своему импульсу, Тамара добралась до входного туннеля, ведущего внутрь самой Бесподобной. Ухватившись за опорную веревку, она добралась до кабинета. Там она встретила Роберто, готового заступить на свою собственную вахту, и Аду, которая готовилась к экзамену, сосредоточенно изучая потрепанные конспекты об искусстве навигационной астрометрии.
– Я абсолютно уверена, что нам стоит ожидать гостей! – объявила Тамара. Она передала своим коллегам по обсерватории результаты трех замеров и стала ждать, пока они не произведут собственные подсчеты.
– Выглядит и правда близко, – подтвердил Роберто.
– А какая у него яркость? – спросила Ада.
– Пятерка, – ответила Тамара.
– И ты его только сейчас заметила?
– Ну ты же знаешь, как сложно разглядеть что-то рядом с линией горизонта.
Тамаре показалось, что в их голосах прозвучала толика обиды. Она знала, что ее открытие не требовало особых умений, что простая удача не принесет ей какой-то блестящей репутации. Но то, что ожидало их в будущем, теперь было открыто для всех и каждого – возможность наблюдать небесное тело, состоящее из ортогональной материи, да еще и с беспрецедентной точностью.
– Жаль, что мы не можем узнать точное расстояние, – посетовал Роберто.
– Мне что, послышался намек на зависть к параллаксу? – пошутила Тамара. На родной планете астрономам было проще: стоит подождать полдня, и твоя точка наблюдения сместится на ширину планеты; полгода – и это смещение возрастет до ширины ее орбиты. Как только эти ориентиры были измерены, углы, возникающие за счет соответствующих смещений, давали всю необходимую информацию. Но вне зависимости от того, чему именно – Объекту или самой Бесподобной – вы приписывали ежедневное смещение, без знания относительной скорости, которая позволила бы установить некий эталон расстояний между последовательными наблюдениями, по одним только углам можно было в лучшем случае определить время сближения, но никак не расстояние.
Роберто с досадой пророкотал.
– Эта штука может оказаться достаточно близко, чтобы мы смогли рассмотреть ее форму – и, может быть, даже особенности ее структуры, ударные кратеры… кто знает? Подумай, насколько бы возросла ценность этих наблюдений, если бы мы знали их масштаб!
– Похоже, что у нас есть идеальный повод, чтобы воспользоваться инфракрасным шлейфом, – заметила Ада.
– Это так, значит, вы меня благодарите? – потребовала ответа Тамара. – Я подарила двум своим друзьям находку всей жизни, а в ответ слышу только фантазии в духе «все могло быть лучше»!
– Какие еще фантазии? – возмутилась Ада. – Я серьезно! Химики никогда не уделяли инфракрасному свету особого внимания, потому что у них не было достаточно веской причины.
Химические соединения, обладавшие чувствительностью к ультрафиолетовому свету, были известны еще до запуска, однако еще никому не удалось добиться аналогичного эффекта в инфракрасной части спектра. Отображение спектрального шлейфа медленного объекта в ультрафиолетовом свете не приносило особой пользы; даже бесконечно быстрый ультрафиолетовый свет оказался бы в спектре ближе к фиолетовому, чем сам фиолетовый к красному. В то время как инфракрасный след мог охватывать расстояния, во много раз превышающие длину видимого спектра.
– А разве это сойдет за вескую причину? – удивленно возразил Роберто. – Последний раз, когда я обращался к химикам с просьбой, меня просили подождать, пока они не решат проблему топлива.
– Может быть, нам удастся найти химика, которому не терпится сделать перерыв, – сказала Ада. – Если ты полжизни бьешься головой об одну и ту же старую проблему, почему бы не попробовать взяться за задачу попроще?
– Нет, они все слишком сильно хотят славы, – заявил Роберто. – Кто станет тратить время на изобретение бумаги, чувствительной к инфракрасному свету, если у него в руках, вполне вероятно, вот-вот окажется ключ к возвращению домой?
Тамара попыталась поставить себя на место химика. Запасов солярита, которыми располагала Бесподобная, при обычном сжигании едва бы хватило даже на полную остановку горы, не говоря уж о том, чтобы вернуть домой их потомков. Этот тревожный факт она осознавала с самого детства, но если человек сделал решение проблемы топлива своим призванием, то какой интерес могли для него представлять пустяковые трудности астрономов? Ортогональное скопление и окружавший его мусор были всего лишь препятствиями, которых следовало избегать и, хотя сбор статистики о распределении опасных объектов не был пустой тратой времени, для обнаружения лобового столкновения вполне можно было обойтись и без инфракрасных шлейфов.
С другой стороны, любому химику наверняка было как минимум любопытно узнать, как именно дождь ортогональной пыли, которая прилипала к поверхности Бесподобной, угрожал воспламенить всю гору до того, как она была приведена во вращение. Тамару занимал вопрос, сможет ли она заинтересовать их тем, что знание размера кратеров на поверхности Объекта могло пролить свет на эту таинственную реакцию. Проблема заключалась в том, что любой неортогональный камень, ударивший по Объекту, перед ударом двигался бы с такой огромной скоростью, что результатом столкновения, скорее всего, стал бы не кратер, а всепоглощающий огненный шар. В этой области пространства-времени сама Бесподобная почти наверняка была единственным неортогональным телом, более или менее сравнявшимся по скорости с ортогональной материей – и если неспешной встрече двух видов материи предстояло повториться в будущем, Бесподобной снова придется сыграть в ней свою роль.
