Комбатанты (СИ) - "Майский День" (книга регистрации .TXT) 📗

Мерцур легонько ласкал меня, давая возможность прийти в себя, кажется, и сам он теперь был не так напряжён и отстранён, как в начале встречи. Мы согрели друг друга всем теплом, что припасли для этого случая.

Следовало спросить у него, что будет с ним и с нами, поговорить о самом важном, но я решила начать с другого, с того, что не давало покоя эти дни, да так, что терпения в запасе практически не осталось.

— Мерц, — шепнула я в аккуратное ухо. — Я могу от тебя забеременеть?

Нет, наверное, мужчины, на которого подобный вопрос не подействовал бы ошарашивающе, вот и синекрылый замер на мгновение, а потом чуть отстранился, чтобы заглянуть мне в лицо.

— Я не ослышался? Ты хочешь ребёнка от меня или это фигура речи?

Не спросил: боюсь ли я залететь. Всё же в очередной раз доказал, что он не совсем человеческий мужчина. Меня, впрочем, детали сейчас не беспокоили. Я собиралась прямо идти к своей цели.

— Да, хочу, это возможно?

Мерцур вновь улёгся рядом, бережно меня обнимая. Моя голова лежала на его плече, как он ухитрялся не переломать крылья в такой позе, я не представляла, наверное, имел богатый опыт.

Ответил не сразу. Должно быть, чего только не успел передумать за короткий срок, учитывая скорость божественного мышления.

— Это возможно, Сирень, но ребёнок от меня не родится человеком.

— Он будет таким как ты?

Опять последовала пауза, полная не то сомнений, не то точных расчётов. Мерцур не уставал меня удивлять. Он произнёс спокойно:

— Нет, это тоже исключено. Пойми, мы с тобой существа совершенно разного порядка, и совместить наши гены достаточно сложно.

— Тем не менее, ты говоришь, что это реально.

— Да, ты, наверное, заметила, что с момента знакомства со мной в тебе произошли некоторые изменения.

— Я уже беременна?

Испугалась и обрадовалась одновременно. Страшило, что непростые удары последних дней могли повредить плоду, а радовалась, что всё уже получилось и сбудутся в скором времени самые радужные надежды.

— Нет, я бы не позволил себе так поступить без твоего осознанного согласия. Тут другое. Много тысячелетий назад ваши тогдашние боги, как видно не устояли против красоты человеческих женщин и оставили в вашей популяции свой след. Генетический я имею в виду. Очень разбавленный, но ты несёшь его в себе.

— И как это повлияет на зачатие?

— Я могу запрограммировать ребёнка, который возьмёт от тебя только эту скрытую структуру. В остальном он будет моим.

— Подожди, но раз во мне частичка старых богов, значит от вас у человеческих женщин рождались люди. Почему нельзя сделать то же самое сейчас?

И он опять ответил вдумчиво, серьёзно, словно произошедшие события начисто или отчасти лишили его прежнего легкомыслия.

— Потому что я не хочу давать жизнь человеку. Решай сама, Сирень.

— Ребёнок родится с крыльями?

— Нет, конечно. Внешне его трудно будет отличить от людей, но я заложу в него более надёжную кровь. Ты станешь матерью бессмертного существа, и сама проживёшь много дольше обычного человеческого века.

Я не знала, что сказать и подумать. Предложение не вызывало во мне протеста, наоборот, странную гордость, не каждому ведь дано положить начало новому народу. Каким он будет? Наверное, прекрасным, а вот не сотрут ли мои потомки обычных людей с этой планеты? Мерцур сказал, словно подслушав мои мысли:

— Ты же видишь, как легко разрушить вашу жизнь, и кто знает какие ещё захватчики пожалуют в ваш мир, когда мы с Ари уйдём? Я хочу оставить вам защитников, которые однажды помогут справиться с очередной бедой. Привязанные к людям и зависящие от них, они не бросят вас в трудную минуту, если вы сами не захотите их прогнать. Правда, они не пропадут и в этом случае.

— А вы с Ари уйдёте?

— Да, Сирень. Это наша последняя встреча.

— Это потому, что вы помогли нам, хотя должны были стоять в сторонке?

— Отчасти, но таков вообще порядок вещей. Ты не переживай за нас. Всё наладится.

— Тогда сделай это!

— Ты решилась?

— Давно. Я хочу сохранить частицу тебя в этом мире, считаю это правильным и готова принять твоего ребёнка.

Он вновь приподнялся, чтобы заглянуть в глаза, а потом склонился к губам с поцелуем и синие волосы занавесили от меня серый мир.

Наша любовь была особенной неторопливой и такой насыщенной, что хотелось запомнить, сохранить в душе каждое прикосновение. Иногда я забывала, что надо дышать, хорошо, что сердце билось помимо моей воли, а то я и его бы остановила, лишь бы не потерять малейшего оттенка этой прощальной любви.

Мерцур ласкал меня и позволял разрядиться сладкими судорогами, а потом приступал вновь, и, хотя мне казалось, что уже пресыщена и не смогу откликнуться на его призывы, всё опять получалось прекрасно. Наша последняя ночь сияла радостью как день.

Когда я от избытка чувство лишилась сознания, даже и не помню. Очнулась на руках Мерцура, уже одетая. Он неспешно нёс меня сквозь заросли к лагерю, аккуратно обходя кусты.

— Это всё, пора прощаться?

— Да, дорогая.

— Мы о многом не успели поговорить.

— Дети однажды расскажут то, что следует. Их будет двое: мальчик и девочка. Ты не сердишься на меня?

— Нет!

Я прижалась к нему, наслаждаясь мерным покачиванием и силой его рук, и теплом, и счастьем, которое он подарил.

— Оставь мне синее перо на память.

— Можешь вырвать любое.

Я так и сделала. Потом, уже на границе лагеря мы долго стояли обнявшись, молча, лишь делясь теплом, которого уцелело так мало. Когда взошло солнце, я открыла глаза и меня ослепил его тёплый ласковый свет. В тот же миг Мерцура рядом не стало. Я обняла себя руками, словно он всё ещё был здесь, и пошла к лагерю.

Глава 21

Я рухнул на свою кровать, расплескал крылья. Опять налажал? Хотя, в первый раз что ли? Список моих прегрешений уже так велик, что ещё одно маленькое отклонение от инструкций затеряется на общем мрачном фоне. Я не раскаивался в том, что сделал, почему-то был уверен, что и Сирень ни о чём не пожалеет. Из этой женщины получилась бы отличная богиня, жаль чудеса случаются только в сказках.

Да, я породил новую ветвь тьмы, но ведь определённо имело смысл попробовать, пока у меня сила на свободе. Оглянуться не успеешь, как наденут новые оковы, да такие что прежние пустяком покажутся.

Не заговори об этом сама Сирень, я бы предложить не решился, хотя нет, всё равно бы сделал попытку, очень уж идея была хороша. Бог я или не бог? Пока что — да. Пусть и тёмный.

Я наплевал на всё и заснул.

Ари разбудил, деликатно подёргав за крыло.

— Нам пора уходить, Мерц.

Я втянул носом воздух, потом ещё раз, а завершив эти исследования, сгрёб светлого в охапку. Встопорщил ему перья на спине, растрепал волосы. Меня переполняла чистая и совершенно бескорыстная радость:

— Ари, негодник, ты всё-таки решился! И сразу с обеими! Поздравляю! Дился и Ланка очень милые девушки.

Он сердито вырвался, оранжевея щеками, но улыбка растягивала губы против воли и самообладания. Когда довольство плещет через край, удержать его не удастся. Плавали, знаем.

— Не похваляйся своими возможностями!

Я решительно запротестовал:

— Думаешь, это внутренняя мощь даёт о себе знать? Нет, друг любезный, у меня просто превосходное обоняние. Подробности я не расспрашиваю, но скажи, ведь хорошо тебе было? Признайся, предвечерний!

— Да! — сказал он твёрдо. — Очень! Любовь — это искренность и красота, никогда раньше так не думал.

— Вот и сохрани это ощущение, быть может самое важное из всего, что мы здесь почерпнули. Мы многое забудем в рутине иных миссий, но свет любви и тепло товарищества сбережём и возьмём с собой на ступени веков. Пошли, попрощаемся.

Прежде следовало разобраться с постройками. Оставить как есть было нежелательно, поскольку люди рано или поздно сюда доберутся, а зачем подкидывать им лишние загадки? Хватит им природных каверз для качественной тренировки мозга. Я присоединил вторую кучу песка к первой и холм получился ещё красивее, чем был, а оба домика просто развеял по ветру.