Несущий перемены - Ингрид Чарльз (читать книги без сокращений txt) 📗

Спутник привел его в один из кабинетов и усадил, налив чашку брена из ближайшего кухонного автомата. Сам он уселся рядом. Подняв руку, Чирек включил защитное поле, отделяющее часть комнаты, где они сидели. Внезапно Рэнд ощутил тревогу и осторожно осмотрелся, решая, что делать дальше.

Чоя мягко улыбнулся.

— Прошу тебя, расслабься. Ты — мой гость. Сейчас ты напомнил мне больших грызунов, живущих на равнинах — мы зовем их «батрах», у них длинные усы. Это подозрительное существо — и не без причины, поскольку его мясом любят лакомиться хищники. У этих зверьков большие уши, но когда батрах спокоен, они прижаты к спине, и оттого усы кажутся еще длиннее.

Рэнд придвинул к себе кружку с горячим бреном и заметил:

— Меня не столько беспокоит собственный вид, сколько то, что ты можешь оказаться хищником.

Чоя рассмеялся.

— И, боюсь, не без причины — твое пребывание здесь вряд ли назовешь спокойным, — он поднял чашку и с наслаждением глотнул дымящуюся жидкость.

Взглянув на стол, Рэнд заметил бумаги — некоторые на трейде, а некоторые — на языке чоя, насколько он понял, имеющие отношение к министерству ресурсов. Теперь он уразумел, зачем в комнате имеется дополнительное защитное поле. Переселение и использование ресурсов было сферой, в которую вкладывались огромные средства. Все подобные вопросы неизбежно следовало хранить в тайне. Он не понял, зачем чоя включил поле сейчас, но ясно было одно — чоя не хотел, чтобы его видели с Рэндом. Но с какой целью это было сделано — с целью защиты Рэнда или себя самого? Рэнд взял чашку с чернильной ароматной жидкостью и сделал глоток.

— Ты работаешь у Гатона?

— Как и большинство из нас, но боюсь, ты беседуешь с персоной сравнительно низкого ранга, — чоя вновь улыбнулся, а Рэнд почувствовал себя загнанным в угол. Он откуда-то знал этого чоя, но не мог припомнить. С этим тянущим беспокойством пришло ощущение, что необходимо как можно скорее выяснить, друг это или враг.

— Насколько я понимаю, ты часто бываешь у Риндалана. Как он себя чувствует?

Этот вопрос отвлек и разочаровал Рэнда. Неужели во дворце сплетничают буквально обо всем? Он пожал плечами.

— Он поправляется.

Светлые глаза чоя бесстрастно моргнули.

— Ты разочарован, — заметил он. — Нет, я привел тебя сюда не затем, чтобы передавать сплетни. Старый Ринди мне очень дорог. Ты был у него, когда он очнулся? — и чоя выпрямился, беспечность в его тоне исчезла, и он с нетерпением принялся ждать ответа Рэнда.

Будь осторожен, напомнил Рэнд самому себе. Не говори слишком много или слишком мало. Во рту у него внезапно пересохло, и ему пришлось облизнуть губы, чтобы ответить.

Убедившись, что Палатон благополучно отбыл в Мерлон, Йорана задержалась у экранов, показывающих различные рабочие помещения дворца. Она так и не заметила чоя, которого искала.

— Чирек еще не появился?

Ближайший к ней чоя пробежал пальцами по клавиатуре и ответил:

— Появился, и уже сидит у себя в кабинете. У него стоит защитное поле — видимо, он работает.

— Работает… — повторила Йорана. Но над чем? Она не смогла связаться с Малаки, чтобы подтвердить, что прорицательница, увиденная ею в Баялаке, и чоя, налетевшая на Рэнда во время парада — одно и то же лицо, однако она разыскала художника, придумавшего чудесное голубое платье для чоя, и обнаружила, что счет за эскиз и пошив одежды оплачен Чиреком. Значит, этот чоя знал прорицательницу и прежде. Их связь была столь невинной, как ухаживание, или столь опасной, как заговор. Она смутилась, не зная, стоит ли мешать Чиреку, подвергая его расспросам, или пока понаблюдать за ним. Между Чиреком и тремя другими чоя, замешанными в покушении, а затем покончившими жизнь самоубийством, не было установлено никакой связи. Она решила разыскать Гатона и побеседовать с ним.

Внутри защитного поля Рэнд решил, что новому знакомому можно довериться — отчасти.

— Да, я был в то время с ним, — ответил он.

— Один?

Бахдар начал наливаться теплом, напоминая чувство, которое Рэнд испытывал, глотая горячий брен, и он на мгновение смутился. Но затем прилив силы стал привычным, и Рэнд понадеялся, что щит ему не понадобится.

— Послушай, — произнес он, — я мало что понимаю в делах чоя и порядках во дворце, и не представляю, что следует хранить в тайне, а что можно разглашать. Потому вынужден поблагодарить тебя за брен и уйти.

Он встал, и защитное поле замерцало, огораживая большую территорию.

Чоя взглянул на него снизу вверх и заметил:

— Ты прав, но тебе должно быть известно о бахдаре, а также о том, что Чо быстро катится в кризис.

Рэнд сел на свое место — казалось, у него подкосились ноги. Как мог этот простолюдин спокойно обсуждать с ним бахдар? В нем эхом отозвались частые и суровые предупреждения Палатона. Один-единственный чоя, знающий его тайну, мог уничтожить все, над чем работал Палатон. Ему не оставалось выбора, кроме как молча слушать.

Чоя протянул руку, длинную, тонкую руку с мощными пальцами и обхватил ими запястье Рэнда. Рэнд ощутил легкое головокружение и вспомнил — сила отзывается на силу. У этого простолюдина был бахдар!

— Ты меня не помнишь, — заметил чоя, — а я никогда не смогу тебя забыть.

— Кто… — Рэнд прокашлялся, — кто ты?

— Гораздо важнее то, кем я был, чем то, кто я сейчас. Я был Заблудшим, и теперь, из-за тебя и по причинам, которые я не могу ни подтвердить, ни принять, а просто знаю, я преобразился, наполнился бахдаром — и это благодаря тебе! Я должен понять — как ты разбудил Ринди?

Рэнд почувствовал себя стоящим на краю бездны, пропасти, способной поглотить и его, и Палатона, а затем уничтожить цивилизацию, ради которой Палатон пожертвовал своей жизнью. «Преобразился», сказал чоя — он имел в виду явную метаморфозу. Рэнд с трудом выговорил:

— Что ты хочешь этим сказать?

— Я хочу сказать — никто не ожидал, что Верховный прелат очнется. Даже показания его бахдара стали незначительными. Вся жизнь ускользала от него, неважно, как он пытался удержать ее, неважно, какую еще работу ему предстояло проделать.

Однако о состоянии Риндалана знали немногие, кроме тех, кто приходил проведать его — и тех, кто пытался его убить.

— Ты отравил его, — хрипло выговорил Рэнд, вырывая руку из пальцев чоя.

— Нет, — нефритовые глаза внимательно оглядели его. — Отравил? Так вот что с ним случилось? Этого я не знал. Но я не пытался отравить Риндалана, — он допил свой брен, повторяя: — Яд… не удивительно, что теперь к нему никого не впускают. Что это был за яд?

— Я не могу продолжать разговор.

Чирек дружески улыбнулся.

— У меня нет желания шантажировать тебя, но придется. Ты защищаешь Палатона не меньше, чем он защищает тебя. Неужели ему удалось обучить тебя? Неужели все люди обладают такими способностями, сами о них не зная?

— Нет, — хрипло ответил Рэнд. — Большинство из нас… лишены всяких способностей.

— Не удивительно. На вашей планете почти нет пилотов, — он взглянул на Рэнда. — Ты нужен не только Палатону, но и Риндалану. Но почему? Почему именно ты?

— Не знаю! Он проснулся, когда я был там, вот и все, и сказал, что его отравили.

— Врачи знают, что это был за яд?

— Нет. Говорят, что это растворимый в воде яд, блокирующий нервную систему. Черт! — Рэнд хлопнул ладонью по столу. — Не расспрашивай меня ни о чем. Скажи только, что тебе надо от меня?

— Боюсь, от этого у тебя возникнет еще больше вопросов. Я работаю на Гатона и тем не менее я — священник.

— Священник? Ты не можешь быть священником, ты не входишь в Дом.

— О, да, — кивнул Чирек. — Я Прелат, такой же, как Риндалан, только моя религия объявлена вне закона на Чо — уже свыше трехсот лет. Видишь ли, считается ересью верить, что некогда придет день, когда все чоя, независимо от своего рождения, обретут бахдар. Мы ждем Вестника Преображения.

— Не понимаю, о чем вы.

— Поймешь, должен понять. У тебя он есть, я почувствовал его, когда коснулся тебя. В тебе есть то, чего лишены Заблудшие и что должно принадлежать каждому чоя. Чоя подвинулся поближе.