Ксеноб-19 - Ливадный Андрей Львович (книги хорошего качества txt) 📗

– Непонятно зачем здесь понадобились кибернетические и медицинские лаборатории? – Спросила Дана, пристально рассматривая пополнившуюся голографическую проекцию.

– Мы можем это узнать ,– неожиданно заявил Клаус.

– Каким образом? – Осведомился Хоук, с удрученным видом созерцавший сумеречные очертания чужеродных конструкций (изображение продолжал транслировать один из аппаратов разведки). Кадры из «сумеречного зала», как мысленно окрестил это место Энтони, явно не приводило его в восторг.

– Уровень уж больно соблазнителен… – Фриенбагер начал поворачивать схему, разглядывая «обрубки» различных тоннелей и переходов, спроецированные только до тех пределов, куда доставали сканирующие излучения аппаратов разведки. – Если существует обходной путь по тоннелям, образующим «внешнее кольцо», по периметру каждого уровня, то можно попытаться провести «Ланцет» в интересующую нас зону. Обратите внимание: все внешние транспортные артерии, как кольцевые, так и соединяющие их, имеют большой диаметр. Они специально рассчитаны для крупногабаритной техники. А значит, их прочностные характеристики должны быть выше…

– Логично. – Поддержал его Светлов. – Углубившись на сто двадцать метров мы сможем избежать случайных столкновений с каким-нибудь «шальным» рагдом, и уж наверняка станем невидимы для сканеров крупных механоформ.

– А как быть с компьютерным центром?

– Внизу тоже есть компьютеры и, судя по данным сканирования, даже целые кибернетические лаборатории. – Резонно заметил Светлов. – Мы сможем поступить двояко, либо наладить связь через локальную сеть, либо послать малые аппараты разведки для сбора или изъятия из расположенного у поверхности центра управления всех сохранившихся носителей информации.

– Второй вариант предпочтительнее. – Произнесла Дана. – Неизвестно насколько повреждена межуровневая структура локальной сети, и как отреагирует на ее реанимацию сохранившаяся автоматика всего комплекса? Словосочетание «сверхсекретный объект», по-моему, предполагает высокую степень защиты информации и самих помещений от несанкционированного доступа, верно?

– Да действовать нужно осторожно. Наши машины могут создать больше неприятностей, чем царящие наверху механоформы.

– Так что, мне отзывать разведчиков? – Спросил Клаус. – Один из них почти добрался до верхнего уровня.

– Нет, отзывать их не нужно. Просто измени задачу. – Посоветовал Светлов.– У механизмов разведки есть манипуляторы? – Тут же осведомился он.

– Естественно.

– Тогда пусть номер первый займется изъятием кристаллов памяти.

– Ладно. – Кивнул Клаус. – Два оставшихся аппарата я поворачиваю, пусть двигаются нам навстречу, сканируя магистральные тоннели. – Вот тут, – Фриенбагер указал на схему, – я вижу, что «Ланцет» можно вывести на «кольцо» второго уровня.

– Давай попробуем.

«Ланцет» вновь продвигался по транспортной структуре бункерной зоны. Место Фогеля в кабине управления занял Светлов, оставив Курта в салоне, контролировать действия того разведчика, что сумел подняться к разрушенному центру управления.

Дана молча наблюдала как свет фар «Ланцета» взрезает мрак подземелий, открывая взгляду монотонные подробности произошедшей тут катастрофы.

Очевидно, когда взвод лейтенанта Крамера вступил на территории раскопа в бой с чуждыми механизмами, энергия плазменных залпов хитваров и олонгов размягчила находящиеся на глубине металлические конструкции, проникающее излучение разогревало опоры до температур плавления, отчего произошла деформация всего комплекса бункерной зоны, и прилегающей к подземельям руин мегаполиса, которые тоже плавились и оседали, теряя жесткость.

Впрочем, не картины разрушений и унылое запустение волновали ее рассудок.

Глядя на экраны Дана силилась вспомнить, кем она была, что делала тут… ведь теперь уже не вызывало сомнений, что контейнеры, за которыми послали роту молодых ребят, содержали индивидуальные камеры поддержания жизни, по сути – спасательные капсулы с непонятно-большим автономным ресурсом. Попытка ответить на один вопрос, тут же вызывала множество других. Действительно, меры предосторожности, как и средства личного спасения, археологи должны были предусмотреть, но к чему использовать столь сложную аппаратуру? До Цитадели четыреста километров по прямой, так не проще было оснастить спасательные капсулы индивидуальным средством передвижения?

Дана чувствовала, что невероятно устает от подобных размышлений. У нее опускались руки, пропадало всякое желание искать ответы, к тому же прессинг со стороны подсознания не прекращался ни на минуту, туманные образы, то и дело возникавшие перед мысленным взором не несли информации, они были бессмысленными расплывчатыми, в них невозможно было угадать очертания предметов или детали ландшафтов. Зато тоскливое и тревожное чувство, сопровождавшее размытые, не имеющие смысла, не несущие полезной информации «воспоминания», ощущалось остро и внятно.

Дана покосилась на Миллера, потом пересела в соседнее с ним кресло и тихо спросила:

– Генрих, я совершенно не разбираюсь в экипировке. Антон что-то упоминал о системе метаболической коррекции [18]. Как она включается?

– Автоматически. – Миллер наклонился к ней, считывая показания с небольшой информационной панели, спрятанной под бронезаглушкой на правом предплечье. – Милая моя, да вы… он не договорил, будто осекшись, и сняв перчатку, начал быстро набирать коды на расположенной там же сенсорной панели.

Дана вдруг ощутила резкое, граничащее с потерей сознания помутнение рассудка, но дурнота длилось недолго, всего несколько секунд, затем предметы вновь обрели четкость, а вот тревога и смутные видения исчезли, будто их и не было вовсе.

– Что вы сделали, док? – Тихо спросила она.

– Названия и термины вам ничего не скажут, – Генрих попытался ободряюще улыбнуться ей, – не стесняйтесь обращаться, если вновь станет хуже.

– А что со мной было?

– Точного диагноза в полевых условиях поставить не могу. Я наблюдал лишь повышенное давление да необычную сигнатуру нервного возбуждения. Метаболический корректор здесь бессилен. У подсистемы масса ограничений, на применение успокоительных препаратов, иначе боец может неадекватно реагировать на угрозу. А вообще лучшее лекарство – это здоровый сон.

– Спасибо. Я и так достаточно проспала.

Дана прислушалась к себе.

Все исчезло, появилось чувство легкости, вот только образ Антона не таял, мысли по прежнему тянулись к нему, только на этот раз она знала, что если сейчас разблокирует имплант и коснется его сознания то принесет не боль, а…

Она вдруг смертельно побледнела и замерла, машинально отвернувшись, чтобы док не мог видеть ее лица.

Она вспомнила.

Вспомнила, где и когда испытывала такую же легкость.

– Приехали. – «Ланцет» остановился перед плотно сомкнутыми модульными воротами, перекрывающими доступ на интересующий их уровень.

Фриенбагер погасил фары, но в наступившей кромешной тьме не наблюдалось обычных искр индикации сигналов. Весь механизм ворот был обесточен.

Некоторое время они сидели в темноте, лишь сигналы пульта управления бросали на их лица разноцветные блики.

– Что будем делать? – Клаус вновь включил фары и посмотрел на Светлова.

Антон почувствовал взгляд.

– Как думаешь, здесь есть система доступа?

В первый момент вопрос показался глупым, но потом Фриенбагер призадумался.

Как бы он повел себя на месте постоянных сотрудников бункерной зоны? Они ведь знали с кем, или вернее с чем имеют дело. Здесь на глубине ста двадцати метров от поверхности их окружал мощный «культурный слой» обломков, оставшихся от мегаполиса древней цивилизации. Вероятность возникновения нештатных ситуаций очень велика, но опасность скорее всего могла исходить из двух источников: причиной неприятностей могли стать либо внутренние неполадки на территории замкнутого уровня, либо внешнее воздействие со стороны реликтовых механоформ.