Возвращение Богов - Ливадный Андрей Львович (книги без регистрации полные версии .TXT) 📗
На что он надеялся, когда пополз вверх по каменистому склону?
Впоследствии он так и не смог ответить на этот вопрос. Просто в какой-то момент к нему вернулась вся ярость и боль, испытанная им за последние часы. Было нестерпимо обидно, что какая-то тварь уже восприняла исходящую от него обреченность и кружит, терпеливо ожидая, когда можно будет полакомиться куском свалившейся с небес падали…
Ползти по мокрым скалам и осклизлой от дождя земле было неимоверно трудно, и он несколько раз соскальзывал вниз, начиная с нуля пройденный путь. Его все больше лихорадило, он вновь начал терять сознание и потому совершенно не помнил, как оказался на широкой, ровной площадке перед узкой расселиной, ведущей в пещеру. Единственное, что сохранила его память, были звуки отчаянной борьбы каких-то существ, доносившиеся отсюда незадолго до того, как он выбрался на ровное место.
Привалившись спиной к скале, он зашелся в мучительном кашле.
Рассвет еще не наступил, но ночь уже не была похожа на ночь. Сильный, порывистый ветер теперь перешел в шквал. С неба низвергались потоки воды, молнии рвали тьму бледными вспышками. Антон посмотрел вниз, пытаясь оценить пройденный путь, и внезапно заметил, что котловина, откуда он выбрался, вся полыхает пожарами, которые не мог погасить даже проливной дождь. Деревья и кусты, освещаемые непрерывными разрядами молний, были повалены в нескольких местах концентрическими кругами.
Антон чувствовал себя отвратительно, но путь по мокрому склону, мучительный и долгий, потребовавший невероятного напряжения, вернул ему ощущение реальности, и теперь он желал одного – оказаться в сухой и относительно безопасной пещере, подальше от гнева разбушевавшихся стихий.
Ему достало сил только на то, чтобы доползти до входа. Кое-как примостившись на сухом пятачке, под навесом наклоненной скалы, он отсоединил от пояса изодранного и вымазанного грязью скафандра индивидуальную электронную аптечку и, расстегнув скафандр, прижал к обнаженной груди головку анализатора, расположенную в торце тридцатисантиметрового цилиндра.
Почувствовав, как впились в его кожу зонды, Антон закрыл глаза.
Ему опять чудились мягкие, крадущиеся шаги, но разлепить отяжелевшие веки не было сил. Рассчитанный на сохранение человеческой жизни прибор уже произвел необходимые анализы, и после очередного укола инъектора Антон вдруг провалился в тревожную, но спасительную для него бездну не то беспамятства, не то сна…
…Опять, в который уже раз, его мучили кошмары. Сквозь сладкую одурь вызванного лекарством сна Антону виделись странные вещи. Кто-то подкрался к нему сзади. Наверное, не будь у него на голове помятого гермошлема с разбитым забралом, он бы ощутил на своем затылке горячее дыхание зверя…
Чьи-то зубы впились в шейное кольцо его скафандра и поволокли обмякшее, безвольное тело в глубь пещеры, где по полу были разбросаны кости каких-то животных, и витал удушливый запах разлагающейся плоти…
Потом громадная темная тень заслонила собой освещаемый вспышками молний вход в пещеру, и за спиной Антона сверкнули два зеленых глаза. Раздалось шипение, и гибкая тень метнулась навстречу заслонившей проход исполинской фигуре.
Конечно, сознание Антона воспринимало эти картины не более как бред…
Потом наступил холодный и сырой рассвет.
…Он открыл глаза, удивленно уставившись в низкий каменный свод пещеры.
Здесь было относительно тепло и сухо, но в застоявшемся воздухе витал тошнотворный смрад. Антон пошевелился, и его рука задела что-то твердое и белое. Он скосил глаза. Небольшой, выбеленный временем череп с двумя впалыми глазницами прокатился по полу пещеры и застыл, скалясь клыками в сторону освещенного полуденным солнцем входа.
Это уже не было похоже ни на сон, ни на бред. Антон наконец избавился от остатков забытья и теперь с удвоенной остротой воспринимал реальность.
Он чувствовал, что ослаб, как новорожденный ребенок. Не в силах напрячь ни один мускул, он лежал на одеревеневшей спине. Постепенно в его памяти начали всплывать события прошедшей ночи. Пока он лихорадочно пытался из обрывков воспоминаний составить связную картину, сбоку от него что-то шевельнулось. Антон напрягся, моментально забыв про слабость, когда услышал мягкие, крадущиеся шаги…
Несомненно, это был тот самый таинственный зверь, что присутствовал в его ночных кошмарах.
Лучше бы ему было не приходить в сознание… Антон помертвел, когда сзади к нему склонилась чья-то тень, он почувствовал горячее дыхание зверя, и вдруг мягкий и шершавый язык коснулся его щеки…
Антон не дышал, в полнейшей растерянности.
Язык прошелся по его щеке, как кусок теплой наждачки, и вновь повторил то же движение. Потом еще… И еще раз…
Оно лизало его!
Леденящий страх на мгновенье отпустил его разум. Сквозь вход в пещеру проникало достаточно света, и Антон смог разглядеть в нескольких сантиметрах от своего лица два изумрудно-зеленых глаза с черными вертикальными зрачками. Существо, словно уловив его осмысленный взгляд, бросило лизать и, широко зевнув, показало два ряда острых клыков. Затем оно село, чуть склонив голову, и уставилось на Антона сонным и сытым немигающим взглядом. Казалось, что ему только и нужно было, чтобы он открыл глаза или любым другим способом дал знать, что жив.
Оказывается, смертельный ужас – это отличный стимулятор. Антон чувствовал, как выброшенный в кровь адреналин возвращает к жизни его тело, наполняя энергией мышцы.
Его рука медленно, чтобы не привлечь внимания зверя, потянулась к поясу, где в пластиковой кобуре был снятый с предохранителя автоматический пистолет.
Пока его пальцы совершали медленные и осторожные эволюции, глаза Антона неотрывно следили за зверем. Это было самое удивительное создание, виденное им за последние пять лет. Его мускулистое тело было покрыто лохматой, местами свалявшейся рыжевато-коричневой шерстью. Вообще, если верить рожденным в его голове мгновенным ассоциациям, то оно удивительно походило на огромного полутораметрового котенка…
…В детстве у Антона был кот… Эти представители животного мира Земли были на Элио большой редкостью. По каким-то причинам их предки, прилетевшие вместе с людьми на колониальном транспорте «Кривич», не прижились, и колонистам удалось сохранить всего несколько пар, которые содержались в домашних условиях, строго изолированные от биосферы планеты. Отец Антона, будучи зоологом и смотрителем национального парка Элио, однажды принес домой такое же лохматое игривое чудо. Котенок был совсем маленьким, серым и смешно ковылял на тонких, еще не окрепших лапах, неизменно забираясь в постель к пятилетнему Антону, который как раз в это время болел и лежал с высокой температурой…
