Взвод - Ливадный Андрей Львович (полная версия книги txt) 📗
– Жить будет. – Буркнул Степан, поймав взгляд командира. – Я его оглушил на всякий пожарный… Сейчас прочухается.
Лозин не стал ничего говорить, лишь коротко кивнул в сторону двери.
…Подле лифтовой шахты кенобианин действительно начал подавать признаки жизни. Он зашевелился, но мертвая хватка старшины не позволила ему сопротивляться. Степан рывком поставил Чужого на ноги, одновременно развернув его лицом к командиру.
Логинов, с жутковатой гримасой на перекошенном лице, уже разворачивал ноутбук.
– Говори сам. – Попросил он Лозина.
Взгляд кенобианина постепенно принял осмысленное выражение, он несколько раз дернулся в тщетных попытках вырваться, но при виде вооруженных людей, Чужой быстро истолковал свое зависимое положение, моментально перестав трепыхаться.
– Умный какой… – С нотками отвращения в голосе произнес Булганин, по-прежнему удерживая руки инородного существа, заломленными за спину.
Ивана вдруг пробила короткая дрожь. Не так он представлял себе первый контакт с иной формой жизни…
Взгляд кенобианина впился в него, видимо угадав в Лозине старшего.
Что ж… Рано или поздно это должно было произойти.
– Степан, поверни его к сканеру.
Старшина рывком развернул Чужого в сторону вскрытой приборной панели. Иван активировал ноутбук и встал сбоку.
– Открой. – Односложно произнес он, понимая, что успешное общение сейчас возможно лишь на уровне лаконичных, легко переводимых понятий.
Синтезатор звука издал серию щелчков, перемежающихся с посвистом разной тональности.
Голова кенобианина вдруг мотнулась в сторону, будто тому кто-то влепил пощечину. С отчетливым хрустом вывернув малоподвижную шею, он в немом изумлении посмотрел на Лозина, который держал в руках мини-компьютер.
Секунду спустя в гробовой тишине раздалась ответная серия звуков.
– Руки. – Монотонно перевел компьютер.
– Долматов, подстрахуй. – Приказал лейтенант.
Андрей сделал шаг вперед и поднял автомат, направив его в лоб кенобианину.
– Неверное действие – смерть. – Произнес Лозин, и, дождавшись окончания перевода, выразительным жестом указал на изготовившегося к стрельбе бойца.
Чужой медленно проскрежетал ответ:
– Понимаю.
– Степан, отпусти ему одну руку. – Приказал Лозин, выключив переводчик.
Булганин ослабил хватку, освободив левое запястье кенобианина.
Тот медленно потянулся к сенсорным "усам", при этом на четырехпалой ладони выступило какое-то клейкое, резко пахнущее вещество.
Гибридная система доступа тут же отреагировала на прикосновение: в напряженной тишине ожидания внезапно раздался отдаленный гул заработавших механизмов, и, спустя некоторое время, створки дверей автоматически разъехались в стороны, открывая доступ в просторную кабину подъемника.
– Заходим все. – Приказал лейтенант, первым шагнув в лифт.
Судя по кнопкам, имеющимся на панели управления, бункер располагался в пяти подземных горизонтах.
– Нижний уровень исключен. – Произнес Логинов. – Там реактор и системы жизнеобеспечения. Жми на четвертый, командир. Не ошибешься.
Лозин склонялся к такому же решению, но его с самого начала беспокоила и настораживала покладистость кенобианина. Действительно Чужой так опасался за собственную жизнь, или система их ценностей все же отличается от человеческой?
Она должна отличаться. – Подумал Иван, и тут же его рассудок подсказал возможный вариант ответа: внизу, на командном уровне, их ожидает ловушка. Вне всякого сомнения, кенобианин осведомлен о том, что твориться ниже, и он наверняка сопоставил количество людей с таящейся в глубине угрозой. В таком случае его поступками руководил не страх, а логика. Очевидно, кенобианин не сомневался, что люди будут уничтожены, и тем самым внезапно возникшая проблема найдет свое быстрое разрешение.
– Всем приготовится… – Вслух подытожил лейтенант свои мысли. – На выходе из лифта нас ждут. Щадить только людей и аппаратуру. – Отдал он неизбежный в сложившейся ситуации приказ, – в остальном, разрешаю действовать по обстановке. Главная задача – захватить центральный зал управления. Степан, свяжи его, – он взглядом указал на Чужого. – Пусть полежит в лифте.
Булганин молча исполнил приказ, в то время как бойцы заняли позиции: первая пара – Багиров и Долматов, припав на колено, изготовились к стрельбе, сзади их страховали Логинов и Зотов, кенобианина уложили у задней стенки лифта, и Лозин, переглянувшись со старшиной, коснулся кнопки четвертого уровня.
Двери сомкнулись, и кабина стремительно пошла вниз.
Пятый резервный космодром ВКС России. Минус четвертый уровень…
Люди…
Люди, с оружием в руках стояли по ту сторону открывшихся дверей, и это явилось шоком…
Пальцы в первое мгновение немели на спусковых сенсорных кнопках, не в силах послать разящую наповал смерть в одутловатые человеческие лица. Как много должно было измениться в давно очерствевших душах солдат, чтобы они на доли секунд замешкались при виде вооруженных людей…
Разве не они несколько лет назад проливали свою кровь в различных "горячих точках" земного шара, занимаясь ни чем иным, как безжалостной борьбой с себе подобными?…
Каждый из находящихся в лифте бойцов давно прошел свой личный ад, примирив разум и душу с необходимостью осознанного убийства, но на поверку оказалось, что между прошлым и настоящим разверзлась неодолимая пропасть…
Вот почему кенобианин так легко допустил нас в лифт…
– Они шунтированные! – Успел выкрикнуть Логинов, прежде чем первые пули с грохотом ударили внутрь кабины, прошивая навылет облицовочный пластик и спрятанную за ним трехмиллиметровую сталь…
– Ублюдок!… – Падая, старшина умудрился пнуть скорчившегося на полу лифта Чужого.
Жуть накатила и тут же отхлынула, словно звонкий, рассыпчатый грохот прошибаемого металла, глухой перестук падающих гильз и разлетающаяся в стороны пластиковая щепа подействовали на разум как ледяной душ…
Первыми в себя пришли Паша и Андрей, – они находились всего в двух шагах от стрелявших, и крик лейтенанта Логинова воздействовал на них как удар спускового механизма…
Испытание судьбой.
Тест на человечность.
Пули летели поверх голов, – стрелки из насильно подчиненных чуждой воле людей получились скверные, но куда делись машинальные ответные реакции профессиональных бойцов?… – ведь так легко было выбить из дверного проема негаданных противников одной безжалостной автоматной очередью…
Иван не успел ничего приказать, – Багиров и Долматов, не сговариваясь, резко вскочили под пулями, и, не сделав ни одного ответного выстрела, заработали прикладами, оглушая, отбрасывая в сторону преградивших дорогу людей.
Логинов и Зотов не медля, бросились следом, вырвавшись из тесной кабины под визгливый аккомпанемент рикошетящих пуль, – автоматы били снизу, сквозь пол решетчатого балкона, опоясывавшего весь периметр центрального зала управления.
Последними из лифта выскочили лейтенант со старшиной.
У Ивана на миг помутилось в глазах, когда он увидел Багирова. Тот сидел у стены, зажимая рукой входное пулевое отверстие, его броня превратилась исковерканное, опаленное кевларовое рубище…
Реальность дробилась перед глазами, распадаясь на тягучие секунды…
…Долматов стрелял, поставив автомат на одиночный огонь. С пальцев Андрея капала кровь, а в напряженной позе угадывалась нечеловеческая боль, которую испытывал в эти мгновенья взводный снайпер…
…Логинов уже добежал до лестницы и работал прикладом, расчищая путь.
…Сержант Зотов, прихрамывая, боком двигался по балкону, посылая вниз частые одиночные выстрелы…
Секунды… – самые прихотливые, капризные отрезки субъективного времени, они то растягиваются в гулкую вечность, то вновь срываются в бешеный темп мимолетных мгновений…
– Бить по ногам! – Выкрикнул Лозин. – Долматов, назад! Старшина, займись ранеными!
