Степень превосходства (СИ) - Соколов Юрий Юрьевич (бесплатные книги онлайн без регистрации txt) 📗
Малыш внезапно почувствовал смертельную усталость. Все сделано, он сделал что мог. Оставалось ждать. Еле волоча ноги, запинаясь, он стал спускаться по лестнице вниз.
***
Я пришел в себя от того, что начал захлебываться жидкой грязью, которая медленными ручейками стекала прямо на лицо с кучи земли, придавившей грудь. Грязь затекала в нос и приоткрытый рот. Я закашлялся, завертел головой и открыл глаза.
— Хорошо, что ты очнулся, — сказал Суслик. — Еще немного, и тебя затянет целиком. Шевелиться можешь?
Я лежал на спине, почти полностью погребенный под слоем глины и мелких камней. Снаружи оставалась только голова выше подбородка и кисть вытянутой в сторону правой руки. Левую руку намертво придавило к земле. Грудь зажало словно в тисках, дышать было невероятно тяжело. Ног я почти не чувствовал — на них лежал особенно толстый слой почвы. Я попробовал поворочать верхней частью туловища, пытаясь освободить хотя бы шею.
— К тебе подходил рэдвольф, — сообщил Суслик.
— Что?!.. — Я с такой силой рванулся вперед, пытаясь сесть, что по завалу пошла широкая трещина и дышать стало легче. — Что ты сказал?
— Он подошел к тебе, долго стоял, но трогать не стал. Наклонился, обнюхал голову и ушел. Это произошло около часа назад. А всего ты пролежал без сознания больше двух часов, и тебя все больше заливала грязь. Я пытался привести тебя в чувство, но…
— Ладно, не извиняйся. Что с реаниматорами?
— Не знаю. Камера у тебя на груди завалена, камера коммуникатора, пока ты так лежишь, скутер не видит. Связь с кибами ребят потерял сразу, когда машину отбросило. Наверное, она просто оказалась слишком далеко от меня. Жуткие помехи.
Трещина, образовавшаяся от моего рывка, быстро заполнялась стекавшей со склона жижей, дождь хлестал вовсю. Нет, я не хочу, чтобы меня похоронило заживо! И еще меньше у меня было желания ждать, пока рэдвольф передумает, вернется сюда и откусит мне голову.
Я начал размеренно двигать плечами, одновременно пытаясь освободить правую руку. Мне удалось согнуть ее в локте. Тогда я повернулся, насколько сумел, влево, и выдернул всю руку вверх. Теперь, оказавшись на воле, она могла скидывать землю и камни с груди и левого плеча. Вскоре я освободил левую руку настолько, что вытащил и ее, раскопал до конца грудь и освободил живот. Прежде чем приняться за ноги, прокопал дырку возле правого бедра и с облегчением достал из кобуры пистолет. Каждую секунду, пока работал, ожидая возможного возвращения рэдвольфа, мне было очень не по себе. Пистолет — слабая защита против него, но я не желал умирать без боя. Пусть он меня убьет, но я успею понаделать дырок в его шкуре. В добрые намеренья такого чудовища я не в силах был верить, несмотря на то, что один раз он и оставил меня в покое. А если он просто не любит убивать людей, пока они в беспамятстве и ничего не чувствуют?
Я стал разгребать ноги. Слава богу, они не сломаны. Поднявшись, я пошел туда, где стоял мой «верблюд».
Когда лавина обвалившейся земли толкнула скутер вниз, он ударился о дерево на опушке, помял себе капот, покорежил один из реаниматоров и был отброшен на соседнее дерево. Теперь удар пришелся на другой реаниматор, крышка лопнула, стабилизирующая жидкость вытекла наполовину, открыв часть лежащего внутри тела и мешанину шлангов и кабелей.
— Кто там? — глухо спросил я, и сразу сообразил сам — реаниматор висел справа, а справа…
— Кэт, — сказала Камилла.
— Как она?
— Еще жива.
«Еще жива». Еще жива!!!.. Я заскрипел зубами, рискуя их сломать. Сколько раз мне слышать эту фразу: «Еще жива»? Сколько у меня шансов сделать так, чтобы Кэт просто жила — без «еще»?..
— Что с Крейгом?
— В порядке, — ответил Кальян. — Но лучше как можно быстрее заменить реаниматор.
Я взял шнуры, приготовленные мной для подъема скутера с помощью дерева, которого теперь не было, и обмотал ими свои ботинки. Левое колено страшно болело, и я был весь избит камнями. Но времени на отдых не оставалось — в батареях скутера энергии на час с лишним. Он получил серьезные повреждения и качался в воздухе как на качелях, попеременно цепляя землю то носом, то кормой, то всем брюхом. Обвал сделал доброе дело — вертикальная стенка обрушилась, и склон теперь стал покатым до самого конца. Ухватившись за поводок обеими руками, я перекинул его через плечо и потащил своего покалеченного «верблюда» наверх.
То, что я пережил при первом восхождении по склону, было ничем по сравнению со вторым. Через час я почти дошел, но энергия в батареях заканчивалась, и скутер тяжело бороздил по грунту днищем, прижимаясь к земле все плотнее. Ботинки, обмотанные шнурами, скользили меньше, но на них налипали огромные комья грязи. Последние метры подъема… Скорее… Скорей!
Вот заросли редкого кустарника наверху. Ветки сплелись, не желали меня пропускать, нудно цеплялись за реаниматоры и друг за друга. Я зашел сзади, уперся в корму и вытолкнул машину через это сплетение на ровное место. Следом вылез сам, то и дело поскальзываясь и падая на четвереньки, но упорно продолжал двигаться, толкая скутер дальше и дальше от склона, и наконец встал и огляделся. Все вокруг закрывала пелена дождя, поливавшего большую поляну — целое поле, а метрах в ста от меня торчала башня наблюдательного пункта. Дальше виднелся ангар, еще что-то, но я не рассмотрел, поскольку мое внимание приковал стоящий возле башни катер «атмосфера-4». Стоял он как то криво, входной люк был распахнут, лента трапа безжизненно свисала на землю, словно вывалившийся изо рта язык мертвеца. Откуда здесь катер? Может, стоял в ангаре? Но тогда кто его вывел наружу? На всем пространстве поляны ничего не двигалось. Где ребята Шарпа? Неужели не дошли сюда? Или мы ошиблись, они пошли вовсе не сюда и сейчас совсем в другом месте? Таща за собой скутер, я начал приближаться к катеру, пока, подойдя поближе, не смог прочитать на борту его название — «Рейнджер».
В проеме шлюза показался Малыш и стал спускаться вниз по ступеням, делая столь простую вещь так, будто у него вместо ног росли негнущиеся протезы. Я подбежал к подножию трапа и подхватил его, иначе он упал бы. Лицо Малыша покрывала смертельная бледность, глаза ввалились, подбородок был в засохшей и свежей крови, а искусанные губы превратились в бесформенную массу.
— Смотрю — идешь, — прошептал он и закашлялся. — Я опоздал на поляну, прости… Там, в нашем лагере, такое было!.. Я стрелял — стрелял всю дорогу сюда, весь боезапас… Как же ты меня не слышал? Думал, ты уже давно здесь… Где Крейг, Кэтти? Ты привез их? — Его взгляд уперся в реаниматоры. — Привез… — Малыш пошарил рукой по моему плечу, обхватил за шею. Его голова тряслась как у старика, взгляд блуждал, только в самой глубине глаз все еще горел упрямый огонек несломленной воли. — Я нашел Шарпа. И передатчик. Я уже дал сигнал… Где-нибудь, да услышат. За нами прилетят… А если нет, сами улетим, у нас есть «Рейнджер»…
Он еще что-то говорил, скуля как побитый щенок, потом его ноги подогнулись, и я обхватил его покрепче, прижимая к себе.
Мы стояли посреди поля, а сверху на нас низвергались водопады воды. И вдруг пространство зашаталось, гулко вздрогнул воздух и дождь прекратился. То есть ливень продолжался, поливая джунгли вокруг, но прямо над нами его не было.
Прямо над нами в небе медленно проявилась, протаяла из пустоты километровая громада крейсера ВКС, снимавшего глухую маскировку. Задрав голову, я смотрел, как его катапульты выплевывают штурмовые катера типа «Торпеда». Один из них, завершив крутое пике, проехал на брюхе по поляне, поднимая фонтаны воды и грязи; бортовые люки открылись еще на ходу, и оттуда посыпались десантники в полной боевой экипировке.
Глава 28
Первым, кого я увидел, когда открыл глаза, был мой бывший ассистент, врач-биомеханик Леонид Гроссман, которого я в свое время запросто называл Леней. В последний раз я видел его в клинике профессора Вацека в Праге, двенадцать лет назад, и он был в обычном медицинском комбезе. Теперь на нем красовался форменный спецкомбинезон старшего военного врача.
