Беглецы из ниоткуда - Михайлов Владимир Дмитриевич (лучшие книги онлайн txt) 📗
– В этом роде… Вспомнили наконец?
– О да. Очень смутно. Кажется, мы действительно делали такую работу; но как только закончили и сдали… Погодите, кто же?.. Ага, заказчиком был «Трансгалакт», совершенно верно; они неплохо заплатили, кстати… Да, как только они приняли работу, фирма сразу же загнала нас к черту на рога – предложили взять задание на Антигоне-третьей, вы представляете, где это? Глушь дикая! Там надо было смонтировать такую заковыристую сейсмическую систему: на этой Антигоне трясет немилосердно, так и ждешь, что вся планета подскочит и упадет вам на голову. Так что поверьте: там было не до Земли со всеми ее делами и кораблями, мы находились как бы в другом пространстве. Мы надрывались там день и ночь, ни много ни мало – полтора года. Только-только закончили – надеялись месяц-другой отдохнуть в человеческих условиях, но не тут-то было – фирма швырнула нас через всю Галактику на Сидур, подвернулась сверхсрочная работа – двойная оплата, трудно устоять, хотя можно было, конечно, отказаться, имели право, но двойная оплата за все время работы – такое на дороге не валяется. Еще два года без сна, без отдыха, а работа там была то-онкая, мы только на месте поняли, что за такие дела надо было просить самое малое втрое… Так что все эти земные новости, происшествия, сенсации, трагедии и комедии – все это нам было по фигу. Потом, уже на отдыхе, мы услышали, конечно, насчет «Кита» – какие-то отголоски. Но тогда ни о чем грустном думать не хотелось. Вот так все обстояло. Поэтому если хотите мне что-то рассказать – на мою память не очень рассчитывайте. Задавайте вопросы по делу – буду стараться хоть что-нибудь вспомнить. Так что же вас волнует? Да и что мы могли знать? Смонтировали все, как просили, в полном соответствии с заданием… Очень сожалею.
– Документов у вас не осталось? Чертежей, например, схем подключения, спецификаций…
– О да. Были, конечно. Но когда работа сдана – зачем они? Сразу же набирается новых полный чемодан. Нет, ничего не осталось. Очень сожалею.
– Жаль. Хорошо, а вы лично – чем вы занимались на монтаже?
– О да. Всем. Вы, я полагаю, имеете представление о том, что делает шеф-монтер? Приходится вникать в каждую мелочь, проверять, перепроверять и еще раз проверять. Чтобы все делалось в точном соответствии с документацией.
– И вы уверены, что все так и было выполнено в полном соответствии?
Это был главный вопрос, и голос Бромли невольно прозвучал на более высокой, чем обычно, ноте.
– О да. Разумеется. – Бруннер кашлянул. – За исключением, естественно, случаев, когда в документации допущены ошибки. Бывает и такое, о да. Очень сожалею.
– Ошибки?
– О да. Вы не поверите – иногда бывают очень смешные, совершенно элементарные ошибки. Чаще всего они возникают при случайных сбоях в компьютерах, изготовляющих документацию. Вообще, люди слишком уж доверяют компьютерам. Считают их безгрешными. Но всякая машина, поверьте мне…
– Да-да, я всецело с вами согласен. Итак, вы сказали, что в документации вами была обнаружена ошибка?
– О да. Ничего подобного я не говорил.
– Нет? Значит, в данном случае – том, о котором мы говорим, – указания, данные в документации, были строго соблюдены? И вам не пришлось ничего исправлять?
– О да. Этого я тоже не говорил.
– Ничего не понимаю. Что вы говорили, чего не говорили…
– Что ж тут такого, что можно не понять? Я не говорил, что именно в этой документации была допущена ошибка. Но это не значит, что ее не было. Я просто не успел сказать этого, вы меня перебили. Я не привык, чтобы меня перебивали. О да. Это крайне затрудняет разговор.
– Прошу извинить меня, но…
– О да. Ошибка там была. Правда, только одна; вообще эта документация была выполнена очень тщательно, следует отдать должное. Одна ошибка там все же была, да. Очень сожалею.
– И она заключалась… В чем она заключалась?
– Очень грубая ошибка. Смешная, о да. В схеме подключения. Вы представляете вообще это устройство – хотя бы в общих чертах?
– Да, да, представляю. Но припомните поточнее. Пожалуйста, очень прошу.
– О да. Ну что же – если это вас так интересует… Раз вы представляете схему, то должны понять, что блок преобразователей в ста случаях из ста вводится в схему перед системой высвобождения – перед нею, но никак не после. О да, именно так. То есть система работает с уже преобразованными частотами. А если кому-то придет в голову нарушить эту последовательность – вы понимаете, что тогда произойдет? Частота на выходе окажется такой, что ближайший объем пространства непредсказуемо деформируется, и трудно сказать, чем это все закончится. Я бы не смог предсказать, как поведет себя корабль в таком случае… Но в имевшейся у меня документации именно так и было указано: монтировать преобразователи не на входе системы, а на ее выходе.
– Да, конечно же – вы не могли бы. Ладно, вы заметили это несоответствие; как же вы поступили? Произвели подключение нормальным образом – так, как полагается? Исправили допущенную в схеме ошибку?
– Я с удовольствием так и сделал бы; но ведь я не имел на это права! Чтобы изменить хоть что-то, необходимо предварительно получить на то согласие фирмы-конструктора, а еще лучше – потребовать, чтобы их представители сами и исправили все собственноручно. Мы ведь не конструкторы, мы – монтажники.
– Следовательно, вы все так и оставили, как было в документах?
– О да. В общем, не совсем. Я связался с фирмой, но мне ответили, что с конструктором в настоящее время они связаться не могут, а дожидаться, пока такая возможность возникнет, никак нельзя. Корабль должен уйти в рейс согласно расписанию. Вывод – делать все, как указано. Но я был совершенно уверен: если сделать по предписанию, будет беда. Интересно: что бы сделали вы на моем месте?
– Право, не знаю.
– О да. Это естественно: вы, я уверен, никогда не работали шеф-монтером.
– Никогда, совершенно верно. Ну а вы?
– О да. Я исхитрился.
– Не понимаю, как там можно было…
– О да. Можно. У всякого специалиста есть свои секреты. А я, как вы уже поняли, специалист. И поэтому я выполнил монтаж так, как и было предписано. Подключил преобразователи на выходе системы. Если им так угодно – пусть получают, что хотят! Но…
Здесь шеф-монтер умолк, таинственно улыбнулся и даже подмигнул собеседнику – с такой натугой, что Бромли почудилось даже, что он услышал, как проскрипело веко, опускаясь.
– Но – что же? Что вы сделали?
– А вот угадайте.
– Да не могу я, уже сказал.
– О да. Ладно. Я поставил ограничитель. Стандартный ограничитель на выход энергии. Остроумно, не так ли? Ведь на это я имел полное право: при монтаже разрешается ставить устройства, гарантирующие безопасность работ бригады – с тем, что по окончании вся эта дополнительная техника снимается, и объект сдается строго по предписаниям заказчика.
– Но вы его не сняли?
– О да. Не снял. Но я, можно сказать, просто не смог. Времени было в обрез, фирма отказывалась задержать старт корабля хотя бы на сутки, заявила, что проверку проведут они сами уже на месте, так что мы едва успели закончить основную работу. Но ведь такая штука, как ограничитель, никому не мешает, верно? А если помешает – его можно в любой миг снять – и дуть на полную мощность. Что, скажете, плохо было придумано?
И Бруннер исторг из глубины своего могучего тела звуки, которые должны были, вероятно, обозначать смех – похоже было, что гранитные валуны катятся по каменистому склону.
Бромли только механически кивнул; выговорить хоть слово он был просто не в силах.
Соавтор чертов! Не иначе, как хитроумный злой дух двигал руками Бруннера, когда он – нимало не подозревая о том, что именно делает – совершил то, на что у Бромли самого не хватило фантазии: дополнил схему Бромли тем, что, собственно, и отличало ее от конструкции Хинда: ограничителем. И разгонное устройство превратилось в преобразователь знака материи.
Идиотизм какой-то!
Впрочем, Бруннеру знать этого вовсе не следовало…
