Из другого теста (СИ) - Сергеева Александра (книги бесплатно TXT) 📗
— От умница! — деланно восхитился Вазул. — Как отбрехалась! Слышь, мужики, как затейливо все обсказала? Так ты чего ж, на господской жопе баклуши бить станешь? Или вовсе с господского места сдристнешь?
— Хотелось бы, — искренно призналась Наруга. — Мне этот хомут и в безделье шею свернёт. А если вы меня ещё и работать заставите, так вообще повешусь.
— Слышь, Джаредка! — возмутился Вазул.
— А я при чём?! — огрызнулся тот. — Я эту дуру не делал! И не воспитывал. Вам её ваш замечательный дружок подкинул, вот и нянчитесь.
— Угомонитесь! — взмолилась Наруга. — Дайте же сказать. Ну, сами подумайте: у вас уже есть самый настоящий хозяин, — ткнула она пальцем в Джареда. — И лучше вы себе никого не найдёте. Я всё придумала: приму его в свой род, он станет Танолем и…
— Кретинка, — досадливо выдохнул тот.
— Зато вы тут все умны без меры, — насмешливо похвалила Наруга. — Потому и дожили до нашего незабываемого знакомства. Объясните-ка мне: почему это всем можно заводить себе родственников, как попало, а я у вас кретинка?
— Потому, что твои предки доказали: они подлинные хозяева этой земли, — как всегда спокойно и по делу взялся за разъяснения дед Назар. — Люди это знают. Для них Таноль уже сам по себе законный господин. А Джаред, как не умён, как не работящ, но всего лишь один из многих. Да к тому же, родился не здесь. Он пришлый. А у нас на это место и свои достойные имеются.
— Ну, так выбирайте, — пока ещё не поняла Наруга, в чём проблема.
— Не станем, — упрямо нахохлился дед Михайла. — Не успеем оглянуться, как свары начнутся. Вот кабы ты выбрала мужа, да сделала хозяином…
— Ты сбрендил! — обалдев, выдохнула Наруга. — Это ж кто тут настолько смелый, чтоб жениться на оборотне?
— Подожди, деточка, — мягко попросил Назар. — Не горячись. Мы всё понимаем.
Деточка — здоровенная дылда тридцати лет от роду со скверной репутацией — насмешливо подумала, что эти мужики даже не представляют, кого решили прибрать к рукам. Аборигены думали, будто её мама испугалась планеты берров, потому и отказала их такому замечательному Танолю. Но мама была слишком отважна, чтобы трепетать перед такой ерундой. И слишком умна, чтобы не оценить необузданное упрямство да жёсткое сердце любимого мужчины. Словно чувствовала, что всё это достанется в наследство её девочке, о которой ещё даже не подозревала. Так и вышло: шестнадцать лет она учила дочь держать себя в руках — та потому и выжила в своём неженском деле. Но если загнать её в угол, там она всю мамину науку и похоронит. А сверху закопает трупы загонщиков.
— Конкретизируйте своё предложение, — хмуро попросила она.
— Ты ж уразумей, непутёвая, — ласково гудел дедушка Вазул, — На чём весь белый свет держался до нас, и держаться станет? Знаешь? У-у! Тетеря нелюбопытная.
Что там у него пряталось за бородой, росшей чуть ли не от самых глаз, было не разглядеть. Но на теле увечий не было, а это о многом говорило. Старик, конечно же, пережил не одно нашествие монстров, но остался цел. Собственно, таких, как эти трое патриархов, на планете берров не густо — большинство повымирали в борьбе за выживание. Далеко не дряхлые старцы, но старейшие — дружить с ними необходимо любой ценой. Авторитета у них, как волосни на макушке Дубль-Нара — их поддержка стоила поддержки всего местного народа.
— Ты к чему клонишь? — недоверчиво сощурилась Наруга.
— Известно к чему, — едко ответствовал Вазул. — На семье мир держится. На роде-племени, что из тех семей состоит. А в роду все заедино держатся. Все единым умом живут, да единым духом выживают.
— А какое отношение я имею к вашему роду-племени? — язвительно осведомилась Наруга. — Я вам более чужая, чем Джаред
— Не-е, девка, — многозначительно протянул дед Вазул. — Ты Танолева рода. Стало быть, наша. Нашего рода. А в роду-то оно…
— Ты, Васька, кончай-ка трепаться, — недовольно проворчал дед Михайла, тревожно косясь на молодую хозяйку. — Ишь, понесло тебя не в те ворота. Не морочь девке голову.
— Вы хотите сказать, что реально пришли меня сватать? — попыталась удержаться и не заржать Наруга.
Они конечно, придурки те ещё. Но обижать стариков не хотелось — не заслуживали они такого от соплячки.
— Хорош, сказал! — долбанул кулаком по столу дед Михайла. — Ишь, вцепилась. Угомонись!
— Ну, хорош, так хорош, — отступила госпожа Таноль. — Будем говорить серьёзно. Ну? Вижу ведь, что на языке что-то вертится так, что бороды искрят. Выкладывайте.
Посуровевшие деды переглянулись, потолкались взглядами, и опять вышло держать речь Вазулу.
— В общем, так, девка. Ты как хошь, но дай нам хозяина, — нравоучительно задрал он палец. — На Гетбера мы, понятно, не намекаем. Из него хозяин, как с твоего мандарина пудель. Однако ж, не дело, если он порвёт кого-то… М-да, — решил не углубляться в опасную тему ревности старик. — И никто тебе своего парня в мужья не отдаст, чтоб, значит, натурально мужем был. Нам свары меж собой не нужны. Короче, шли мы к тебе сказать, что на Джареда общество согласно.
— Ты что несёшь, старый пень? Вы зачем меня сюда притащили? — обалдев, потребовал объяснений управляющий.
— Не суйся, — поморщился Михайла.
— Не твоего ума дело, — поддержал его Назар. — Ты ж видишь, к чему всё идет? Если мы станем её делить, перессоримся все к лешему. У каждого его парни самые лучшие — клейма негде ставить. А ты у нас ничейный. Сам по себе молодец. Да в придачу холостой. Да всем показал, что хозяин из тебя — лучше не надо. За общество болеешь, но в склоки не суёшься. Ни в чьи интересы компаньоном или собутыльником не входишь. Ко всем ровно дышишь. А нам такой вот и надобен: ничей и для всех.
— Джаред, ты на мне женишься? — деловито поинтересовалась Наруга, оборвав оду жениху, которого обманом притащили свататься.
— Не смешно! — холодно огрызнулся тот.
— А что? Давай уважим общество. Сбежимся-разбежимся. Разделим имущество. Тебе этот Вавилон, а мне вся остальная планета. При таком раскладе твоя мужская гордость нисколько не пострадает. Не станет тебя грызть, что ты — такой достойный — женился на деньгах. А потом обобрал бедную девушку. Тебе-то по сравнению со мной достанутся крохи.
— Закудахтала, — проворчал Михайла.
— А может, мне усыновить Джареда? — продолжила изгаляться Наруга. — Тоже вполне законный способ избежать выборов на вакантное место помещика. Отец его любил. Мне об этом уже нажужжали. Жаль, усыновить не успел. Зато станет ему дедом.
— Вот же дура стоеросовая, — пригорюнился дед Вазул. — Ну, как с такой о деле говорить?
— Другие говорили, и ничего, — поделилась Наруга. — Даже договариваться умудрялись. И вам придётся. Я теперь оборотень, мне законы не писаны! Слышь, Михайла? Давай, отец, опровергай. Не валяйся мне тут на столе дохлой рыбиной.
— Ну, не писаны, — недовольно проворчал старик.
— Видишь, как здорово всё складывается? — улеглась пузом на стол и ласково прошипела ему в лицо Наруга: — У вас будет нормальный хозяин. А у меня муж. И даже не мечтайте, что это будет один и тот же человек. Я, может, Гетбера всю жизнь ждала!
— Ну, ты это, девка, остынь, — насупился Вазул. — Ишь, понесло тебя. Ты думай, чего говоришь.
— А я всегда думаю. Хоть с виду и не скажешь. Я с вами честна: и зубы свои, и пределы бесстыдства своего показала. А вы мне Джареда в мужья подсовываете! Пожалели бы мужика-то. Вам ведь и впрямь не найти второго такого умника. Эй, умник!
— Мне надоело твоё нарочитое хамство, — холодно оповестил тот. — Френк рассказывал, что твоя матушка была весьма достойной и образованной женщиной. А тебя у неё не от груди оторвали. Говорила ж ты до шестнадцати лет по-человечески, вот и теперь изволь.
Наруга хохотала до надрывного треска в животе. До боли в печёнках. Слёзы текли градом, в подвздошине ныло, а она всё никак не могла остановиться. Старики, чтоб не терять время, выставили на стол чарочки да бутылёк косорыловки. Расстелили платок и вывалили на него закуску. Они знали, куда шли. Так что всё своё притащили с собой и дождались, наконец-то, случая употребить. Но не были уверены, что дочь подхватит традиции покойного отца — баба в собутыльниках редко бывает удобна. И почти всегда невыносима.
