Спираль - Ливадный Андрей Львович (книги полностью .TXT) 📗
– Хорошо, – высокий ганианец развернулся и зашагал к посадочному модулю. – Получишь свою плату, если она разрешит возобновить производство оружия и устроить тут базу. Место подходящее... – замедлив шаг, добавил он, окидывая долгим изучающим взглядом захламленные ржавым железом окрестности цоколя. – Ни один сканер не обнаружит спрятанный тут корабль, верно?
– Верно... – задыхаясь, подтвердил его тучный спутник, едва поспевавший за шагом высокого ганианца. – Но ведь она что-нибудь захочет взамен, да?
– Это не твоя забота.
...
Он пообещал сети много и в то же время – ничего.
Станцию гиперсферной частоты в безраздельное пользование: по оценкам сети, такое устройство открывало ей всю освоенную людьми Галактику.
Ганианец объяснил, что среди людей началась война, и он сможет добыть такую станцию в бою, если сеть поможет ему в ремонте кораблей и изготовлении оружия.
Она не знала истинного значения слова «ложь» или «пустое обещание». Логика, на которой основывалась сеть, не оперировала субъективными понятиями.
К тому же она ничего не имела против войны людей. Это ее не касалось...
До поры...
Разум Антона был грубо вырван из виртуального контакта с сетью.
Черная вспышка на миг озарила его внутреннее видение, потом разом навалились физические ощущения: дикая головная боль, бесконтрольная дрожь напряженных мышц, тошнота, подкатывающая к горлу...
Он медленно открыл глаза, будто вернулся с того света.
Его тут же скрутило тошнотным спазмом, так сказывалось на организме перенапряжение всех жизненных сил.
Через несколько минут, когда конвульсии прекратились, он вторично открыл глаза.
Лана сидела рядом с ним на полу, вытирая испарину, выступившую на лбу Антона.
Шунт нейросенсорного контакта был вырван из его импланта и теперь торчал из треснувшего шара РИГМЫ, медленно покачиваясь из стороны в сторону, словно электронная змея.
– Зачем ты оборвала контакт... – хрипло спросил Антон, глядя на Лану.
– Вы бы оба сошли с ума, – ответила она.
– Я...
– Молчи, Антон... Полежи спокойно хоть минуту, приди в себя, прошу. Она расскажет тебе все остальное сама... если выживет после контакта с тобой...
Как сильно изменился голос девушки, ее жесты, эмоции... – Полынин, бессильно лежа на полу, ощущал холодное прикосновение пальцев совершенно другой Ланы.
Он нашел в себе силы посмотреть ей в глаза и увидел в них выражение, которое наблюдал лишь раз, на далеком Хаборе, в глазах Паши Морока, когда того грузили в эвакуационный модуль...
Это были глаза человека, который прожил слишком много событий за ничтожно малый срок.
– Ты подчиняешься ей? – по-прежнему с усилием выдавливая слова, хрипло спросил он, заметив округлое окошко инфракрасного порта, которое светилось на поверхности ее импланта чуть ниже ушной раковины.
– Теперь нет... – тихо ответила девушка.
– Почему?..
Ее палец неосознанно коснулся приемопередающего устройства, встроенного в необычный имплант.
– Я была и тобой и ею одновременно... – созналась Лана. – Я хотела стать хоть кем-то, но теперь меня слишком много... Тебе лучше? – Она явно не желала говорить о своем собственном состоянии.
– Да. – Антон уцепился за подлокотник и вполз в кресло.
Шар РИГМЫ по-прежнему полыхал внутренним огнем.
Что за фатальное невезение! Он коснулся ее холодного, отстраненного от эмоций разума, прожил минувшие века вместе с сетью, и теперь ему будет намного сложнее ненавидеть это существо...
– Мать... – негромко позвал он, заметив, как вздрогнула Лана, которая села во второе кресло.
Несколько секунд в рубке АРК висела тишина, потом раздался голос:
– Не называй меня так, Антон. Я больше не хочу слышать этого имени. Пусть я буду для тебя РИГМОЙ, ладно?
Теперь и в ее синтезированном голосе странным образом пробивались эмоции. От этого становилось не по себе.
– Ладно. Пусть будет РИГМА. Мне все равно. Расскажи, что было дальше.
– История скупа, Антон. Ты знаешь ганианцев... Они действительно были тут, и первое, что сделали, – это заминировали весь цоколь, включая шесть моих терминалов. Джалгай, их командир, сказал, что взорвет меня, во славу Шииста, при малейшей попытке неповиновения. Потом был Хабор, я действительно координировала их действия, отслеживая моменты старта и траектории посадки десантно-штурмовых модулей, через локальный канал ГЧ, который они открыли специально для этого через два временных устройства связи.
Антон молчал, начиная кое-что понимать.
– Ты десять лет была их рабыней?
– Да... И Паша тоже.
– Ты виделась с ним?!
– Мы дружили. Его привезли сюда, с остальными пленными. Поскольку он не мог ходить, Пашу приставили ко мне, обслуживать терминалы. Сначала он ненавидел меня еще сильнее, чем ты, Антон, когда узнал о моей связи с ганианцами, но потом... Вы странные существа, люди. Вы способны сострадать даже груде микросхем, вы умеете прощать, и часто вашими друзьями становятся бывшие враги. Я не могла постичь этого логическим путем, пока не оказалась в теле Сары Клеймон.
– Как это случилось?
– Ты должен понимать, что инстинкт самосохранения не чужд мне, – ответила РИГМА. – Сохранение целостности оборудования – одна из важнейших программных задач. Я долго ничего не могла поделать с существующим положением вещей – под мои терминалы была заложена взрывчатка, но Паша подсказал мне выход. Он вынашивал планы побега постоянно, но отсюда трудно бежать. К тому же он не хотел бросать меня и искал способ помочь не только себе, но и мне. Это он нашел старую сферу колониального транспорта, которая когда-то была связана с цоколем. Павел тайком восстановил канал обмена данными. Сначала мы думали, что я смогу переместить свою сущность в бортовой компьютер «Бристоля» и поднять корабль в космос, но эта идея была бесплодной: конструкция колониального транспорта такова, что, сев на планету, он не может взлететь вместе со сферой. В космос способен вернуться лишь основной модуль, составляющий макушку конструкции. Но в его двигателях планетарной тяги не оказалось ни грамма топлива, кто-то использовал неприкосновенный ресурс еще во время войны с инсектами.
